Татьяна Арутюнова - Чудачка из Железки [СИ]

— А может быть, эта женщина специально влезла между ними, чтобы отвлечь мужчину и дать бабке уйти? — подумала я. — Неужели старушка промышляет под прикрытием?

Всё-таки плохо быть незамужней, как я. На работе меня, по этой причине, никто не спрашивает, хочу я делать то, что не входит в мои обязанности или нет. А семейных женщин спрашивают. Вот, например, Людку Семёнову попытались как-то отправить в командировку, она такой скандал закатила.

— Вы не ставили меня в известность при приёме на работу о том, что я буду ездить в командировки, — заявила она. — А, иначе, я не пошла бы, сюда работать. Будете настаивать — я уволюсь.

И уволилась бы. Дома у неё есть надёжный тыл в виде её супруга. Он смог бы её содержать в период поиска новой работы. А вот холостячке, живущей за собственный счёт, пришлось бы туго. Да ещё неизвестно, сколько времени пришлось бы искать новую работу. Я уже имела такой горький опыт, когда стеснялась просить деньги у родителей, а своих еле хватало для поездок на собеседования. Вот и сейчас меня вызвал к себе коммерческий директор и поставил перед фактом:

— Жанна, наша фирма открывает новый филиал ещё в одном городе соседней области, и ты через неделю едешь туда в командировку.

Единственное, что мне оставалось сделать, так это только спросить:

— Как долго мне придётся там пробыть?

Не обращая внимания на мой вопрос, он положил передо мной листок бумаги.

— Это адрес офиса, — подчеркнул он ручкой первые две строки. — А ниже — адрес, по которому вы будете проживать. Фирма сняла двухкомнатную квартиру. В одной комнате будете проживать вы с офис-менеджером Верой. Она там уже находится. Вот её номер телефона. В другой комнате — два мужчины: исполнительный директор и менеджер по продажам. Это их номера телефонов и имена. Все они москвичи из других наших московских подразделений.

Я снова открыла рот, чтобы спросить, как долго я буду там находиться, но он продолжил:

— Главный бухгалтер разъяснит круг твоих обязанностей в том филиале. А теперь о вашем сроке работы в новом филиале.

— Ну, наконец- то! — подумала я.

— Это будет зависеть от того, как быстро вы найдёте и обучите работе местных специалистов. Я думаю, что на это уйдёт не менее месяца.

— Получается, что я еду на неопределённый срок? — спросила я.

— Через месяц мы с Еленой Николаевной определимся, нужно тебе там оставаться ещё или нет. А теперь иди, работай.

Работать в этот день я уже не могла. Сидела и рисовала на листочках домики, цветочки, всякие узоры, думала о предстоящей поездке и о том, что опасно оставлять на такой срок квартиру без присмотра. И тут я вспомнила о Маринке. Вышла в коридор, позвонила ей и предложила встретиться вечером в нашем кафе. Она согласилась. Когда я в него вошла, Марина уже сидела за столиком.

— Ты что такая хмурая? — спросила она, когда я села на стул.

Я поздоровалась и пожаловалась:

— Меня отправляют на месяц, а может быть на более длительный срок работать в новый филиал фирмы, открывающийся в другом городе соседней области.

— Нашла из-за чего страдать! Радуйся, что появилась возможность уехать на время с насиженного места. Познакомишься с новыми людьми, посмотришь другой город, получишь дополнительный опыт в работе!

— Возможно, ты и права, но не хочется бросать свою квартиру без присмотра.

— Давай я у тебя поживу.

— Ты меня очень выручишь этим! — обрадовалась я. — Тогда готовься к переезду ко мне через неделю.

Мы посидели в кафе ещё немного. Обменялись новостями. Я рассказала, как слетала в Египет. Как потерялась в море. И, как благодаря воспоминаниям о нашей с ней общей знакомой бабушке, я не утонула. Она была в шоке от моего рассказа.

— Я бы этого не выдержала, — призналась она, — точно утонула бы. Как ты умудрилась так долго держаться на воде?

