Лариса Соболева - Я вернусь, когда меня не станет

— Царь не настоящий, — ухмыльнулся Стива.

— Что ты этим хочешь сказать? — начала сердиться она.

— Ребята остались ночевать в городе, а сегодня, выезжая, они увидели Шубина. Ирина забежала в аптеку вслед за мужем, потом сообщила Георгию, что Даниил Шубин не ее муж! (Гринбес присвистнула.) Да, да, Лидия Николаевна, он такая же фальшивка, как и его жена Ирма. Фантастика, клянусь! Нет, для нас это уже не является какой-то сногсшибательной новостью, но, Лидия Николаевна, все равно… Этого же быть не может!

Она двинулась к выходу, но уже не торопясь, а прогулочным шагом, потому что, наставляя Стиву, параллельно обдумывала дальнейшие шаги в связи с новостями от Георгия:

— Фантастика, говоришь? Скажу тебе, я помню время, когда мобильный телефон встречался только в фантастических романах. Я, как человек, лишенный романтики, увлекалась фантастикой, впрочем, до сих пор люблю унестись в мир космоса, открытий, инопланетян. Но когда читала о мобильниках, посмеивалась, потому что сказки греют душу, но кто в них верит-то? А уж чтобы по телефону смотреть кино, читать, слушать музыку, говорить с друзьями и одновременно видеть их лица… что ты! А ведь все стало возможным и помещается в одной маленькой и тонкой коробочке, которую мы держим в кармане. Я к чему устроила тебе экскурс в недалекое и неинтересное прошлое? Потому что мир меняется очень быстро, а новые технологии способствуют не только прогрессу, они еще дают возможность сатанинскому племени найти новые способы достижения своих поганых целей.

Выйдя из больницы, Лидия Николаевна вдохнула воздуха полной грудью, будто внутри здания ей не хватало кислорода, затем повернула голову и остановила взгляд на парне. Тот молча спросил, вздернув подбородок, мол, что хотите? Она в ответ улыбнулась, настроение у нее отличное, а улучшилось оно после звонка Гоши, значит, Лидия Николаевна что-то сооружала в своей голове, догадался Стива. Тем временем Гринбес сошла по ступенькам, призывно махнув рукой ему, дескать, идем к машине, и вернулась к деловому тону:

— Где наша сладкая парочка? Хочу их видеть.

— Гоша с Ирой? К сожалению, сейчас они приехать не смогут — в село едут, у них совещание в четыре.

— Ну и фиг с ними. Мне тоже необходимо время, я должна обдумать эти дивные повороты… Ха! Как богата наша жизнь на сюрпризы.

— Может, это Шубин всех мочит, мочит…

— Или под Шубина кто-то мочит, — урезонила буйные фантазии Куприна Лидия Николаевна. — Куда ты торопишься? Не спеши, никогда не спеши. Только собирай улики. Иначе, подгоняя под то, что тебе втемяшилось в башку, можешь пропустить главное. Кстати, главное зачастую маскируется под мелочовку.

— Усек науку.

— Молоток. Договорись с ребятами на завтра во второй половине дня… Нет, на послезавтра! Шубин не подозревает, что его раскусили, стало быть, никуда не денется… Н-да, раскусить подобный финт… мы попадем в учебники как первооткрыватели. Значит, на послезавтра назначь встречу сладкой парочке, а к тому времени я что-нибудь придумаю. То, что Ирина опознала в Шубине мошенника, это великолепно, но не думаешь же ты, что он, затеяв довольно опасную, смелую, наглую авантюру, настолько профан, что не позаботился о собственной безопасности?

— Естественно, не думаю.

На территории больницы не разрешено парковаться, потому остальной путь до машины оба проделали в безмолвии, каждый мыслями витал в своих версиях. Стива добровольно взял на себя обязанности извозчика Лидии Николаевны, хотя водитель она классный, запустив мотор, он поинтересовался:

— Куда нам?

— Сегодня у нас рандеву с подружкой убитой Ирмы, как ее?.. С Аллой Чумак. А завтра с утра обеспечь мне интервью с отставной любовницей Шубина — Евой, тебе же интересно послушать ее песни?

— А то! — ухмыльнулся он. — Две любовницы, работающие в одном офисе и у своего любовника… обстоятельства достойны романа.

Что-то нашло на суровую Лидию Николаевну, она, взяв за подбородок Стиву, слегка потрепала его, сюсюкая:

— До чего ж люблю я таких умненьких пацанов! — И как ни в чем не бывало, пристегиваясь ремнем, отдавала распоряжения: — А после Евы встретимся с Нонной, посмотрим, что она за штучка. Всех хочу видеть на своей законной территории.

— Сделаем.

Трогаясь с места, он подмигнул ей. В отличие от других оперов, Стиве нравилось работать с Гринбес, нравилась ее непредсказуемость и упорство, нисколько не смущала грубость. На этой работе оставаться нежной и корректной невозможно.

Аллочка вовсе не соответствовала дуреющим от богатства дивам, посещающим дорогие клубы, — простовата как внешне, так и в одежде. Косметика, которой умеренно пользовалась двадцатичетырехлетняя девушка, не спасала ее, но чуть-чуть делала личико привлекательным. Однако чудные глазки навыкате, с поволокой, цвета корицы, доверчивые и полные грусти, располагали к ней, но Лидия Николаевна на эти удочки с крючками давно не ловилась. Она присматривалась к девушке пристрастно, вычисляя, что из нее удастся вытащить и какими средствами. Довольно одного беглого взгляда, чтобы определить социальный статус (далеко не элита) и доходность девушки (очень скромный доход). Странно, что с Аллочкой дружила богатая и эпатажная Ирма. Что их могло связывать? Этот вопрос и задала Лидия Николаевна.

— Ирме было очень одиноко, — сказала Алла. — Она ни с кем не могла найти общего языка, да и не хотела, а со мной нашла, так мы и сдружились.

— Какое одиночество? — возразила Гринбес. — У Ирмы был муж.

— Она не любила его. И он не любил ее.

— Почему же Ирма не ушла от него?

— Я спрашивала, а она говорила, что не может. Не может — и все, не объясняла почему. Даже когда напивалась, подробностей своих отношений с мужем не выдавала, честное слово.

— Не понимаю, на чем же держалась ваша дружба? Я из чистого любопытства интересуюсь, вы слишком разные…

— Просто я умела слушать, а ей часто хотелось пожаловаться на свою судьбу и жизнь, поплакать, чтобы ее пожалели.

На это сидевший за спиной Аллы Куприн не удержался и прыснул в кулак, Лидия Николаевна кинула на него строгий взгляд. Тот в ответ развел руками, мол, ах, какие причуды бывают у богатых: им хочется, чтоб их жалели! Наверняка о том же подумала и Гринбес, следующий вопрос возник у нее сам собой, ведь интересно же:

— Ну, со стороны Ирмы понятно. Смотрю на вас, Алла, и не понимаю: вам-то какой смысл был в этой односторонней дружбе?

Кажется, Алла попала в затруднение, она явно потерялась. А ведь действительно, у любого человека есть интерес в дружбе — меркантильный или морально-этический, карьерный, корпоративный… да мало ли какие интересы связывают людей или преследуются! Но подружка Ирмы не могла внятно назвать ни одной причины, хотя и попыталась разобраться вслух в своих чувствах к ней: