Дарья Донцова - Детектив под Новый год

Вспыхнул свет, на секунду я зажмурилась.

– Мама! – заорала Нина, вылетая из-за шторы.

Маша, успевшая открыть шкаф, уронила коробку, пачки евро разлетелись по грязному полу.

– Доченька! Ты же летишь в Японию, – промямлила она.

– А ты наряжаешь елку вместе с приятелями, – не осталась в долгу Нина.

Я вышла из укрытия, Маша сдвинула брови, но ничего не сказала.

– Ты все знала, – медленно приходила в себя Нина, – но как?

– Догадалась, – пожала плечами Маша, – нетрудно было! Ты все время секретничала по телефону, купила второй мобильный, прятала его от меня! Сначала я решила, что ты завела любовника, нельзя же было пустить дело на самотек, я проследила за тобой и поняла: Сеня жив.

– Ты замечательная актриса, – вздохнула я, – так трогательно просила меня о помощи!

Маша улыбнулась.

– Я слегка перестаралась, не ожидала, что ты кинешься в бой, хотела тебя остановить, наговорила гадостей про собак и решила, что уж теперь Лампа обидится и прекратит совать везде свой длинный нос. Да уж, не вовремя тебе фен понадобился, надо же было припереться, когда Сенька этого мишку приволок! Идиот! Он нас подставить мог! Всех бы убили! Но теперь деньги наши! Можно не бояться бандитов, они хотели только Семена пристукнуть. Я с Ниной ни при чем!

– Мама, ты толкнула папу, – шептала Нина.

– Вот еще! Он сам упал, – заявила Маша, – и вообще, о чем речь? Что с Семеном? Он давно умер! Я ничего не знаю!

Нина закрыла лицо руками.

Я вынула свой мобильный и открыла фото календаря.

– Понятно. Вот запись – Степная улица, дом тысяча. Хорош шифр. Степная – Лесная, и такого количества домов на ней нет. Понятно, что нужен десятый.

Маша заулыбалась.

– Конечно, я не такая уж дура! Ниночек! Мы богаты! А папа… он же умер полтора года назад. Есть ниша в колумбарии. Прах Семена там!

– Мама, он же так тебя любил, – стенала Нина, – оберегал, охранял…

– А я обожаю собственного ребенка, – заявила Маша, – и, когда Лампа увидела этого треклятого мишку, я сразу поняла: Семен – кретин с романтическими порывами, он нас под монастырь подведет. Попыталась умерить подозрения Лампы, спела про свою тоску и одиночество, а потом, когда Нинка пошла в туалет, я полезла в ее сумку, взяла второй мобильный, выяснила номер Сени и через некоторое время с ним соединилась, мы договорились встретиться в семь на «Пушкинской»!

– То-то папа сказал, что меня ждет сюрприз, – ахнула Нина.

Маша коротко засмеялась.

– А мне он ни словом не обмолвился, что и ты придешь! Видишь, с ним нельзя было иметь дело! Кто из нас дурак? Раз спрятался, то сиди, не высовывайся, домой игрушки не носи, дочери на глаза не показывайся! Кретин! Услыхал мой голос и заплакал: «Машенька, я тебя люблю, весь тут извелся!» Тьфу.

– Мама! – Нина стала раскачиваться из стороны в сторону. – Мама!

– Я его и пальцем не трогала! – заморгала Маша. – Даже приблизиться не успела, как Семен упал! Толпа его смяла. И пусть докажут обратное, кстати, кто из нас понесет заявление в милицию? И о чем? О смерти Сени? Ха!

Не в силах больше терпеть этот кошмар, я бочком выбралась из квартиры, вышла из дома и побрела к метро. Не знаю, как поступит Нина, она очень любит мать, а еще она любила папу, а Семен любил жену и дочь, они все любили друг друга, но Маша более всего на свете любит деньги. Вся история случилась из-за любви.

У меня закружилась голова. Надо поспешить домой, обнять мопсов, погладить Рейчел и Рамика, общение с собаками успокаивает.

С Ниной и Машей я больше не встречалась, они уехали за город, а городскую квартиру сдали семейной паре с маленькой девочкой. Мы расставили в Мопсине мебель и теперь тоже обитаем на лоне природы. Я никому не рассказала о том, что случилось в конце декабря на станции метро «Пушкинская». Почему? Нет ответа на сей вопрос. Семена уже не вернуть, милиция не возбуждала дела, гибель мужчины в метро признали несчастным случаем. И потом, у меня все же теплится надежда на то, что Маша не соврала, вдруг Сеня и впрямь сам свалился с платформы? Я ведь не видела момент убийства и не могу со стопроцентной гарантией сказать: да, это Мария толкнула мужа, она хотела жить богато и счастливо, не боясь, что бандиты постучат в ее дом.

Некоторые люди считают, что слова «богатство» и «счастье» синонимы, но, простите за банальность, счастье за деньги не купишь, а жизнь и настоящая любовь даются нам даром.

Римке в последнее время везло на убийства. То ли она их сама своим неугомонным характером притягивала, то ли место работы – детективное агентство Паши Синичкина – сказывалось… Но обо всем по порядку.

Новогодние каникулы рыжекудрая секретарша проводила дома, в родном городе. Бой курантов, как в семье было заведено исстари, встретила с родителями. Прочие выходные проводила с друзьями и подружками, благо их на родине осталось ох как немало. Ходили на лыжах в близлежащих лесах, в кафешках часами просиживали, в баньке парились. На Святки Римму и еще четверых подружек пригласила к себе в загородную избушку Эля Черногрядская.

– Гадать будем! – возбужденно предложила она. – Как раз самое подходящее время для гадания, от Рождества до Крещения… Крещенская вода с нас потом все грехи смоет!

– Тебе-то зачем, Элька, гадать! – усмехнулась в ответ Римма. – У тебя муж уже есть.

– А ты думаешь, раз муж есть – значит, жизнь кончена? – парировала подруга. – И гадать больше не на кого? И желать нечего?

Девушки, старые знакомые, отправились на свой гадательный девичник вшестером. В загородный домик их отвез муж Эли Черногрядской – Иван. Разместились все в его машине – пусть стареньком и праворульном, но «Лэндровере». И даже в багажник на крыше ухитрились уместить пять пар лыж – все, за исключением Римки, завтра собирались кататься.

«Лэндровер» надсадно гудел, карабкаясь в гору. Домик Черногрядских располагался на высоте метров пятисот над уровнем моря. С вьющейся петлями дороги открывался чудный вид на их родной город, что располагался у подножия горы, в котловине. Иномарка старательно месила снег. На изрядно занесенном зимнике навстречу им не встретилось ни единой машины. А с неба продолжали сыпаться белые хлопья.

– Эдак я вас и забрать отсюда не смогу, – озабоченно промолвил Иван.

– Ничего, – хихикнула Эля, – до весны мы тут и без тебя проживем. Припасов хватит.

Иван Черногрядский высадил девушек у заснеженного крыльца избушки. Он даже не помог им сгрузить с крыши лыжи – не выходя из машины, уехал. От глазастой Римки не укрылось, что перспектива провести вечер в городе в одиночестве Элиного мужа явно вдохновляла. А его молодая жена, в свою очередь, вздохнула с видимым облегчением, когда супруг скрылся с глаз долой.