— Сначала было страшно и тяжело, — призналась я. — Казалось, что неминуемо пойду на дно. Но потом приспособилась с помощью нечастых движений рук и ног держаться на поверхности. Затем я изобрела ещё один способ. Набирала полные лёгкие воздуха, а выдыхала и вдыхала понемногу, но часто. Это тоже помогало мне не тонуть в то время, пока я давала рукам и ногам отдохнуть. А слегка наполненные воздухом лёгкие исполняли роль спасательного круга. Но от частого дыхания начинала кружиться голова, и я снова принималась двигать руками и ногами. Ещё меня здорово выручали ласты. От солнечных ожогов спасал гидрокостюм. Хотя в нём было очень жарко, и тело долго не дышало. Помогло и то, что я с детства занималась плаванием и даже имела разряд.

Приехав вечером домой, я приняла душ, посмотрела сериал и легла спать. Пообещала себе, что буду спать до обеда. Но сказалась привычка рано вставать на работу, и в семь часов утра я уже была на ногах. Открыв холодильник, я обнаружила в нём единственное сырое куриное яйцо и полупустую пачку майонеза.

В кухонных шкафах тоже не было продуктов.

— Ничего, — успокаивала я себя, — через три часа рынок откроется, и я куплю всё нужное. С голодухи я начала мечтать о том, какие блюда себе приготовлю. Потом резко встала, поставила сковороду на конфорку, налила в неё немного масла, и разбила единственное яйцо. Когда белок побелел, переложила яйцо на тарелку, выдавила на него немного майонеза и медленно, растягивая удовольствие, съела.

— Кажется, полегчало, — облегчённо вздохнула я.

Без пятнадцати минут десять я отправилась на рынок. Мне хотелось купить всего и много. Остановившись у одного прилавка, приобрела разных орешков. Когда пошла дальше, кто-то вцепился в мой левый рукав и сильно потянул его вниз так, что на швах затрещали нитки. Одновременно с этим я услышала:

— Ох — ох! Детонька, мне плохо.

Это была моя знакомая старушка.

— Интересно, она опять свою комедию ломает и притворяется или ей действительно нехорошо? — подумала я.

Но, решив не путаться в догадках, спросила:

— Чем я вам могу помочь?

— Отведи домой.

— А вы сможете идти? Может вам лучше скорую помощь вызвать?

— Нет, не надо неотложку вызывать, я дойду, — ответила она слабым голосом.

Я взяла её под руку и тихонько повела домой.

— Туда, — каждый раз указывала она рукой направление пути.

Шли мы минут пятнадцать. Наконец-то она сказала:

— Вот мой подъезд. Ты заведи меня в квартиру и положи на кровать, чтобы я не упала.

— Хорошо, — согласилась я.

Она медленно достала ключи из кармана и протянула мне. Миновав входную дверь с домофоном в подъезд, мы подошли к лифту.

— Шестой этаж, — предупредила она, когда мы в него вошли.

Выйдя из лифта, она показала на дверь:

— Это моя квартира.

Я вставила ключ в замочную скважину, повернула его дважды и толкнула дверь. Она открылась. Придерживая бабушку за плечи, я провела её через прихожую в комнату и остановилась в изумлении. В комнате с шёлковыми обоями и великолепным паркетом стояла добротная старинная, хорошо сохранившаяся либо отреставрированная, мебель. Посреди комнаты находился такого же качества большой стол, с закруглёнными углами. Он был накрыт скатертью. Поверх неё стояли изысканные блюда. Я сглотнула слюну. Всё это казалось мне не реальным и никак не вязалось с образом бабули. В глаза бросилась запечённая рыбина из семейства осетровых, лежащая на большом овальном блюде, вазочки с чёрной и красной икрой, мясная нарезка и блюдо с целой отварной картошкой. За столом на стульях сидели две пожилые женщины и два мужчины. Все они имели необычный вид. Были такими же худыми, как и моя знакомая. На женщинах были надеты белоснежные блузки с высокими стоячими воротничками. На шее одной женщины красовалось белое жабо, отделанное чёрным кантом, на шее другой — чёрный галстук. Каждая была в чёрной юбке до пола из тяжёлой, плотной, ткани. Талию подчёркивали широкие лаковые ремни с красивыми ажурными пряжками из жёлтого металла. Из — под юбок выглядывали чёрные лакированные туфли на каблучках высотой три-четыре сантиметра. На уровне глаз они держали в костлявых пальцах длинные тонкие мундштуки с такими же тонкими и длинными дымящимися сигаретами. Выглядели женщины элегантно. Я машинально сделала вывод, что фигуру и стать в таком возрасте могут поддерживать только, хорошо затянутые, корсеты.