Ирина Градова - Смерть навынос

— То есть это Дарья вам сказала, что видела, как Инна пошла на балкон разговаривать с Ларисой?

— Она сказала, что Инна была в ярости, поэтому наверняка это именно она толкнула Ларису — то ли случайно, то ли намеренно.

— Но вы же знали от брата, что он видел мужчину?

— В тот момент еще не знала.

— Но потом, когда мы с вами разговаривали в кафе…

— Да, тогда я уже была в курсе. Извините!

— Почему вы не рассказали, что видел ваш брат, ведь Дарья не узнала бы, от кого это стало известно?

— Вы смеетесь? Полиция устроила бы облаву, разрушила палаточный городок, разогнала бомжей, и Жорка опять оказался бы неизвестно где! Так я хотя бы знала, где он, могла помочь деньгами и едой… Как бы я рассказала?!

— Хорошо, оставим это пока, — вздохнула Алла. — У вас есть хоть какие-то предположения, кем мог быть мужчина на балконе?

Горничная покачала головой.

— Вы же знаете, сколько народу в тот день собралось в особняке, и примерно половина — мужчины!

— А каково ваше мнение об Искомове?

Смятение, мелькнувшее на узком, скуластом лице Татьяны, говорило о том, что Алла задала правильный вопрос.

— Вы думаете… Нет, он не мог этого сделать, ведь он…

— Был любовником Ларисы? — закончила за горничную Алла. — Разве вы не в курсе, что в убийстве первым делом подозревают членов семьи и любовников?

— Да, но…

— Лариса, как я понимаю, считала себя свободной женщиной? — продолжала Алла. — Хоть она и была замужем, но Томин находился за границей и неизвестно, планировал ли возвращаться. Она вращалась в весьма фривольном обществе богемы, где измены не считаются чем-то из ряда вон выходящим. Правда, если Искомов и столкнул Бузякину с балкона, я пока не знаю его мотивов, ведь он ничего не выигрывал от ее гибели.

Татьяна отвела глаза. Казалось, она размышляет, стоит ли делиться своими предположениями.

— Вам что-то еще известно, верно? — задала вопрос Алла, пытаясь встретиться с горничной глазами. — Говорите, ваше молчание уже очень дорого обошлось!

— Я ни в чем не уверена, — предупредила Татьяна.

— И все-таки?

— Искомов обхаживал не только Ларису, но и ее дочку!

— Как им удавалось крутить роман под самым носом у Бузякиной?

— О, это было нетрудно! Во-первых, любовь для Ларисы была на третьем месте.

— На третьем?

— Ну да: на втором — деньги, а на первом — карьера. Она обожала славу, ей нравилось блистать. Лариса любила быть востребованной. Она никогда не отказывалась от роли ведущей концертов, приглашений на телешоу и даже на корпоративы в качестве ведущей или даже просто «свадебного генерала». Ей нравилось находиться в центре внимания, и когда телефон замолкал, она приходила в ужас, психовала, ругалась. В такие моменты ей было лучше под руку не попадаться! Кроме того, и Лариса, и Дарья редко проводили время дома — ну за исключением того времени после аварии, что Лариса безвылазно сидела в четырех стенах и лопала конфеты. Так что никто ни за кем не следил, как вы понимаете!

— Понятно… Значит, такой расклад, что Лариса прознала про интрижку Искомова с дочкой и устроила ему скандал, в результате которого он сбросил ее с балкона, по-вашему, нереален?

— Не думаю, — согласилась Татьяна. — Они могли повздорить, но не до такой степени, чтобы убивать друг друга. Кроме того, у Ларисы он был не один: я не раз слышала, как она воркует по телефону с мужчиной, и он точно не был Искомовым!

— Что ж, Татьяна, спасибо за откровенность, — сказала Алла, поняв, что вряд ли узнает больше.

— Вы будете искать Жорку? — с тревогой спросила Татьяна. — Или теперь вам он уже не нужен?

— Еще как нужен! Он — наш единственный свидетель, который может описать мужчину на балконе. Можете не беспокоиться, мы его разыщем!

— А Дарье…

— Не волнуйтесь, мне нет смысла сообщать ей о том, что вы мне рассказали. Идите домой и ждите вестей!

Алла намеренно не торопилась, прогуливаясь по торговому центру в ожидании часа, когда прилично будет выдвигаться в ресторан. Она собиралась опоздать, но ненадолго, минут на десять: самое ужасное, что может случиться на первом свидании, — это явиться на него раньше кавалера. Во всяком случае, так Алла считала. Она сутки мучилась, обдумывая предложение Негойды, даже позвонила Марине с вопросом, стоит ли ей соглашаться. Марина, даже не дослушав, заорала в трубку:

— Что значит, стоит ли — ты просто обязана пойти! Тебе тридцать шесть лет, черт подери, а ты ведешь себя так, как будто уже лет двадцать на пенсии!

— Но он не кажется надежным человеком…

— Ты что, замуж за него собралась? — перебила Марина. — Правильно — нет, но это не означает, что ты не можешь развлечься с молодым мужиком, который находит тебя привлекательной и недвусмысленно об этом говорит!

— Но я…

— Знаю-знаю, ты умираешь по этому доктору. Вот бы на него посмотреть, подруга, а то только с твоих слов знаю, что он «исключительно замечательный»! Но пока суд да дело, кто мешает тебе получить удовольствие? Уверяю тебя, он-то уж своего наверняка не упустит и небось медсестричек гоняет по отделению, как петух куриц!

Алла в этом не сомневалась. Мономах пользуется популярностью у противоположного пола, и она не обманывалась на его счет: скорее всего, у него есть женщина… А то и не одна. Аргументы Марины сработали. Алла и сама склонялась к тому, чтобы пойти на свидание с Негойдой: несмотря на то, что она не считала его человеком, на которого можно положиться, он ее интриговал. И, что немаловажно, привлекал как самец — надо быть деревянной колодой, чтобы не заинтересоваться таким симпатичным детективом!

К свиданию она готовилась со всем тщанием. Алла даже поразилась тому, как давно не делала ничего подобного! Она всегда следила за собой, ведь, в конце концов, работать приходится с мужчинами, и они должны видеть рядом с собой презентабельную начальницу. Однако Алла давненько специально не «чистила перышки», перебегая из парикмахерский в студию ногтевого дизайна, а потом еще и в торговый центр за какой-нибудь симпатичной вещичкой, могущей произвести впечатление на Негойду, явно искушенного ценителя женского пола.

Поначалу она планировала надеть хорошенький костюмчик, который прикупила себе в надежде пленить Мономаха, но так и не решилась использовать. Впервые ей представился шанс его выгулять на печально окончившуюся вечеринку в поместье Ларисы Бузякиной, и с тех пор он висел в шкафу в ожидании следующего выхода в свет. Но в последний момент Алле показалось кощунственным красоваться в обновке перед Негойдой, в то время как она предназначалась для обольщения другого человека. Обежав несколько бутиков, Алла нашла-таки то, что искала: шифоновую блузку бутылочно-зеленого цвета, прекрасно оттеняющую ее глаза цвета болотной зелени, и светло-коричневые брюки с такими широкими штанинами, что они напоминали юбку.