Лариса Соболева - Я вернусь, когда меня не станет

— Иной раз истинный хозяин подписи, чтобы получить некую сумму, мучается, рисуя ее по многу раз, пока не добьется точности, как на банковской карте и в чековой книжке. Раз есть такой простой способ устранить сомнения, почему его не использовать? Лида, я сейчас поеду в банк и поработаю с этим документом, а потом будем думать, что делать дальше.

— Прекрасно.

Тимофей Давыдович поднялся, стал прощаться. В этот момент влетел Стива Куприн, кинулся к столу Гринбес, а графолог, уступив ему место, направился к выходу, неся не только свою сухощавую фигуру, но и достоинство.

— Лидия Николаевна, наш юный друг сообщил мне…

— Да, — кивнула она, — надо задержать одну особу, она подозревается в убийстве Ирмы Шубиной и Аркадия Резникова. Стива, подозревается, а не обвиняется, ты понял?

— Понял, я не тупой, — пожал тот плечами, кажется, обидевшись. — Не понял только, почему напоминаете.

— Задержи ее не публично, ладно? Не надо шумихи.

— Как скажете. А кого мы?..

— Аллу Чумак.

Не только у Куприна, у Эдика тоже глаза из глазниц едва не выпали от удивления. Что-то изменилось за прошедшую ночь, а молодые люди не в курсе? Но Лидия Николаевна не соизволила поставить в известность, откуда взялись настолько убедительные подозрения в двух(!) убийствах, что явилось бесспорным поводом задержать девчонку. Поэтому Стива не помчался исполнять поручение, а плюхнулся на стул. С подозрением глядя на бабушку (у которой, возможно, запустился процесс деменции, такое бывает даже у крепких стариков, к сожалению), он развел руками, мол, жду объяснений. А ей не хотелось открывать свои тайны, она и отговорилась:

— Стива, ты будешь участвовать в допросе.

— Лидия Николаевна… — протянул он, давая понять, что без объяснений не уйдет, пусть не надеется.

Не подействовало. Намек будто не дошел до Гринбес:

— И помести ее в изолятор временного содержания.

— Обычно после такой формулировки мы в СИЗО отвозим, — напомнил Стива упрямой бабке.

— Не надо туда, контингент там… — сморщила нос Лидия Николаевна. — Хочу, чтобы Аллочка переночевала в ИВС чисто в воспитательных целях. Полагаю, этого достаточно будет, чтобы она захотела сотрудничать со следствием. А утром — ко мне. Но если любопытство замучает, можешь после задержания зайти, к этому времени я соберу улики с мыслями и… Короче, какого хрена сидишь? Вперед! А тебе чего?

Вопрос адресовался Эдику, подошедшему к столу, интонация была грубая, вот так и не знаешь, что стукнет в череп бабе Лиде, когда просишь:

— Можно и мне с Куприным на задержание?

— Да катись хоть к черту, — отмахнулась она. — Без твой глупой физиономии лучше думаться будет. Но попробуй мне там напортачить…

— Не, не, не! — пятясь, заверил Эдик. — Я тихо рядом постою…

И метеором скрылся за дверью, чтобы Гринбес не передумала. А она и не собиралась передумывать, Лидия Николаевна вообще забыла про него, едва за Эдиком захлопнулась дверь, ей нужно немножко переосмыслить кое-что…

И еще три человека засиделись допоздна, только не в баре, а на работе. Они пили чай, ели пирожки, купленные в кондитерской, которые ни в какое сравнение не шли с шедеврами бабушки Георгия, но главное…

— Вы же раньше додумались, — сказал Стива. — Когда?

Лидия Николаевна рассмеялась, она была довольна, что произвела впечатление на мальчишек, хотя толком ничего не рассказала, но ребятам достаточно того, что Алла Чумак задержана. Стряхивая с брюк крошки, она небрежным тоном протараторила, хотя обычно говорит вдумчиво, с паузами:

— Не надо во мне видеть ясновидящую. Помнишь, Стива, я говорила о мелочах? Так вот мелочи в данном деле сыграли главную роль. Ладно, пока я добрая, могу преподать полезный урок.

— Преподайте, — подал голос Эдик.

— Начну с вечеринки у Резникова, убийство Ирмы Шубиной пока оставим, — настроила Гринбес на первый этап урока. — Что нам стало известно? Ну-ка, перечислили, мальчики. Эдик…

Тот сморщился (опять экзаменует его!), но припоминал:

— На вечеринке присутствуют гости в неизвестном количестве. Они громко веселятся, безобразничают, поют, соседи ругаются и добиваются угрозами, чтобы наступила тишина. Где-то в половине первого ночи гости затихли. Постепенно они расходятся, правда, никто из соседей этого не видел, но гости же должны были уйти, верно?

— Верно, — согласилась Лидия Николаевна. — Народ устал, лег спать, все верно. Не в окошко же им смотреть и ждать, кто там выйдет от Аркаши среди ночи? Но кто-то ведь остался. Дальше, мальчик.

— А хозяин, то есть Аркаша, крепко засыпает, в сонного Резникова этот неизвестный стреляет. Во время вечеринки он подсыпал Аркадию снотворного…

— Лошадиную дозу, — вставил Стива. — Потому что в здравом уме ни один человек, не принимавший наркотиков, столько транквилизатора не сожрет.

— Теперь стоп, — подняла руку Гринбес. — Вам не кажется, что данная ситуёвина несколько надуманная? Это первая мелькнувшая мысль сомнения.

— В чем надуманность? — вытаращился Эдик.

— Да хотя бы в том, что один из гостей остался, тогда как его все остальные гости видели! Пусть их было немного, к примеру, два-три человека плюс убийца. И главное, что Резников остался с гостем, видел тот, кто ушел последним.

— Только клинический идиот мог так опрометчиво поступить, — одобрительно закивал Стива, согласившись с раскладом Лидии Николаевны. — Это же уйма свидетелей, которых тоже нужно было срочно убрать.

— Правильно! — в ажиотаже хлопнула Гринбес ладонями по столу. — Резников был застрелен в ночь с субботы на воскресенье, или с 5-го на 6-е октября. А нашли мы его в среду 16 октября, прошло десять-одиннадцать дней. За этот период новых подобных преступлений в городе не было. Короче, соколы мои, весь вечер у Аркаши — это колоссальная ошибка убийцы.

— Что вы имеете в виду? — спросил самый любопытный, то есть Эдик. — Я правда не понимаю.

— Гостей не было, — огорошила его Гринбес.

У Эдика шок. Стива сначала развел руками в стороны, потом опустил в знак признательности голову и вяло зааплодировал над своей головой ладонями. Но Эдик с непосредственностью юноши позволил себе вслух усомниться:

— Как — не было?! А соседи показали…

На этот раз Стива разложил ситуацию:

— Соседи слышали то, что для них устроил убийца: шумовое представление. Убийце нужен был шум.

— Шум? Убийце? Зачем? — недоуменно поднял плечи Эдик.

— Для нас, тупорылых, — сказал Стива, которому стала ясна цель убийцы. — То есть для соседей, которые должны были показать — и показали! — что у Резникова в ночь убийства была вечеринка, на которой присутствовало несколько человек. Чтобы потом правоохранительные органы, как истинные легавые, с ног сбились в поисках несуществующих гостей. Представляете, сколько времени мы могли затратить? Я полагаю, во время так называемой оргии Резников спал крепким сном.