Картер Браун - Лига перепуганных мужчин: Сборник

— Это единственное, что раздобыл Саул?

Вульф кивнул, наклонясь вперед, чтобы дотянуться до кнопки звонка на своем столе.

— Полиция располагает этими же фактами, у них тоже больше ничего нет, хотя прошла неделя после исчезновения Хиббарда. Если мистер Чапин отправился на прогулку с мистером Хиббардом и столкнул его с моста в Ист-Ривер, мы не можем ожидать, что Саул станет нырять за его трупом. Общепринятые меры розыска полицией предусмотрели все возможности подобного рода. Работа не прекращается. Что касается мистера Чапина, то он сказал и Баскому, и полиции, что провел вечер прошлого вторника у себя дома. Это подтверждает его жена. Никто из соседей не видел, чтобы он куда-то выходил.

Вульф налил пива в стакан.

— Но на другом фронте мы неожиданно добились успеха. Мистер Фаррел получил согласие двадцати человек. «Записку» подписали все, кроме доктора Элкаса, да еще кого-то в провинции. Мистер Питни Скотт тоже исключен из списка, его доля смехотворно мала, но, как мне кажется, вам стоит с ним повидаться. Он немного возбуждает мое любопытство в другом отношении. Было бы непло...

Зазвонил телефон. Я вздрогнул и чуть не опрокинул молоко, потянувшись за трубкой.

В трубке я услышал несколько слов и кивнул Вульфу.

— Это Фаррел.

Вульф взял трубку своего аппарата. Они разговаривали не более одной-двух минут.

После того как мы одновременно опустили трубки, я сказал:

— Что такое? Фаррел ведет на ленч кого-то в Гарвард-клуб? Вы швыряетесь деньгами, как пьяный матрос.

Вульф потер нос.

— Это не я их расшвыриваю, а мистер Фаррел. Но правила приличия, разумеется, требуют, чтобы я их ему возместил. Я просил мистера Фаррела взять интервью у мистера Оглторпа, я не предполагал его подкармливать. Мистер Оглторп — член фирмы, издающей книги мистера Чапина, ну, а мистер Фаррел с ним немного знаком. Сегодня наверху я потратил двадцать минут, размышляя, где мистер Чапин печатает то, в чем он не желает быть уличенным.

Предположение, высказанное в рапортах Баскома, что у Чапина имеется сменная каретка к его машинке, которую он ставит при необходимости, я посчитал несерьезным. Смена каретки — дело сложное, трудоемкое и грязное. Нужно считаться с тем фактом, что вторая каретка должна находиться где-то под рукой, а это уже опасно. Нет, это не так.

Затем, он мог, по старому способу, обратиться в машинописное агентство и использовать одну из их машинок, выставленных для продажи. Но о визите Поля Чапина с его хромой ногой помнили бы долго. Не говоря уже о том, что все три «предупреждения» напечатаны на одной машинке.

Я обдумал и другие возможности, и одна, как мне кажется, вполне реальна. Мистер Чапин мог приходить в контору своего издателя, желая кое-что заменить в рукописи или просто напечатать письмо, попросив разрешения воспользоваться одной из их машинок.

Я надеюсь, что мистеру Фаррелу удастся это выяснить. Если мое предположение окажется верным, тогда Фаррел сумеет заручиться согласием мистера Оглторпа взять образец шрифта машинки, которой пользовался Чапин. Ну, а если они этого не знают, то — всех машинок в их конторе.

Я кивнул.

— Отметьте, что сегодня я дал мистеру Фаррелу двадцать долларов. И отметьте также, что мы имеем еще одного члена «Лиги» — мисс Эвелин Хиббард. Я договорился с ней сегодня утром.

— Вы, вероятно, забыли, сэр, что не хотели брать ее своей клиенткой, потому что у вас в голове были другие планы, и она стала моей клиенткой. Так что любые шаги, сделанные ею, могут быть сделаны только с моего совета и согласия.

— Чудовищно! Вы не будете защищать подобную позицию.

Я вздохнул, постаравшись сделать этот вздох похожим на его собственный.

— Мне очень неприятно, что это единственный честный способ, которым я могу защитить интересы моей клиентки.

— Сколько же вы посоветуете своей клиентке заплатить?

— Одну тысячу баксов.

— Абсурд! Учитывая ее первоначальное предложение...

— Прекрасно. Я не буду торговаться. Мы поделим разницу пополам. Две тысячи долларов, я стою на этом.

Вульф закрыл глаза.

— Договорились, черт бы вас побрал! Теперь возьмите ваш блокнот. Завтра утром...

В среду, довольно рано утром, я сидел на кухне, разложив перед собой номер «Таймс», но фактически не видя его, потому что мысленно планировал свой день, одновременно расправляясь со второй чашкой кофе, когда Фриц вернулся от входной двери и сказал, что Фред Даркин хочет меня видеть. Я терпеть не могу, когда мне мешают пить мои два последних и здоровых глотка утреннего кофе, поэтому я только кивнул и закончил завтракать.

Когда я вошел в контору, Фред сидел в кресле, грозно хмурясь на собственную шляпу, валявшуюся на полу, куда она свалилась при неудачной попытке набросить ее на одну из шишечек на спинке моего кресла. Фред вечно промахивался.

Я поднял шляпу и протянул ее ему со словами:

— Поспорим на доллар, что вы не сумеете сделать это один раз из десяти возможных.

Он покачал головой, своей большой ирландской головой.

— Нет времени. Я на работе. Могу ли я видеть Вульфа?

— Вы чертовски хорошо знаете, что нет. До одиннадцати часов мистер Вульф является садоводом.

— Да, но у меня особый случай.

— Недостаточно особый, чтобы нарушить порядок дома. А что, наш хромоножка насыпал вам в глаза песку? Почему вы у него не на хвосте?

— Я сменяю Дженни в девять часов.

Даркин схватил свою многострадальную шляпу за поля, зажмурил один глаз, прицелился и метнул ее на спинку моего кресла. И опять он промахнулся на целую милю... Он хрюкнул от огорчения.

— Послушайте, Арчи. Это уже пустая трата времени.

— Так в чем же дело?

— Вот в чем. Вы поручили нам втроем установить за ним круглосуточное наблюдение. Когда Вульф так тратит деньги, значит, задание важное и ему действительно надо знать жизненную программу этой птицы. Вы также разрешили нам свободно пользоваться такси и всем остальным, если понадобится. Повторяю: это бессмысленная трата времени и денег. Чапин живет в шестиэтажном доме с лифтом на Перри-стрит. Он — на пятом. За домом большой двор с парой деревьев, кустарником, а весной он полон тюльпанов. Но дело в том, что во дворе стоит другой дом, фасад которого выходит на Одиннадцатую улицу. Дом этот построен тем же хозяином, так что каждый, кто хочет, из дома на Перри-стрит может пройти черным ходом, пересечь двор и выйти на Одиннадцатую улицу. Они могут вернуться тем же путем.

Вот и получается, что, расположившись в табачной лавке на противоположной стороне Перри-стрит, откуда мне прекрасно видно 203-й, я чувствую себя таким же полезным, как у одного из выходов с Янки-стадиона, где мне поручено было наблюдать за женщиной в черной шляпке.