Марина Серова - Афера в каменных джунглях

– Простите, что заставила вас ехать в такую даль. Мне самой следовало приехать куда-нибудь поближе к центру, скоро из Ельинского в город вообще будет невозможно попасть из-за пробок.

– Не беспокойтесь, – заверила я ее. – В конце концов, это часть моей работы. Если я берусь за дело, то стараюсь всеми способами помочь клиенту, даже если это касается банальных разъездов по Тарасову. Вы лучше скажите, где удобнее всего поговорить? Я имею в виду, есть ли тут кафе со столиками и стульями? Как-то не хочется стоять возле стойки в закусочной и разговаривать у всех на виду.

– Да-да, я уже спросила у Светы, моей сменщицы, – поторопилась сказать Вера. – Она сегодня работает в магазине, а я просто пришла вас дождаться. Света говорит, что самое нормальное место – это кафе «Надежда», оно здесь недалеко, в двух кварталах ходьбы. Да, совпадение – кафе называется «Надежда», и у меня только одна надежда на вас.

– Что ж, тогда поедем в вашу «Надежду», – кивнула я. – Адрес знаете?

– Да, Еловая, семьдесят три, – назвала женщина местоположение закусочной, и я задала направление навигатору. И правда, тут до кафе рукой подать, но мне не хотелось оставлять машину без присмотра. Учитывая бедную обстановку Ельинского района, можно представить, что за люди тут могут жить, не хватало мне еще, чтобы мой автомобиль попытались вскрыть какие-нибудь криминальные субъекты.

Кафе «Надежда» представляло собой одноэтажное здание, в окна которого я разглядела стойку с предлагаемыми блюдами и очертания стульев и столиков. Радует то, что в этом заведении можно будет спокойно посидеть и обсудить детали Вериного дела. На худой конец, можно было бы и в машине побеседовать, но, если есть выбор, я предпочитала обстановку кафе. Как-то заметила, что за столом люди обычно ведут себя не так скованно и расслабляются, а это мне только на руку. Невозможно выпытывать подробности у клиента, который постоянно нервничает, дергается и путает слова. А судя по внешнему виду Веры, она как раз сейчас находилась в состоянии, далеком от душевного равновесия.

Однако полагая, что в кафе женщина хоть немного успокоится, я жестоко ошибалась. Едва мы только зашли в заведение, как Вера принялась затравленно озираться по сторонам, точно Маугли, всю жизнь общавшийся с волками и случайно попавший в человеческое общество. Я смотрела на нее с интересом – редко доводилось встречать людей, которые едва ли не впервые в жизни посещают заведение общепита. Возможно, я преувеличиваю, и Вера ведет себя столь странно из-за того, что переживает по поводу своего дела, но на первый взгляд создавалось ощущение, что для нее посещать кафе в новинку.

– Присядем за столик? – сказала я и, даже не предложив женщине выбрать подходящее место, решительно подошла к столу возле стены. Если она так нервничает, то лучше всего расположиться не на открытом пространстве, а именно у стены. Это психологическая уловка, человек чувствует себя комфортнее, если сзади у него находится твердая преграда, отделяющая его от других посетителей. Я кивнула Вере именно на стул возле стены, та послушно села. Я заняла место напротив нее и предложила:

– Посмотрите в меню, что закажете, вот книжечка.

Я кивнула на буклет, в котором были указаны наименования предлагаемых блюд и цена за них. Вера едва не отшатнулась от списка блюд и, теребя в руках край рукава своего пальто, запинаясь сказала:

– Я… я… нет, спасибо, я ничего не буду.

– Тогда не возражаете, если я закажу на нас двоих? – я поняла, что Вера либо стесняется (хотя по возрасту далеко не школьница), то ли у нее попросту нет денег на кафе. Пока женщина соображала, что ответить, я уже пробежала глазами скромный ассортимент предлагаемых в кафе блюд и остановила свой выбор на кофе и круассанах.

Едва я только определилась с заказом, как подошла весьма хмурая дородная официантка в черном фартуке и неприветливо спросила, что мы желаем. Вера взирала на нее чуть ли не с ужасом – уверена, не будь меня рядом, женщина тут же опрометью выбежала бы из кафе и вообще ни за что в жизни близко к заведению бы не подошла. Однако я взяла инициативу в свои руки и самоуверенно проговорила:

– Два эспрессо и четыре круассана, пожалуйста.

– Все? – так же сердито осведомилась официантка.

Я кивнула.

– Ждите, – буркнула дама и отошла в сторону.

Мой заказ она даже не записала – что говорить, обслуживание в кафе оставляет желать лучшего. Надеюсь, кофе окажется не столь отвратительным, как обхождение с клиентами. Странно, что некая Света посоветовала своей коллеге именно это заведение. Боюсь даже предположить, что творится в других кафе Ельинского района.

– Ну что, расскажете, в чем суть вашей проблемы? – участливо спросила я Веру. Женщина, на которую официантка произвела столь сильное впечатление, не сразу услышала мой вопрос, мне пришлось повторить его еще раз. Наконец несчастная посмотрела на меня и судорожно кивнула:

– Да, простите… Конечно… просто я в кафе один раз в жизни была. Я не из Тарасова, всю жизнь прожила в Екатериновке, а там у нас есть в общественных заведениях не принято.

А, вот оно что. Стало быть, моя клиентка из глубинки, отсюда и ее ужас перед кафе и прочими привычными для жителя Тарасова местами. Что ж, я почти не ошиблась в своих суждениях. Естественно, я и виду не подала, что удивлена или, еще хуже, отношусь к своей собеседнице иначе, нежели к обычному городскому жителю. Напротив, я улыбнулась, чтобы расположить Веру к общению, и поинтересовалась:

– Екатериновка, она далеко? Простите, я там не бывала, не знаю.

– Отсюда три часа езды на электричке, – тут же отозвалась Вера. – Да, ровно три часа… Для меня это много, учитывая то, что я никогда в своей жизни Екатериновку не покидала. Выбралась вот в Тарасов, надеялась, к лучшему все будет… Знаете, как у Булгакова в «Мастере и Маргарите»: «Грусть перед дальней дорогой вполне естественна, даже тогда, когда человек знает, что в конце его ждет счастье». Я-то по глупости тоже думала, что все перемены к лучшему, только ошибалась.

– Вы Булгакова любите? – спросила я. Видимо, Вера наизусть произведение автора знает, раз так с ходу цитирует.

– Да я многих наших авторов люблю, – призналась женщина. – Стихи особенно, Блока, Тютчева… Наизусть многие помню. Да я же учительницей литературы сколько проработала, поневоле начнешь всех классиков цитировать!

– Ах, вот оно что… – кивнула я. – Стало быть, вы учитель русского языка и литературы?

– Да, после школы окончила колледж наш в Екатериновке. Это единственное среднее учебное заведение в поселке, помимо техникума строительного, а после него обычно в школу идут работать. Кто математику преподает, кто – как я – русский и литературу. Для школы и среднего заведения достаточно, если, конечно, человек из Екатериновки никуда уезжать не планирует. Я вот и не собиралась – мечтала о семье, детишках… Были, конечно, у меня мысли поехать в Тарасов и там в институт педагогический поступить, я ведь с детства знала, что учителем стану. Только судьба совсем по-другому повернулась. Когда я его встретила…