Микол Остоу - Ривердейл. Накануне

– Слова никуда не делись? Может, и так! Но ты не представляешь, как трудно было собрать все эти слова в кучу! Я весь день эту девчонку разыскивала! И представь себе, кто-то в редакции пытается меня подставить. Мало того что статья пропала, у меня еще… появился заклятый враг? Я что, в комикс попала? В какой-то сюжет о супергероях?

– Ну, тут есть и положительный момент, – возразил Брэд. Он так старался поддержать меня! – Получить заклятого врага-суперзлодея может только наделенный сверхспособностями супергерой!

Вздохнув, я скрестила руки на груди.

– Твой позитив притянут за уши. – Я плюхнулась в кресло рядом с ним и повернулась к нему лицом: – Может быть, мы отложим ужин? Чтобы я могла переписать статью. Просто… просто это такой невероятный шанс, и я правда не хочу подвести Ребекку.

Не стоило забывать и то, что от статьи наверняка зависела моя встреча с Тони Моррисон.

– Устроим ужин за работой, – предложил Брэд. – Я закажу пиццу.

Я чуть не растаяла. Он был такой милый…

– У меня тут игрушки. И «Нетфликс». – Брэд показал мне свой смартфон. – Я подожду.

Я прижалась к его голове лбом:

– Ты такой хороший. Самый лучший. Я этого не забуду.

– Мне нравится ход твоих мыслей. – Он шутливо вздернул бровь.

– Только без пошлостей! – Я погрозила ему пальцем. – Ну, разве что совсем чуть-чуть.

Пожалуй, сейчас он мог бы побороться за первое место в конкурсе за звание Лучшего Парня в Мире. Такое свидание – самое оно, чтобы любая девушка забыла своего рыжего соседа, оставшегося дома, в трех тысячах миль от нее. (Или сам факт того, что я думаю о нем, означает, что я о нем не забыла? Какая разница – сейчас мне все равно не до этого.)

Телефон у меня зажужжал. Я прочла входящее сообщение. И снова кровь застыла у меня в жилах. Все снова поменялось. Наверное, такой уж у меня выдался день. День, когда все может измениться за одно мгновение. За один вдох. За один удар сердца.

– Бетти? У тебя опять лицо, как у Халка. Что случилось?

Я медленно перевела взгляд на Брэда.

– Ребекка написала. – Я с трудом заставляла себя говорить спокойно. – Мне не нужно переписывать статью. Мы все-таки можем пойти и поужинать где-нибудь в городе.

Брэд склонил голову набок.

– Так почему же мне тогда кажется, что это не та хорошая новость, которую ты ожидала прочесть?

– Мне не нужно переписывать статью… – Голос у меня оставался ровным, но это требовало таких колоссальных усилий, что все внутри дрожало от напряжения. – Потому что ее отменили. Редакция не будет публиковать статью о Веронике Лодж, потому что всплыли какие-то более важные новости.

Более важные. Писать о которых поручат не мне.

– Ох ты ж… Бетти, это ужасно. – Он протянул мне руку, желая утешить. – Но положительный момент все равно имеется. Ты уже написала ту заметку, ну, о временных обоях, и твоя начальница заметила тебя как журналистку…

– НЕ СМЕЙ ГОВОРИТЬ МНЕ О ПОЛОЖИТЕЛЬНЫХ МОМЕНТАХ! – завопила я.

Этот вырвавшийся из самой глубины моей души первобытный вопль разнесся по офису, испугав меня саму. Брэд, изменившись в лице, отшатнулся. Это разозлило меня еще сильнее.

– Черт! – Я снова врезала кулаками по столу и тут же почувствовала, как хрустнул попавший под руку телефон. – Черт!

Я изо всех сил отшвырнула телефон, он ударился об оконную раму и упал на пол.

– Бетти… – Голос Брэда опять смягчился. Он взял мою руку и осмотрел след от удара. – У тебя кровь идет…

Я взглянула на свою ладонь. И правда, по коже растекались багровые ручейки, будто прорисовывая извилистые узоры, а затем капли крови брызнули на стол.

– В комнате отдыха есть аптечка, – ошеломленно выдохнула я.

Брэд с сомнением уставился на рану.

– Ты думаешь, этого достаточно? По-моему, нужно наложить швы. Давай в больницу заедем на всякий случай?

– Все в порядке.

Видимо, в моем голосе звучало такое упрямство, что Брэд, не решившись со мной спорить, отправился на поиски аптечки. Но сначала он поднял мой телефон.

– Тут еще одна эсэмэска, – сообщил он, глянув на экран. – От твоей сестры. Тебе… прочесть?

– Давай. – Я слишком вымоталась, чтобы думать над ответом. – Мы с ней целый день созвониться не можем. Наверное, просто перезвоню ей завтра.

Весь мой сегодняшний день состоял из сплошных взлетов и падений. Какая-то смехотворная трагикомедия, которую я и вообразить-то себе не могла. О чем бы Полли ни хотела поговорить, это могло подождать. Еще один день ничего не изменит.

К. Блоссом:

Мальчишка не желает сотрудничать. Мне нужно, чтобы вы привели Джейсона в «Белого Змея» сегодня вечером.

[Номер не определен]:

Это возможно… но стоить будет дороже.

К. Блоссом:

Разве я когда-нибудь торговался? Главное, чтобы дело было сделано.

[Номер не определен]:

У меня для тебя еще одно дело. Встретимся в «Белом Змее» через полчаса.

Джейсон:

Первую передачу доставил, машину забрал. Что еще?

[Номер не определен]:

Встретимся в «Белом Змее» через полчаса. Что-то наклевывается. Пока не знаю что. Будьте готовы.

Хоакин[одноразовый телефон]:

–

Джейсон:

Нужно будет выполнить последнее поручение для «Змеев». А потом – в путь.

Полли:

Нет! Хоть бы все это поскорее закончилось.

Обещай, что будешь осторожен!

Джейсон:

Все скоро закончится, ты и моргнуть не успеешь.

Буду осторожен. Люблю тебя – и малыша.

На экране инопланетный корабль-матка массой в четверть Луны только что вышел на орбиту Земли. Как вы понимаете, жители нашей планеты не пришли от этого в восторг. Рациональному и трезво мыслящему наблюдателю такая реакция показалась бы вполне естественной. Но меня сейчас едва ли можно было назвать рациональным и трезво мыслящим человеком.

Мой отец – Король Змеев. Неудивительно, что мама ушла, неудивительно, что он пил… и неудивительно, что Фреду Эндрюсу пришлось его уволить.

Я не идиот. Я знаю, что отец сам виноват в том, что с ним произошло. Никто не заставлял его принимать такие решения, никто не заставлял вести себя таким образом. Он отнюдь не был ни в чем не повинной жертвой. Но он мой отец, и, несмотря ни на что, я все равно люблю его.

Возможно, поэтому лично мне идея инопланетного вторжения казалась сейчас по-своему привлекательной. Оно определенно улучшило бы мою текущую ситуацию.

Я прятался в кинобудке, не желая никого видеть, но сейчас это крохотное, тесное пространство не давало мне ни спокойствия, ни уюта и упорно оставалось лишь тем, чем было на самом деле, – крохотным и тесным пространством. Поэтому я вышел наружу подышать свежим воздухом, но тут же снова вспомнил, зачем я так старательно избегаю общения с людьми.