Питер Чейни - Этот человек опасен

Должен повторить, что со стороны Конни это гениально — вытащить меня из тюрьмы, в которую я попал с таким трудом. Она собирается заплатить за меня очень большие деньги и все для того, чтобы я сделал свое дело после выхода из тюрьмы. Расчет хороший, но, думаю, что здесь есть еще кое — что. Сигелла прячется, но руководит из — за кулис, а все дело в руках Конни. Их очень интересует, что будет делать Вилли Боско. У него есть что — то для них чрезвычайно важное, и, видимо, они страшно заинтересованы получить это обратно. Иначе, по — видимому, у фирмы «Сигелла и компания» будут большие неприятности. Я пришел к выводу, что та сцена, которую у меня разыграла Конни — всего лишь блеф. Они не имеют ни малейшего желания меня убрать, так как я могу быть им очень полезен, они лишь хотят привести меня в соответствующее настроение, чтобы использовать в будущем.

Было около одиннадцати часов, когда стремительно влетел Гидрот и заявил, что флики захватили Вилли Боско. Они держат его на виду в одном из отделений полиции около Хемштида. Он был задержан по подозрению и все время требует, чтобы позвонили мне на Джермен — стрит. Боско заявляет, что он честный торговец, коммивояжер, или что — то в этом роде.

Из этого я заключил, что Боско прятался так глубоко, что не имел возможности читать газет, иначе он знал бы, что я сижу в тюрьме и звонить на Джермен — стрит не имеет смысла.

Это показалось мне очень интересным, и через несколько минут я, Гидрот, шеф-инспектор Херрик сели в полицейскую машину и помчались в Хемштид.

Вилли Боско сидел в камере, и вид у него, можете мне поверить, был очень неважный: трехдневная борода, порванная одежда, будто он все время бегал по кустарнику и лазил через изгороди. И как же он обрадовался при виде меня!

— О, Лемми, послушай! Эти парни зацапали меня для вида, как подозрительного. Я во всяком случае не раскрываюсь, и если ты найдешь мне адвоката…

— Брось это, Боско, — сказал я. Потом поискал в кармане и показал свою полицейскую бляху.

— Я — специальный агент Федеральной Служжбы США, Вилли, и вместе с шефом — инспектором Херриком из английской полиции мне поручено уничтожить банду Сигеллы.

Глаза Вилли полезли на лоб, рот широко раскрылся, на лице выступили капли пота.

— Проклятие! — пробормотал он, — ты — Лемми Кошен, из уголовной бригады!? Легавый!? Хотел бы я, чтобы мне кто-нибудь сказал…

— Отлично, Вилли, — сказал я. — Теперь по-дружески поговорим. Будь спокоен: с Сигеллой в течение трех дней будет покончено. И для тебя, похоже, настали не очень счастливые времена, мой мальчик. Что же будет с тобой дальше? Две — три недели будешь киснуть здесь, а потом тебя увезут, чтобы выдать нашей стране, это совершенно точно, да еще прибавят кое — что, если английская полиция сочтет необходимым предъявить тебе обвинения. А у меня есть предчувствие, что инспектор Херрик согласится с тем, что я ему скажу. Но если ты все расскажешь, я устрою так, что английские власти проведут губкой по всем обвинениям, которые они могли бы выдвинуть против тебя. Ты будешь судим Федеральным судом по обвинению в соучастии при попытке похищения. Я отправлю специальное заявление о том, какие услуги ты оказал нам при задержании бандита Сигеллы. И если ты будешь держаться осторожно, я так устрою, что ты получишь не более двух — трех лет. В противном случае, мой ангел, у меня достаточно материала для того, чтобы тебя поджарили. Ну что, будешь говорить?

— Дай мне очухаться, — пробормотал он. — — Ты, — и вдруг флик… Я все скажу, Лемми.

— Хорошо. Прежде всего: что произошло там, в «Брендес Энде», и как была убита Лотти?

— Я все расскажу, — повторил он. — Мы отправились в субботу вечером с Лотти, взяв пулемет в машину. На виллу приехали около одиннадцати часов. Последние три—четыре километра ехали с потушенными фарами, часть пути проехали даже полем, чтобы нас не заметили. Мы поставили свою колымагу рядом с другой машиной и вошли в дом.

Там были все наши. Мы проводили время, немного выпивая, а без четверти двенадцать Меррис сказал, что ему пора отправляться на условленное место, и ушел. А без четверти час он снова появился и сказал, что видел тебя, и что нужно, чтобы все пошли с ним и засели в небольшом леске, что позади дома, и были бы наготове, на случай, если понадобится помощь.

Это, конечно, была его выдумка, он нас просто надул, но выглядело это вполне правдоподобно. Я и Лотти тоже собрались последовать за ним, но Меррис сказал, что нам надо еще на полчаса остаться на вилле. Мы включили моторы машин, чтобы они разогрелись, и стали ждать.

Мы прождали с четверть часа, потом вышли и подошли к машинам, и тут Лотти заметила, что парни не взяли с собой ни пулемета, ни бомб, ни другого оружия: все осталось в машинах. Потти сказала, что чувствует что — то недоброе, и что она идет в «Брендес Энд».

Я подождал некоторое время. Лотти не возвращалась. Я взял пулемет и пошел через поле по направлению к «Брендес Энду». Вблизи дома я увидел Лотти, которая пряталась в кустарнике. Задний фасад дома был освещен за исключением одного окна, которое было открыто.

На земле у стены лежала лестница. Мы с Лотти подняли ее и бесшумно приставили. Она взяла у меня из рук пулемет, сказала, что пойдет разведать, в чем дело, потом взобралась по лестнице, проскользнула в открытое окно и исчезла в комнате. Через минуту я услышал одиночный выстрел, потом шквал огня из пулемета Лотти — приблизительно с дюжину пуль.

Я сказал себе, что пора вмешаться, приготовил оружие и полез по лестнице.

Когда я достиг окна, то увидел Лотти. Она была серьезно ранена, вся блузка покрыта кровью, в руках пулемет и толстый кожаный бумажник. Она бросила его мне и крикнула, чтобы я немедленно уходил, а сама продолжала стрелять. В нее стреляли тоже. Я услышал ее крик и понял, что все кончено. Я подумал, что делать мне здесь особенно нечего. Со страшной быстротой спустился по лестнице, побежал леском, пролез через дыру в стене. У меня хватило ума не возвращаться на виллу за машиной, так как я подумал, что Меррис и остальные так или иначе предали нас. Я взял вправо и через поле направился в сторону Лондона. Через некоторое время мне удалось по автостопу сесть в машину, приехать в город и затаиться. А сегодня меня зацапали флики.

— Все это так, Вилли, но не объясняет целую кучу вещей. Ты знаешь, что в том бумажнике, который ты получил, и где он?

— Под дощечками паркета в моей комнате на Кинг Кросс — ответил он. — А флики меня даже не обыскивали…

— А что там внутри, Вилли?

Он засмеялся.

— Целая куча сюрпризов. Там достаточно сведений, чтобы посадить на горячий стул более двухсот раз Сигеллу и его банду.

— Очень хорошо, Вилли. Теперь будь умницей, держи себя спокойно, а я постараюсь заняться тобой, как я уже говорил.