Михаил Божаткин - Последний рейс «Доротеи»

— Что же теперь сделаешь, если пришел! Что случилось?

— Сейчас расскажу, — неторопливо начал Хапич, усаживаясь на стул. — Пошел я с Петей гулять на Приморский бульвар… Я вам рассказывал, что у меня дружок погиб на «Марии», так я его вдове помогаю, а недавно сынишку к себе взял. Сидим мы, любуемся. Смотрю: к будке часовщика Яшки ваш один подошел. Ну, такой нарядный, в коже весь. Да его весь город знает…

— Подымов?

— Фамилия мне его неизвестна, да только другого такого нет. Ну, что ж, подошел и подошел, мало ли у часовщика людей бывает. И этот часы показал, постоял с минуту и ушел. Яшка тут же свою будку на замок — и к рынку. Заинтересовало это меня. Сами понимаете, следить за ним мне, не с руки… Вот я и говорю Петьке: «Жми, парень, за ним, потом доложишь!..» Проследил он Яшку до домика за базаром, на Крутой улице. Яшка постучал каким-то особым способом в окно, зашел туда и буквально через минуту опять появился. Петька сообразил, что не зря он сюда приходил, притаился за кустиками, стал ждать. Минут через пятнадцать из домика вышел хорошо одетый человек с небольшим чемоданчиком и быстро зашагал к базару. Петруша хотел было за ним, да тут у домика ваши появились: комендант, еще люди. Оцепили домик, зашли туда, да никого там не оказалось… Вот такие дела, а уж что к чему — вы сами разбирайтесь.

— Разберемся, Харитон Пименович, разберемся. Спасибо, большую помощь вы нам оказали… Потом я вам сообщу о результатах, а пока нам самим еще не все ясно.

— Да это уж ваше дело. Я понимаю, не все можно даже самым доверенным людям рассказывать… Так я пойду…

Как только посетитель вышел, Алексей Павлович вызвал Кайдана.

— Вам не попадалась на глаза будочка неподалеку от памятника Затопленным Кораблям на Приморском бульваре? Там часы ремонтируют.

— Это Яшки-часовщика? Ну кто его не знает! — ответил Кайдан.

— Чем же он так знаменит?

— Ремонтирует хорошо. Даже если принесешь ему колесико — он из него часы сделает. Ну и потом через него все можно достать, хоть спирт, хоть кокаин.

— Вот оно как. Завтра утром сходи к нему и спроси, что, мол, ему велел передать «Апостол» для Вовки Ореха.

— «Апостол»? Откуда он здесь взялся?

— Да вот появился. И говорят, давненько. А что?

— Мне батя о нем рассказывал. Отпетый бандит, будто бы еще при царе был осужден на пожизненную каторгу. Потом, когда Керенский открыл все тюрьмы и выпустил уголовников на волю, «Апостол» организовал шайку и в Екатеринославской губернии наводил ужас на население. Отец несколько месяцев со своим отрядом рядом преследовал его группу, она была рассеяна, а «Апостол» исчез. Так что, если он здесь объявился, надо с ним кончать. Страшный человек.

— Отец видел «Апостола»?

— Не знаю, не спрашивал… Хотя, стойте, наверное, видел. Он рассказывал, как они окружили шайку на хуторе. Многих порешили, но «Апостол», отстреливаясь, ушел.

— Тогда пригласи отца. Пусть утром придет и под видом пьяного посидит около дежурного. Хорошо?

Ковнер вставал в шесть утра, быстро умывался, полчаса ходил по коридору, поскрипывая костылями. Садясь за работу, в первую очередь просматривал самые сложные дела. Затем ему приносили сводки, донесения, и начинался суматошный день, кончавшийся в десять-одиннадцать вечера.

Но в это утро он прошелся по коридору всего пару раз и сразу же — в кабинет. И как ни кинь, получалось, что у него, в угрозыске, засел враг. Да, он его первый заместитель, Подымов. Теперь-то это уже не вызывало сомнений. Мелкие преступления — кражи, ограбления он раскрывал с молниеносной быстротой, можно было подумать, что он знает лично всех преступников и догадывается, кто из них что может сделать. А когда дело доходило до серьезных операций, словно кто-то невидимый вставлял палки в колеса. Так было и с операцией у Максимовой дачи. Были получены точные сведения о предстоящем налете банды Коловрева на этот пригородный совхоз. А операция сорвалась, бандиты сделали налет на другое село. Руководить этой операцией поручалось Подымову. Вспомнились и другие факты. Да вот последний: были получены сведения о местонахождении Вовки Ореха. Быстро сколотили оперативную группу, поставили во главе ее Подымова. Однако он отказался.

— Пусть Бугримов ведет, тут особой сложности нет, А у меня другое дело наклевывается…

Орех оказался предупрежденным. Сбежал.

Вскоре явился с докладом Кайдан:

— Яша просто взорвался, когда я ему задал этот вопрос. «Никаких, — говорит, — „Апостолов“ и „Орехов“ я не знаю. Подошел ко мне прилично одетый гражданин, сказал адрес, попросил сходить туда и сказать, что, мол, охотники собрались и пора выходить. И положил передо мной царский серебряный рубль, который сейчас стоит миллион с гаком. Почему мне не уважить человека, ведь я на эти деньги целую неделю вожусь с колесиками. Дайте мне миллион, я для вас любое поручение выполню…»

— Что ж, пригласи ко мне Бугримова, а минут через десять скажи Подымову, что сегодня проводятся учебные стрельбы. Там же, в подвале. Сам вместе с ним придешь и постарайся пройти мимо своего отца. Он уже здесь?

— Сидит около дежурного. Но…

— Вы слышали, что я вам сказал? Повторите приказ! Есть. Через десять минут передать начальнику оперативно-секретного отдела товарищу Подымову, что состоятся обычные учебные стрельбы в подвале, явиться туда вместе с ним и пройти так, чтобы его видел мой отец.

— Все, выполняйте. В подвале внимательно следите за комендантом — будете поступать так же, как он. Алексей Павлович Ковнер с первых дней работы в уголовном розыске вынашивал мечту — создать лабораторию для проведения баллистической экспертизы. Было подобрано помещение в подвале для проведения экспериментальной стрельбы, но пока не было оборудования, там проводились учебные стрельбы работников СУР а — надо же людям владеть оружием. Приказ Ковнера — провести сегодня стрельбы выглядел вполне естественным. Первыми в подвал спустились сам начальник с Бугримовым. Комендант был посвящен в план операции. Он отстегнул ремешок у колодки «маузера», чтобы сразу можно было выхватить пистолет.

Через несколько минут появились и Подымов с Кайданом. Лицо Кайдана было растерянным, в ответ на вопрошающий взгляд Алексея Павловича он утвердительно кивнул головой и прошептал едва слышно:

— Он!..

Казалось, Ковнер даже повеселел. Сказал Кайдану:

— Развесь-ка мишени!

Тот быстро прикрепил на противоположной стене серые листы бумаги с кругами, начерченными углем.

— Что-то сегодня народу мало, — заметил Подымов. поздоровавшись.

— Заняты пока люди, да и зачем всем толпиться? Вот отстреляемся мы — Бугримов с другими станет проводить занятия. Ну, начнем! — дал команду Ковнер.