Ольга Невзорова - Мы были чуть знакомы…

Поняв, что варёных яиц сегодня не будет, Макс печально опустил пушистый хвост и принялся за молочную кашу. По кухне разнеслось быстрое чмоканье кошачьего языка — Макс любил есть долго и помногу.

Когда Валера вышел из ванной, чистый и распаренный, на столе уже поджидал завтрак.

— А ты чего на работу не собираешься? — соскребая со сковородки остатки яичницы, поинтересовался он.

— Надоело всё, — махнула рукой Настя. — Надо в отпуск идти.

— Какой осенью отпуск! — Валера отхлебнул из кружки чай и вылез из-за стола. — Погоди, летом вместе пойдём. А может, даже на юга махнём.

Он обулся, накинул на плечи вычищенную до приличного состояния куртку и чмокнул Настю в щёку.

— Ладно, подруга, не грусти. Вот увидишь: сегодня ни капли! — услышала она его торжественное обещание.

Настя выпроводила супруга за дверь. Рука помимо воли потянулась к висящему на стене в прихожей телефону. Сославшись на плохое самочувствие и головную боль, она сообщила начальнику, что сегодня на работе не появится. Шеф был мужик понимающий и без лишних слов «дал добро». С чувством исполненного долга Настя пошла отсыпаться.

Когда расслабленное истомой тело приятно окутала дрёма, в прихожей зазвонил телефон. Настя даже не пошевелилась. Но настойчивый звонок с каждой новой трелью всё больше выдёргивал её из сонного оцепенения. Наконец он замолк. Настя облегчённо вздохнула, собираясь перевернуться на другой бок, и тут же услышала негромкий стук в дверь.

— Настенька! — это была Вера Николаевна. — Тебя просят к аппарату.

— Спасибо, иду, — вяло отозвалась Настя, высовывая ноги из-под тёплого пледа.

Звонил отец. Он не признавал мобильную связь, а предпочитал пользоваться обычным стационарным телефоном.

— Где ты вчера болталась? — с ходу накинулся он на неё, как на маленькую. — Весь вечер не мог дозвониться.

— Я… — Насте неловко было признаться, что на свой день рождения она осталась одна. — …мы ходили гулять.

— Нашёл, что ль, твой работу? — Отец умышленно не называл зятя по имени.

— Да. Один день уже отработал.

Отец ядовито усмехнулся.

— Ну-ну! Дай бог, чтобы и на второй день там появился!

— Папа, — попыталась заступиться за мужа Настя, — зачем ты так? Ведь ты его совсем не знаешь…

— И знать не хочу! — заорал в трубку отец. — Попомни мои слова, дочка: ты ещё с ним нахлебаешься! Сколько раз я тебе говорил: уходи от него, не губи свою молодость! Что тебе может дать этот прощелыга?! Всё закончится тем, что ты родишь от него какого-нибудь дауна.

— Пап, а ты чего звонишь-то? Спросить чего хотел или просто так? — Настя попыталась перевести разговор в более безопасное русло.

— Скажи: ты готова одна содержать двух придурков? — Отец не купился на её хитрость. — Учти: у меня на пороге тогда точно не показывайся!

Настя устало прикрыла глаза.

— Я не первый раз слышу это, папа. Может, ты, наконец, поздравишь меня с днём рождения? Или твоя ненависть к зятю затмевает всё на свете?

На другом конце провода на мгновение стало тихо.

— Поздравляю! — буркнул отец. — Всё-таки дожила ты до двадцати пяти лет, а ума у тебя так и не прибавилось.

Настя не успела возразить. Последнее слово отец привык всегда оставлять за собой. Из трубки полились протяжные гудки.

Ну вот, наорал, нагрубил… Зачем, спрашивается, вообще надо было звонить? Неужели нельзя просто поздравить с праздником без всяких там амбиций и оскорблений? Чувствуя на душе неприятный осадок, Настя поплелась обратно в свою комнату, но весёлая телефонная трель остановила её на полпути. «Наверное, папа хочет извиниться?» — решила она про себя, вновь снимая трубку.

— Привет, подруга! — Это был не отец, а подруга Светлана. — Как жива-здорова?

Слушая её задорный голос, Настя зевнула.

— Всё в порядке.

— Почему вчера не позвонила? Я, между прочим, волновалась.

Настя переложила трубку в другую руку.

— Прости, я забыла.

— Забыла! — передразнила Светлана. — Твой-то дома?

— На работу пошёл.

— Хорошо бы на работу!

— Да что вы все, сговорились, что ли, с утра? — не выдержала Настя. — Сначала отец мозги промывал. Теперь ты.

— Да не кипятись, Настён, — попыталась успокоить подружка. — Виктор Иванович знает, что делает. А ты никак на работу опаздываешь? Ладно, беги давай, а то от начальства попадёт.

— Не попадёт. Я на сегодня отпросилась.

— Совсем?

— Совсем.

Из трубки несколько секунд доносилось Светланино сопение.

— Насть, а Насть, — осторожно проговорила она, точно ступала босыми ногами в ледяную воду, — будь другом.

— Что? — тут же насторожилась Настя. Она хорошо знала эту вкрадчивую интонацию, за которой могла последовать какая угодно бредовая идея.

— Посиди сегодня с Маришкой, а?

— Но… я хотела отдохнуть.

— Настёнка, ну, пожалуйста! — заканючила Светлана. — Это вопрос жизни и смерти.

— Сколько тебя знаю, вечно твои просьбы начинаются вопросом о жизни и смерти, — не уступала Настя.

Хотя, если разобраться, она не видела веских причин отказывать подруге. К тому же ей всегда нравилась двухгодовалая дочурка Светланы. Впрочем, смышлёная, синеглазая малышка у любого могла вызвать улыбку умиления. «Моя принцесса», — любовно называла её Светлана.

— Ну пожалуйста, ну пожалуйста, ну пожалуйста! — продолжал ныть голос в трубке.

— Хорошо, — сдалась Настя. — Приводи.

— Насть, да ты не волнуйся, это ненадолго, — зачастила подруга, опасаясь, что та передумает. — Ровно в четыре я её заберу.

— Договорились, — подвела черту Настя и повесила трубку на место.

Она снова сладко зевнула и заглянула в большое овальное зеркало, висевшее в прихожей. Отражение уставилось на неё чёрными, уставшими глазами. Под нижними веками осыпалась и размазалась тушь — забыла вчера смыть накрашенные ресницы. Она недовольно поджала губы: а ещё «Орифлэйм» называется! Шведской косметикой её исправно снабжала Светлана, называя себя длинным непонятным словом — «дистрибьютор». А впрочем, какая бы хорошая ни была краска, вряд ли она устоит перед плотиной горьких женских слёз.

Настя поплевала на палец, стирая под глазами тёмные полукружия. Вот так-то лучше. Она взбила руками спутанные, рассыпавшиеся по плечам пряди, до белизны вытравленные «супрой», и слегка склонила голову набок. А что, вид у неё очень даже ничего: брови вразлёт, губки бантиком. Она встала на носочки и втянула живот. Эх, ей бы ещё пару килограммов скинуть! Хотя Валера просто обожает её формы и всегда сравнивает их с песочными часами.

«С такой фигурой ты могла бы найти себе министра, а не этого чёртова неудачника!» — сказала ей как-то Светлана, когда Настя в очередной раз жаловалась подруге на ушедшего в запой муженька.