Мария Брикер - Мятный шоколад

«Вот тебе и неудавшийся актер Пипа Заболоцкий! Какого хрена! – возмутился Клим и положил на голову подушку, пытаясь как-то остудить буквально вскипающие мозги. – Может, Заболоцкий сам для понта эту статейку заказал перед поездкой на родину, дабы похвастаться перед родственниками и друзьями, но потом передумал и излил все, что на самом деле наболело?» Верилось в это с трудом, но это было единственное здравое объяснение странному поступку Заболоцкого. На этом свои размышления Клим решил завершить и наконец поспать. Выспаться в последнее время ему совершенно не удавалось. Подушку пришлось поменять местами с головой, стало комфортно и не так душно, можно было смело отплывать в царство снов. И он поплыл… Поплыл по теплой стремительной реке, не сопротивляясь течению, и лишь на мгновение возникло желание немедленно проснуться и как следует обдумать промелькнувшую неясную мысль. В голове его коротким замыканием вновь щелкнула фамилия: Варламов, но только в какой-то неправильной связке – Варламов и Алевтина…

Он открыл глаза и с удивлением посмотрел в окно. Утро. Солнце. Редкие белоснежные облака. Толстый недовольный шмель нервно бьется о стекло и пытается выбраться на волю.

Клим сел на кровати, пытаясь понять, выспался он или нет. Было такое странное чувство, что он и не спал вовсе, просто закрыл на мгновение глаза и сразу открыл. Часы показывали восемь утра. Клим прислушался. В гостиной было тихо. Алевтина, скорее всего, еще спала, будить ее не хотелось. Но в голове Клима родилась грандиозная идея, которую он решил воплотить в жизнь немедленно.

Стараясь не шуметь, он оделся, освободил свою дорожную сумку, осторожно открыл окно, выпустил шмеля и вылез сам с решительным намерением съездить в город и вернуться к пробуждению девушки, дабы сразить ее наповал щедростью своей души.

«Что и следовало ожидать», – сокрушенно вздохнула Алечка, наблюдая за своим поклонником, который резво вылез из окна с дорожной сумкой и бросился к своей машине. Аля шумно шмыгнула носом и прикусила губу, пытаясь не разреветься. Не вышло. Клим махнул рукой охраннику, жестом показывая ему, чтобы он открыл ворота, сел в машину и покатил к выезду с базы. По Алечкиному лицу ручейками покатились слезы. Она размазала их по щекам и, понуро опустив голову, поплелась в ванную – смывать с лица всю свою неземную красоту вместе с элитной французской косметикой. Сколько трудов ей стоило пронести ее через все испытания – и, как оказалось, напрасно. Никому она не нужна! Все утро Аля наводила марафет и ждала, пока ее принц на белом коне проснется, чтобы сразить его наповал своей красотой. Платьице свое погребальное в порядок привела, волосы уложила, туфельки от кладбищенской грязи отмыла. Ну чем не принцесса? И что же – принц с утра пораньше смотался через окно, не соизволив даже сказать ей «прощай»!

– Ну и пожалуйста, – буркнула Аля, роняя разноцветные слезы в раковину. – Подумаешь, не очень-то и хотелось! И вообще… – Глубокая мысль прервалась, так и не успев развиться. Аля растерянно посмотрела на себя в зеркало и поняла, что непонятное иностранное слово «persistynt», написанное на некоторых коробочках с косметикой, означало – стойкая! Тушь намертво прилипла к ресницам, помада хоть и смылась, но не до конца, губы теперь выглядели обветренными, воспаленными. – Ой, что же будет теперь со мной? – обреченно намыливая ладони, пискнула Аля и сама же себе не менее обреченно ответила: – Будет полный трендец!

Спустя полчаса «полный трендец» воочию лицезрел Клим, когда ввалился в дверь своего номера с тяжеленной сумкой, оттягивающей руку до пола.

– Приперся, значит? – поинтересовался у него красномордый китаец, отдаленно смахивающий на Алевтину. – Только мы вас не ждали совсем.

– Ммм, – сказал Клим, уронил сумку на пол и невежливо ткнул в Алевтину указательным пальцем.

– Да, да, не сомневайся, это я – твоя невестушка, – хохотнула Аля, щуря узкие глаза.

– Что с тобой случилось? – ошарашенно спросил Клим, когда к нему вернулась способность говорить.

– Аллергия на мыло, кожа очень чувствительная, – вздохнула девушка и развела руками.

– Боже мой, как ты меня напугала! Я подумал, пока меня не было, тебя дикие пчелы покусали. Но раз это всего лишь мыло, тогда другое дело. Ты только, пожалуйста, не умывайся больше.

– Вообще? – ехидно спросила Аля.

– Хотя бы до свадьбы! – умоляюще воскликнул Клим. – Хотя, если фату на лицо набросить, и так сойдет.

– Ну, знаешь ли! – задохнулась от возмущения Алевтина.

– Шучу, – хихикнул Клим и, игриво поглядывая то на Алевтину, то на свою сумку, полюбопытствовал: – Кстати, у тебя больше ни на что аллергии нет?

– Вроде нет, – смутилась Аля. Странное поведение жениха ее немного удивило.

– Ты уверена? – загадочно спросил Клим, подмигнул Алевтине, кряхтя от натуги, водрузил сумку на стол, открыл «молнию» и ловким движением перевернул, вытряхивая из сумки упакованные в разноцветные обертки плитки шоколада, батончики, конфеты.

– Хм, – это единственное, что смогла вымолвить Алечка, глядя уже не узкими, а круглыми глазами на все это шоколадное изобилие.

– Ешь, что ль, уже, – ненавязчиво подбодрил Алечку Клим, переминаясь с ноги на ногу.

– Ты сошел с ума, – сглотнув слюну, восторженно заявила Аля.

– Ага, – радостно кивнул Клим.

– Вот оно, счастье-то, – просто сказала девушка, улыбнулась, посмотрела на Клима с обожанием, вытащила из кучи сластей самую большую шоколадку, развернула обертку, отломила от плитки кусочек и с наслаждением сунула его в рот.

– Сладкая моя, – неожиданно сказал Клим и вздрогнул. Ничего подобного он от себя не ожидал.

– А ты не будешь? – поинтересовалась Алечка с полным ртом.

– Аль, много сладкого на голодный желудок – вредно. Погоди немного, сейчас завтрак должны принести, – забеспокоился Клим, глядя на то, с какой скоростью шоколадка исчезла из обертки.

– Не мешай, – капризно заявила Алевтина и зашуршала следующей оберткой, не обратив на заявление Клима ни малейшего внимания.

– Тебе будет плохо, – предупредил Клим.

– Не-а, мне будет хорошо, – возразила Алечка и потянулась за «Сникерсом»…

«А вот и «Сникерс», – вяло подумала Алечка, сидя на коврике в ванной в обнимку с унитазом.

В дверь тактично постучали. Аля нажала на рычаг сливного бачка и, пошатываясь, встала.

– Иду-у-у, – пропела она, ополоснула лицо холодной водой, прополоскала рот, потянулась к ручке двери, но потом передумала и вновь склонилась над унитазом. – А вот и «Марс», – нервно усмехнулась девушка и уселась на пол.

– А я тебе говорил, что много шоколада на голодный желудок вредно, – послышалось из-за двери ядовитое замечание. – Это же надо было ухитриться столько сожрать!