Нина Стожкова - Китайская бирюза

— Это вам именно что ПОКАЗАЛОСЬ, — холодно подчеркнул незнакомец даже с некоторым нажимом. — Лично я убежден, что нигде и никогда вас не встречал. Красивых женщин я всегда запоминаю, — заявил он, взглянув на нее с явной издевкой.

«Ну, ты, милок, тоже не Бред Питт», — сварливо подумала Лина про себя, а вслух спросила, изо всех сил стараясь придать голосу теплоты:

— А в нашу музыкальную студию «Веселые утята» вы, случаем, стихи или музыку никогда не приносили? Вы чем-то неуловимо напомнили мне одного из наших давнишних авторов…

— Еще чего! — проворчал мужчина. — Какие еще, к лешему, «утята»? Я пишу кровавые триллеры в духе Стивена Кинга. Пять смертей на одну страницу. Кому-кому, а детям в них точно не место! Разве что в роли невинных жертв… Вот, взгляните…

И он протянул Лине книжку в мягкой обложке, которую держал в руке. Лина прочла вслух название и невольно содрогнулась: «Свидание под мертвой луной»! Бр-рррр! На черной обложке зловеще сияла огромная луна, а на ее фоне чернел кладбищенский крест. Под покосившимся крестом стоял мужчина в черном плаще и вытаращенными от ужаса глазами. Ясное дело, ничего хорошего свидание в полнолуние, да еще на кладбище, герою-любовнику не сулило.

— И что же, господин Башмачков, заставило вас так обидеться на жизнь, что вы воспринимаете ее только в формате ужасов? — поинтересовалась Лина.

— Смерть, — сказал Башмачков зловещим голосом и мрачно уставился на собеседницу. — Эта вечная тема — единственное, что мне в жизни по-настоящему интересно. Вы ведь тоже умрете, — сообщил он новой знакомой «свежую новость» даже с некоторым злорадством и улыбнулся. Правда, улыбка мужчины получилась не кровожадной, а какой-то растерянной…

— Когда? — спросила Лина, поеживаясь. — Надеюсь, не сегодня? Во всяком случае, мне бы очень этого не хотелось. Все-таки у нас с мужем медовый месяц. Может быть, вы в состоянии и дату назвать? Ну, как Воланд Берлиозу: мол, Аннушка уже пролила масло… Или как Вольф Мессинг…

— Нет, такими способностями я, к сожалению, не располагаю, — пожал плечами Башмачков. — Могу лишь твердо сказать, что рано или поздно с вами это тоже произойдет, поскольку смертность на нашей планете пока что стопроцентная… Хотя… Странно… Поверьте, я эти вещи очень чутко улавливаю, иногда мне кажется, что у меня даже есть невидимый локатор, чующий смерть. Какой-то холодок от вас все же исходит… Так что, будьте бдительны, уважаемая Ангелина! Возможно, вы скоро отойдете в лучший мир. Ну, или близко столкнетесь со смертью, что для вас, конечно, предпочтительнее. Впрочем, здесь, в Китае, смертная казнь — обычное дело, как у нас в угол поставить, так что такому событию в вашей жизни лично я не слишком бы удивился.

— А за что меня казнить-то? — рассмеялась Лина, правда, не очень весело. Мрачное настроение нового знакомого невольно передалось и ей.

— Мне почему-то кажется, уважаемая Ангелина, что вы большая любительница совать нос в чужие дела, — заявил Башмачков. — А китайцы, между прочим, таких любознательных иностранцев, к тому же еще и белокожих, очень не любят… Впрочем, я тоже терпеть не могу, когда мне лезут в душу… посторонние женщины. До свиданья, — закончил он не очень-то вежливо и резко отвернулся.

Лина замолчала, не зная, как реагировать на этот неожиданный выпад. Башмачков же, видимо, довольный произведенным эффектом, отошел в сторону и углубился в книгу.

— Похоже, наши туристы наконец-то взялись за ум, — сказала Лина, вернувшись к Петру. — Представляешь, даже весьма колоритные персонажи из нашей группы сегодня «намылились» на экскурсию. Например, вон тот загорелый сочинитель книжных ужасов. Согласись, довольно странный тип…

— Ну, ни чего себе! — добродушно рассмеялся Петр. — Его имя случайно не Стивен Кинг? Вот с ним бы я охотно поболтал.

— Нет, бери выше: Валерий Башмачков! — объявила Лина с пафосом и радостно хихикнула. Рядом с мужем она сразу успокоилась и повеселела. От Петра исходили такие сильные флюиды надежности и любви, что никто теперь во всем свете не был ей страшен, тем более — доморощенный «пророк» Башмачков. Лина принялась исподволь разглядывать других туристов, присоединившихся к группе.

— Похоже они все же не напрасно притащились в такую даль, — Петр поймал ее взгляд и усмехнулся. — Вон, смотри, сегодня у многих на плечах фото— и видеокамеры, а в руках — никаких объемных сумок. Надо же хоть что-то в Пекине увековечить, хотя бы для детей и родных, да и гостям потом показать — не лишнее. Не все же по рынкам бегать…

— Боюсь, молодые люди, дело тут в другом, — услышали они знакомый голос с хрипотцой, принадлежавший все тому же китаисту Сергею Петровичу. — Придется вновь опустить вас, дорогие мои голубки, с ваших «медовых» небес на землю. Неподалеку от Запретного города, куда мы с вами сейчас отправимся на экскурсию, находится крупнейшая торговая улица Пекина с универмагами и модными магазинами. Держу пари, что половина группы, наспех пробежавшись по знаменитому музею под открытым небом, рванет со спринтерской скоростью как раз в том направлении. Все эти Ворота Небесной Чистоты и Павильоны Сохранения Гармонии в Запретном городе, похоже, их мало волнуют. Наши спутники будут несказанно рады тому, что доберутся в центр Пекина на туристическом автобусе и в этот раз сэкономят на такси.

— А как поступите вы, Сергей Петрович? Неужто вам совсем чужд здоровый практицизм? — спросила Лина с легкой издевкой. Ей уже немного надоело постоянное брюзжание сварливого ученого мужа. В конце концов, все люди разные и следует быть более терпимыми. Его постоянный менторский тон тоже способен довести до белого каления, тем более, в такую жару. Он что, нектаром питается и в лепестки роз одевается? Нет, одет он как раз-таки неплохо. Кремовые льняные брюки, качественная льняная рубашка. На плече висит солидная кожаная сумка.

— Нет, практицизм мне не чужд, отнюдь, — проворчал китаист, — однако я так много читал про этот Запретный город, так часто видел его в кино, что тех двух часов, которые отводятся на экскурсию, мне невероятно мало. Собираюсь побродить там в одиночестве, чтобы подробно и без суеты рассмотреть все-все павильоны, все ворота, все беседки, а их там более чем достаточно….

— Ну, знаете ли… Все хорошо в меру. От «духовки» тоже отдыхать надо, а шопинг — лучший отдых, — встряла в беседу вчерашняя «золотая» дамочка, и, кокетливо улыбнувшись, представилась:

— Маргарита Павловна.

Дама, признаться, выглядела для своих лет очень и очень недурно: умелый макияж, тщательно уложенные светлые волосы, искусное мелирование и удачная стрижка выдавали в ней клиентку дорогого салона. Изящное платье чуть ниже колена искусно скрывало недостатки фигуры. На стройных ножках дамы красовались летние туфельки с открытым мыском. «М-да, тонкие шпильки и высокая шнуровка — такую обувь не каждая женщина «за сорок» рискнет надеть, тем более, на экскурсию», — Лина искоса взглянула на свои удобные походные сандалии на плоской подошве и прикрыла их походной сумкой. — «Эта ухоженная дамочка ведет себя с малознакомыми людьми слишком уверенно, даже слегка покровительственно, — продолжала размышлять она. — Ей богу, она хозяйка какой-нибудь небольшой фирмочки. Привыкла постоянно «разруливать» проблемы и «решать вопросы» с муниципальными чиновниками, с пожарными и налоговой. Разумеется, за достойное вознаграждение. Возможно, ей даже приходилось прятать в лифчик флешку со списком фирм, проводящих незаконную «обналичку», аккурат перед вторжением ОБЭПа. В общем, эта дамочка успела за несколько лет почувствовать себя полновластной вершительницей чужих судеб, вот и гоняет своих трех менеджеров и водителя, как помещица дворню. Говорит приказным тоном, смотрит насмешливо, привычно ждет от подчиненных лести и раболепного подчинения. При каждом удобном случае напоминает им, что в очередь к ней стоят толпы жаждущих, готовые за копейки занять места нынешних «бездельников».