Лариса Соболева - Я вернусь, когда меня не станет

С той ночи воды утекло много, а время умеет стирать подробности, смягчать эмоциональную нагрузку, но, видимо, двух с половиной лет Ирине было недостаточно, чтобы ослабить воспоминания. Нет, она не закатывала к потолку страдальческие глаза в слезах, не застревала в паузах, короче, не расклеивалась, тем не менее ее до сих пор потряхивало, будто от холода. Той весной бабка Ксеня сказала, что река из нее долго не уйдет, Георгий тогда посмеялся над бреднями суеверной старушки, сегодня вспомнил ее слова и признал: кажется, дураком был он. Под рекой она подразумевала страх смерти, а это всегда холод ужаса и бездонной пустоты за ним, безнадежности и отчаяния. Ну и небольшая заметка: после своего спасения Ирина не подходит к воде, не купается летом.

— Очнувшись, — снова заговорила она, — я тотчас вспомнила, что произошло. Сначала думала, я в плену, но увидела доброе лицо старика, он рассказал, как выловил меня и привез домой. Как же я радовалась, потому что поняла: меня в том мире уже нет, искать не будут. Опять интуиция… От счастья расплакалась, а дед Тема говорит: «Не плачь, все позади. Поправишься и поскачешь домой». У меня волосы от этой фразы зашевелились. Домой? Упаси бог!

— Понятно, почему ты придумала амнезию: чтобы не нашли твоего мужа и не вернули тебя ему, — сказал Георгий.

— Да, я выкрутилась. А как только смогла встать, воспользовалась трубкой деда Темы, он вышел, телефон забыл на столе. Я успела отправить эсэмэску маме, мол, у меня все хорошо, не верь слухам обо мне, я жива, и не звони на этот номер. Пообещала позже сообщить, в чем дело. Хвосты удалила, чтобы дед не увидел и не догадался об обмане с моей стороны. Ну, а когда прижилась здесь и стала у тебя работать, помнишь, ты подарил мне смартфон? Я созванивалась с мамой каждый день, вскоре встретилась с ней тайком за деревней в первой же посадке. Она приехала на машине, привезла деньги, и… знаешь, что меня поразило?

— Что?

— Никаких слухов о моей смерти до нее не доходило, а должны были хотя бы о моей пропаже сообщить.

— Как я понимаю, твое место рядом с мужем заняла другая Ирма, похожая на тебя как две капли воды.

— Но тогда я этого не знала! Решила не вылезать отсюда, чтобы меня случайно никто не увидел. Жизнь, какой бы она ни была, огромный подарок, надо очутиться на грани смерти, чтобы понять это. На деньги, что привезла мама, купила деду телик, себе ноутбук, теперь могла дома переписываться с ней, а не с работы, могла говорить по скайпу. Куча денег осталась, ведь мои потребности уменьшились, оказывается, во многих предметах я не нуждаюсь.

Ирина снова задумалась, глядя в сторону. Георгий смотрел на нее, отрешенную, погруженную в себя, и видел не раздавленную персону, а собранную и решительную личность. Интересно, куда со своей решимостью придумала она направиться? Но раздалась мелодия звонка, Ирина подхватила телефон, лежавший на столе, сообщив Георгию:

— Это дед Тема. Да, дедушка?

— Что такое? Ты где? Случилось чего? — заворчал дед.

— Все в порядке. У меня совещание в офисе с Георгием Вадимовичем, думаю, скоро закончим.

— С Гошкой? — переменил тон на мягкий дед Тема. — А, ну тогда совещайся. Ты хорошо совещайся, а не носом крути.

Вот досада: она автоматически включила громкую связь! Георгий, конечно, все слышал, захихикал, сконфузив девушку, ей оставалось только улыбаться, не сердиться же в самом деле на деда.

— Скоро приду, — пообещала она.

— Не торопитесь, — продолжил дед Тема в том же духе. — Гошка пусть привезет тебя, а то поздно, дураков хватает и у нас, не ходи одна.

— Отвезу, отвезу, — заверил Георгий громко.

— Гошка? Ты что, слышал?

— Ага, слышал. Не волнуйся, Артем Иваныч, твою Иришу в обиду не дам. Мы еще немного…

— Я же сказал: не торопитесь, работа это… работа! Конец связи.

После диалога с дедом, услышав короткие гудки, оба внезапно и, в сущности, без причины рассмеялись, как по невидимому знаку. Это была хорошая разрядка, особенно для Ирины, но смех недолго длился, Георгий вернулся к началу разговора:

— Итак, Ира, какие же задачи ты ставишь передо мной?

О, она будто ждала этого вопроса, мигом оживилась:

— На первых порах я хочу просить тебя отвозить меня в город, а вечером забирать… конечно, если это возможно. Общественным транспортом ездить — это долго, и я не хочу лишних вопросов, ведь меня здесь все знают.

Что-то не заметила Ирина с его стороны готовности к оказанию услуг. Когда человек сидит напротив и смотрит на тебя в упор, пронизывая немигающими глазами, а по лицу нельзя прочесть его отношение, легко потеряться. Но сказано было слишком много, чтобы теперь замять тему и дать задний ход, Ирина с долей раскаяния в голосе тихо произнесла:

— Мне очень нужно. Хочу разобраться во всем: кто и почему меня убивал, узнать, кто мой двойник и почему ее убили… То есть убили-то меня… опять меня! Хочу вывести всех подлецов на чистую воду для заслуженного наказания…

— Проще сказать, отомстить.

Как ему показалось, он удачно нашел словцо, обозначающее истинную цель Ирины, а она рассердилась:

— Не ищи двойного смысла. Наказывать будут те, кому положено, а я верну свое имя, паспорт, диплом, водительское удостоверение… себя верну! Или моя жизнь до реки ничего не стоит?

— Ты хоть понимаешь, насколько это опасно?

— Гоша, я не бандитка, ничего незаконного не совершила, чтобы жить в подполье всю жизнь. В конце концов, имею право знать, что происходило и происходит. Тебя долго не напрягу, только найду квартиру, а потом ты отправишь меня в командировку, мне предстоит некоторое время пожить в городе… То есть для деда Темы отправишь, чтобы он не переживал за меня, командировочные мне не нужны…

— То есть ты хочешь бросить деда Тему? Без тебя он быстро сдаст, да и я уже не могу обходиться без твоей помощи.

Ну и тугодум! Она ему об одном, он о другом, как глухарь! Гоша просто взбесил Ирину, но кричать на человека, у которого просишь помощи, как-то нехорошо, однако она нашла жесткий и в то же время необидный тон:

— Я разве сказала, что собираюсь уехать навсегда? Командировка — явление временное. Мне нравится моя работа, жить здесь тоже нравится, я люблю деда Тему, он стал родным, а еще чувствую себя здесь нужной, полезной. Тут все проще, понятней, безопасней… И все же я осталась ни с чем — меня ведь нет. А я хочу быть и не бояться выйти за границы деревень… хочу вернуться к самой себе… Неужели ты меня не понимаешь?

Трудно поспорить с ее желанием, а хотелось, да только Георгий не нашел весомых аргументов, чтобы уговорить не… Ключевое слово, даже не слово, а маленькая частица — НЕ, меняющая значение: нельзя, невозможно, ненужно, неосуществимо! Ирина и слушать его не станет, следовательно, у него выбора, как такового, нет.