Александр Ковалевский - Личный водитель [litres]

Установив через постель с сексапильной стюардессой более чем доверительные отношения, Эдмон узнал от нее, что за пару дней до того, как он с Мариной должны были вылететь в Сан-Сити, Татьяне позвонил Гарик. Оскандалившийся любовник попросил ее провести на борт бизнес-джета его отца Владимира Михайловича Гладышева, который хотел установить в салоне скрытые камеры, дабы получить доказательства того, что Марина сама изменяет законному мужу со своим личным водителем. Татьяна охотно согласилась помочь им в таком деле и договорилась с новым бортпроводником Денисом, чтобы тот пропустил на борт бизнес-джета отца Гарика, который, как начальник службы безопасности компании, должен был якобы проверить салон на наличие «жучков». В салоне подготовленного к вылету самолета Владимир Михайлович пробыл минут десять-пятнадцать, после чего он отвез Таню на своей машине домой.

А на следующее утро она узнала от знакомого диспетчера, что вылетевший из Киева бизнес-джет Falcon 900EX, на котором она раньше летала, перестал отвечать на запросы с земли еще над Средиземным морем, а потом этот частный борт и вовсе пропал с радаров где-то над Африкой. Она-то знала, что на практике сообщение «пропал с радаров» означает лишь одно – с бортом что-то случилось и чуда ждать не приходится. Как сказал ей тот же знакомый диспетчер: не было еще таких случаев, когда самолет вдруг исчез с экранов радиолокаторов, а потом вдруг снова появился в небе. Шансы же выжить в авиакатастрофе настолько ничтожно малы, что экипаж и пассажиров пропавшего с радаров бизнес-джета Falcon 900EX сочли погибшими, хотя ни тел, ни обломков разбившегося самолета так и не нашли.

– Мне так жалко было вас всех, а тебя, Эдмон, в особенности. Ты ведь всегда мне очень нравился, – призналась Таня. – И это настоящее чудо, что тебе удалось посадить самолет.

– Не совсем удалось. Экипаж-то весь погиб в результате. И тот, кто все это нам устроил, должен за это ответить? Согласна?

– Согласна, конечно! Только не факт, что это отец Гарика подсыпал снотворное для экипажа. Хотя такая возможность у него, безусловно, была. Пока я по его просьбе отвлекала Дениса, чтобы тот не видел, где будут установлены скрытые камеры, Владимир Михайлович вполне мог вскрыть кофемашину.

– Лично я абсолютно уверен, что в ваше отсутствие он только этой кофемашиной занимался.

– Откуда у тебя такая уверенность?

– Да потому что наш бизнес-джет, как ты знаешь, был летающим офисом, и перед взлетом я по просьбе Марины проверил салон специальным детектором поиска «жучков» и никаких подглядывающих и подслушивающих устройств не обнаружил. Так что вся эта история с разоблачением Марины была выдумана Гариком лишь для того, чтобы ты провела его отца в салон, – заключил Эдмон.

– Я думаю, что Гарик был в таком же неведении, как и я. Он был настолько потрясен известием, что ваш самолет потерпел крушение, что напился в тот день до беспамятства. И в пьяном бреду он так сокрушался из-за гибели Марины, что у меня не возникло ни малейших сомнений в искренности его горя.

– Но, может, он специально перед тобой изображал из себя убитого горем вдовца, чтобы ты его ни в чем не заподозрила?

– Исключено! – возразила она. – Мужчине обмануть женщину невозможно, тем более когда он в таком состоянии. Мы, женщины, создания более тонкой организации, чем вы, мужчины, и малейшую вашу ложь чувствуем мгновенно. Но мне-то ты хоть веришь, что я не хотела ничего плохого? – расстроенно спросила она.

– Да я тебя ни в чем и не обвиняю, – успокоил он. – И вообще, после всего того, что между нами здесь случилось, я, как порядочный человек, просто обязан на тебе жениться.

– А что случилось-то? – с усмешкой спросила она, и лукавые искорки заблестели в ее глазах.

В ответ Эдмон покрыл ее губы горячим требовательным поцелуем, и она ответила на него столь же страстно. Он сильнее прижал ее к себе, и она тут же начала тонуть в горячих волнах сладкой истомы. Эдмон уверенно повел ее среди этих волн в такой водоворот страсти, что земное притяжение перестало для нее существовать. У нее за спиной словно выросли крылья, и она парила в поднебесье. Законы этого мира больше не властвовали над ней. Разметавшись по растерзанной постели, она, извиваясь от страстного желания, полностью отдалась этому безумию и, не пытаясь больше сдерживаться, просто кричала от неумолимо наступающего блаженства…

Из номера, в котором они провели в объятьях друг друга почти полдня, Эдмон с Татьяной вышли вместе. По дороге на пляж они встретили на набережной пунцовую от злости Марину. Заметив на шее стюардессы свежий засос, та сразу все поняла.

– Так вот чем ты все это время занимался с этой шлюхой! – набросилась она на Эдмона с упреками, но ей тут же пришлось пожалеть о своей несдержанности.

– Ты кто мне, жена, чтобы устраивать мне здесь «семейные разборки»?! – гневно осведомился он.

– Нет, не жена.

– Нет?! Тогда не смей при мне Татьяну оскорблять!

Марина, не ожидавшая получить от Эдмона столь жесткий отпор, растерялась, не зная, что ему на это ответить.

– Снотворное подсыпал в бортовую кофемашину твой тесть, – сухо продолжил он, не обращая внимания на то, что у нее глаза были на мокром месте. – А Таню он просто использовал втемную, так что прямой ее вины в том, что случилось с нашим экипажем, нет.

– Мне все это теперь неинтересно, – безразличным голосом произнесла она. – И в твоих услугах личного водителя я больше не нуждаюсь. Ты уволен! Надеюсь, мы с тобой никогда больше не увидимся…

– Никогда не говори «никогда»! – изрек Эдмон. – А что касается твоего бывшего тестя, то я займусь им, как только вернусь в Киев, и безнаказанным он не останется, – это я тебе обещаю! Так что следи за новостями, – бросил он на прощанье и демонстративно ушел с Татьяной на пляж.

Обещать всегда легче, чем выполнить. Для Эдмона, привыкшего всегда держать свое слово, обещания – это как воинский долг, который нужно выполнить до конца и при необходимости с риском для своей жизни, как требовал того Кодекс чести легионера. Пообещав Марине разобраться с ее бывшим тестем, он не хотел впутывать в это дело Татьяну, а без ее показаний предъявить отставному генералу Гладышеву было абсолютно нечего. После демарша Марины, улетевшей в тот же день в Сочи, Эдмон провел с Таней незабываемые десять дней на Сейшелах и по-настоящему полюбил ее, а не просто занимался с ней любовью. Татьяна отвечала ему взаимностью и по возвращении в Киев предложила Эдмону переехать к ней. Таня снимала однокомнатную квартиру с евроремонтом, аренда которой была оплачена до конца года ее бывшим любовником Гариком. Он же спонсировал ей отдых на Сейшелах. Все это Эдмон знал. И, как умный мужчина, он сказал Тане, что его не волнует, кто у нее был до него. Однако о том, чтобы жить с ней в оплаченной Гариком квартире, не могло быть и речи. У Эдмона пока было достаточно денег, чтобы забронировать для них двоих номер люкс в мини-отеле «Седьмое Небо», из окон которого Киев был перед ними как на ладони. В комфортном люксе мини-отеля Тане было так же хорошо с Эдмоном, как и на Сейшелах.