Мария Брикер - Мятный шоколад

– Надеюсь, от замечательного французского вина вы не откажетесь, Клим, – подмигнул старик и продемонстрировал бутылку эксклюзивного «Шато Латур».

Отказаться от такого вина – значило обрести душу на вечные муки. Клим, понятное дело, согласился, преодолел себя и насильно влил в организм несколько глотков восхитительного напитка. Вино пошло на удивление легко и вызвало лишь легкое головокружение. Клим сделал еще несколько осторожных глотков, прислушиваясь к себе, потом залпом допил бокал до дна. Заболоцкий, который исподтишка внимательно наблюдал за Климом, с облегчением вздохнул и радостно заерзал на стуле.

– Как же у вас хорошо! Хорошо-то как у вас! – взволнованно заорал он, активно жестикулируя.

Иван Аркадьевич снисходительно улыбнулся и, еще раз наполнив бокалы друзей, предложил тост.

– Я очень рад, что вам у нас понравилось. Кстати, с Николаем я вопрос решил. Больше он вам нервы трепать не будет. Право, чудак какой-то, решил мне бизнес подорвать! Это было не очень умно с его стороны. Ладно, шут с ним. Давайте выпьем за то, чтобы вам посчастливилось поймать свою золотую рыбку!

– Замечательный тост! – с жаром подхватил идею Клим и поднял свой бокал.

Он был счастлив, что освободился от заклятья ужасной знахарки. В заговоры он, как человек здравомыслящий, не верил, но предположил, что гремучая смесь несовместимых с алкоголем препаратов, умело соединенных в токсичном коктейле профессиональным наркологом или фармацевтом и именуемая волшебным снадобьем, утратила наконец-то свои химические свойства и перестала мучить его организм. Он с наслаждением пил дорогое вино, методично напивался, мило поддерживал разговор и с аппетитом уплетал изысканный ужин: нежный паштет с коньяком, тающие во рту бараньи ребрышки в брусничном соусе, приготовленные на гриле, и прочие вкусности, которыми потчевал их хлебосольный Иван Аркадьевич, и млел. Какой же он оказался замечательный, этот Иван Аркадьевич, и горничная София, виляющая задом, с подносом в руках, и повар, и собака Глафира, жадно пожирающая косточки под столом. Все было чудесно и восхитительно. Как же хорошо, что они приехали именно сюда! Только вот егерь оказался шизиком. Вина было мало, а душа рвалась в бой…

Простились они как друзья. Хозяин проводил их до выхода, дворецкий ловко напялил на них просохшие плащи и вежливо выпроводил за дверь. Плащи больше не понадобились. Дождь кончился, на улице было свежо и безветренно. Небо очистилось от туч, озеро успокоилось и уснуло – вокруг царили покой и умиротворение. Душа, напротив, бушевала и требовала продолжения банкета.

– А пышли купнемся! И Софию с собой возьмем! – заплетающимся языком предложил Клим и заорал: – Со-фи-я! Вы-хо-ди!

– Тсы… Не кричи, этого, как его, Аркадия Ивановича побеспокоишь. Вишь, как на нас его сенбернар зыркает, – уцепившись за рукав друга, зашипел Петр.

Охранник действительно смотрел на них недобрым взглядом. Клим отдал честь ему «под козырек», икнул и кивнул Заболоцкому:

– Раз так, тода пышли. Тока София как же?

– Да пошла она на х…, – хихикнул Петр и, петляя по тропинке, как заяц, поплелся в сторону их домика. Клим нетвердым шагом устремился следом.

– Погоди, Пипа, может, она нам выпить еще принесет? – вдруг озадаченно остановился Клим.

– Ага, размечтался! Принесет она! Такие, как она, ничего не приносят, – недовольно проворчал Петр: похоже, у Заболоцкого в голове образ горничной опять заменился образом жены. – У нас в холодильнике еще пара бутылок пива есть, пышли кутить, – решительно заявил Заболоцкий и… завалился в мокрые кусты.

– Заболоцкий, ты живой? – позвал Клим, глядя на ботинки Петра, которые торчали из кустов.

– Угу, просто отдохнуть маленько прилег, – вякнул Заболоцкий, безуспешно пытаясь подняться. Клим попытался ему помочь и рухнул рядом.

А небо было такое низкое, звездное, только звезды почему-то вращались, луна ехидно улыбалась и подмигивала, да и лежать было мокро.

– Пипа, я те говрю, вставай и пышли освежимся, – встав на четвереньки, потребовал Клим. – О, смотри, Глафира на прогулку вышла. Глаша! Гав-гав, иди сюда и поцелуй Заболоцкого!

Петр мгновенно мобилизовал все свои силы и поднялся, испуганно озираясь.

– Шучу, – хихикнул Клим и встал с колен. Обняв друг друга, они продолжили путь. Решено было зайти в номер, взять полотенца, ну и, само собой, пивка еще выпить. Так они и поступили. Прикончили остатки алкоголя, опьянели окончательно, но от романтического ночного купания не отказались – переоделись в плавки и вышли к озеру. У влажного берега мелодично квакали лягушки, от воды шел легкий пар. Клим снял шлепанец, сунул ногу в воду – вода была теплой, как парное молоко.

– Клим, погоди, – насторожился Заболоцкий, ухватил друга за руку и потянул назад.

– Ты чего, Петь, злых духов испугался? – заржал во все горло Клим.

– Посмотри, там что-то плавает, вон, правее, у берега. Чего это, Клим? – испуганно пролепетал Заболоцкий заплетающимся языком.

– Коряга, что ль, какая-то, – приглядываясь, предположил Клим.

Заболоцкий, петляя по берегу, добежал до неопознанного объекта, оценил обстановку и резво примчался обратно с вытаращенными глазами и нездоровой бледностью на лице.

– Нет, Клим, это не коряга! Коряги не носят гимнастерок и галифе! Это егерь наш плавает. Мертвый! – залепетал Заболоцкий и вдруг завопил во все горло.

Клим зажал ему ладонью рот.

– Тихо, Заболоцкий, – прошептал моментально протрезвевший Клим. – Надеюсь, ты понял, что с Николаем совсем не злые духи разобрались? Быстро возвращаемся в номер, собираем вещи и сваливаем отсюда по-скорому! – прошептал Клим.

Заболоцкий понял все с полуслова: не успел Клим закончить свою мысль, а Пипа уже на всех парах мчался к их домику, на бегу теряя шлепанцы.

Вещи тоже собрали быстро, благо сумки так и не распаковали, покидали все в машину, завели мотор и рванули с места. Они не учли только одного – что тяжелые металлические ворота базы наглухо заперты.

Заболоцкий выскочил из машины и забегал вдоль ворот, пытаясь понять, как их открыть.

– Пипа, быстрей! – поторопил друга Клим, оглядываясь назад. Шум привлек внимание охранников, от большого рубленого дома отделились две темные фигуры и быстро направились в их сторону.

– Я не понимаю, как они отпираются! – завопил Заболоцкий.

– В машину! Полезай в машину! – крикнул Клим.

Петр вприпрыжку бросился к внедорожнику и влез на заднее сиденье.

– Что ты собираешься делать? – проорал он.

– Идем на таран! – решительно заявил Клим, рванул рычаг переключения скоростей, стал сдавать назад, чтобы разогнаться, и почувствовал, что ударился обо что-то задним бампером. Затем машина подпрыгнула, как будто наехала на небольшую мягкую кочку, и заглохла.