Надежда Черкасова - Инстинкт мести

Напряженно всматриваясь в проем открытой двери, Ася вытащила из кармана пистолет, осторожно открыла верхний ящик стола, но снова задвинула. Глупо так далеко класть его, ведь он может понадобиться в любой момент. К тому же то, что хочешь от кого-то спрятать так, чтобы не заметили, лучше класть на самое видное место. Ася сунула оружие под небольшую стопку газет на столе.

И тут же на пороге кабинета появился мужчина. В его руках Ася увидела пистолет, направленный на нее. Он подошел к столу, постоял немного, затем, не отрывая от нее глаз, достал из кармана глушитель и принялся неторопливо накручивать его на дуло. Ася как завороженная следила за ним, понимая, что она сейчас словно загипнотизированный змеей кролик, но ничего не могла с собой поделать: тело словно налилось свинцом.

– Неужели вы так меня боитесь, что даже лицо не решаетесь открыть? – спросила она прерывающимся от волнения голосом.

Мужчина рассмеялся, заставив Асю усомниться в своем абсолютном слухе. И только когда он стянул с головы шапку-маску, убедилась, что со слухом у нее никаких проблем. Перед ней стоял Шестаков собственной персоной.

– Не может быть! – выдохнула Ася.

– Почему же? – спросил он, скривив полноватые губы в подобие улыбки. – Ты ожидала увидеть кого-то другого?

– Кого угодно, только не вас.

– Встань, – приказал Шестаков, и Ася подчинилась.

«Вот и все, – подумала она. – А я даже не решилась что-то предпринять. Надо сразу было стрелять, только он появился. Но прежде же нужно узнать, что с матерью. Вот и узнала. Сейчас он выстрелит мне прямо в живот, и уже ничего не будет важно».

– Поверни ко мне монитор. – Шестаков мельком глянул на светящийся экран. – А теперь сними куртку. – Он протянул руку, и Ася передала куртку. – Обыскав карманы, Шестаков, не глядя, отбросил куртку к дивану. – Повернись ко мне спиной. Теперь лицом. Дай сумку.

Ася отдала. Шестаков, пятясь задом, сделал несколько шагов к дивану и сел.

– Ты тоже пока можешь сесть. Надеюсь, никто не знает, что ты здесь?

Он сунул руку в сумку, пошарил в ней и бросил возле себя на пол.

– Мне жизнь матери дороже. Где она? Что с ней?

– Спит. После снотворного.

– Что вам от нас нужно?

– Мать твоя нужна была, чтобы заманить сюда тебя.

– Для чего же вам понадобилась я? Может, вам нужны деньги? Так я сейчас достану из сейфа. Здесь есть немного. Еще чуть в квартире.

– У тебя нет столько, чтобы меня купить. К тому же то, что ты натворила, можно смыть только кровью.

– Надо же, сколько пафоса! Прямо как в кино.

– Согласен. Вот только умрешь ты на самом деле.

– И все затем, чтобы придать циничному убийству хоть какое-то оправдание? Как же вы преданно служите своим хозяевам. И много они вам за это платят?

– Ты о Трунове и Копцовой, что ли? Вот уж не угадала. Я работаю только на себя и ни на кого более.

В коридоре послышался шум, возня, вскрики. Шестаков тут же вскочил и стал за кресло, Ася почувствовала на виске холод металла, внутри все оборвалось от ужаса.

Вытирая на ходу платком лезвие ножа, в кабинет вошел Трунов.

– Что там такое? – Шестаков опустил пистолет.

– Она кавалера с собой притащила. Смотрю: с черного хода крадется, гаденыш. Вот и пришлось порешить.

«Неужели это Стас?! Нет, только не он!» – ужаснулась Ася.

К головокружению добавилась тошнота. Ася склонила голову на стол, подложив под лоб ладони.

– Надо уходить. Вдруг кто заявится… И кому же еще ты говорила, что поехала сюда? – услышала Ася над ухом вкрадчивый голос подошедшего Трунова.

Ася подняла голову:

– Никто не знает, что я здесь.

– Тогда кто лежит мертвый на полу в фойе?

– Откуда мне знать? Может, домушник забрался.

«Абсурд! Стас никак не смог бы попасть в дом без ключей. Да еще следом за мной. А как здесь оказалась эта преступная компания? У них-то ключи откуда?.. Стас сейчас у себя дома и спит. И если я буду думать по-другому, мне не выжить».

– Ты как хочешь, а я отсюда сваливаю, – заявил Трунов. – Не можешь пристрелить ее, давай это сделаю я. Мне не впервой.

– Значит, это все-таки вы убили Берлицкого? – спросила Ася и взглянула в мертвые глаза Трунова, неподвижные и темные, как омуты.

– Ишь ты, как разговорилась. Ей жить осталось всего ничего, а она любопытство проявляет… Конечно, я. И твоего отца, кстати сказать, тоже убил я. Но не этим ножом. Другим, похожим на этот.

Трунов приставил острие ножа к горлу Аси, и ей показалось, что она уже умерла.

– Однако ты об этом уже никому не сможешь рассказать. Потому что окажешься следующей. Только ты должна быть застрелена из конкретного пистолета, а не заколота. Так нужно для дела.

Трунов нажал на кнопку, и лезвие ножа ушло в рукоятку. Он подошел к Шестакову, отошедшему от стола, и протянул руку:

– Давай пистолет. Свой мне пришлось оставить возле Берлицкого. Одним трупом больше, одним меньше – мне уже без разницы.

– Зато мне нет, – произнес Шестаков, и Ася услышала глухой хлопок.

Трунов схватился за сердце, кровь мгновенно залила его руки. Ася в оцепенении наблюдала, как Трунов мешком валится вертикально вниз на сгибаемые колени. Наверное, он умер, еще не упав. Ася почувствовала, что теряет сознание и валится на пол.

– Не спеши так, успеешь еще, – слышала она, словно в бреду, голос Шестакова. – Твой час пока не настал.

Туман понемногу рассеялся, и Ася пришла в себя. Видимо, это Шестаков усадил ее снова в кресло. Теперь он сидел, развалившись на диване, закинув ногу на ногу, и ждал, пока она откроет глаза.

– Почему вы в меня не стреляете? Удовольствие растягиваете?

– Она еще и дерзит. Торопишься умереть? Дай немного передохнуть, – сказал Шестаков, растирая грудь со стороны сердца. – Да, нелегкое это дело. Первый раз собственноручно кого-то пристрелил. Тяжеловато, знаешь ли, начинать. Но нужда не то еще заставит делать.

Он прислонился головой к высокой спинке дивана, не отводя от Аси взгляда и направляя на нее пистолет. Пот заливал глаза, и Шестаков время от времени вынимал из кармана платок и вытирал лицо, раскрасневшееся то ли от волнения, то ли от повышенного давления.

– Вы убили своего хозяина. Это странно. Надоело быть у кого-то на побегушках?

– Нет, дорогуша, вторая попытка угадать, кто я, также тебе не удалась. Плохой из тебя сыщик. Да и журналист никакой.

– Тогда к чему все это?

– Интересный вопрос. Зачем мне, не совсем удачливому бизнесмену Шестакову Герману Владимировичу, принимать участие в этой грязной истории с ограблениями банка и убийствами? Ради денег, голубушка. Ради них, проклятых. А как же иначе-то? Только деньги – всему голова на свете и настоящая действенная сила. Без них ни туда ни сюда и вообще никуда. Поэтому ты удивляешься совсем не тому, чему следует удивляться.