Ольга Баскова - Золотой конь Митридата

Лариса откусила кусочек печенья.

— Существует поверье, что душа человека сорок дней находится там, где рассталась с телом, а потом отправляется в Царство Божие, — сказала она. — Если рассуждать именно так, то душа Митридата в Пантикапее, то есть в Керчи.

Быстров кивнул, потрогав ежик пшеничных волос:

— Мне кажется, это верно. Допустим, одну вершину мы разгадали. Давай примемся за другие.

— Насчет других сложнее. — Красовская пожала плечами. — Источники ничего не говорят о сердце Митридата. Про Наполеона знают все. И тебе известно, что после его смерти во время вскрытия Антомарки вырезал у Наполеона сердце и желудок; эти органы были помещены в специальных серебряных вазах в гроб, куда положили тело Наполеона.

— Да, я слышал, — сказал Геннадий. — Но это Наполеон. А что известно про нашего царя?

— А вот про Митридата ничего такого не было написано. — Лариса задумалась. — Ладно, оставим его сердце в покое. Легче определить, где его тело. Тело человека должно покоиться в могиле. Мы прочитали, что труп отвезли в Синопу. Значит, третью вершину мы тоже разгадали.

— Допустим, хотя вспомни, что писал Пушкин. — Быстров закрыл глаза и процитировал:

Почему-то великий поэт считал, что царя похоронили именно в Керчи.

— На этот вопрос я могу тебе ответить, — сказала Лариса, вспомнив лекцию Зенина. — И спасибо Александру Борисовичу, который нам об этом рассказывал, да так красочно, что я до сих пор все помню. Накануне приезда с Раевскими в Керчь Пушкин был уверен, что здесь находятся гроб Митридата и могила. Об этом говорят его письма. Откуда взялось это представление о Керчи — до сих пор неизвестно, но Пушкин уверовал, что на месте Керчи была Пантикапея. Брал ли он эти факты из каких-нибудь исторических источников? Как говорил профессор, сведений об этом у него не было. Александр Борисович высказал версию, что великий поэт знакомился с книгой французского консула Сикара «Письма о Крыме». Там и упоминалось это название — Митридатова гробница. И молодой гений представил Керчь каким-то особенным городом, центром древнегреческой культуры. Однако потом его настигло разочарование. Во-первых, путешественникам восемь часов пришлось помотаться по Керченскому проливу. Когда же корабль наконец причалил к пристани и Пушкин с семьей генерала Николая Раевского высадился на берег, до наступления сумерек оставалось меньше часа. Александр, никого не слушая, движимый только одним желанием, — увидеть могилу Митридата, тут же поднялся на вершину горы по крутому склону. Говорят, он взобрался на вершину за десять минут. — Лариса улыбнулась. — Его подталкивало садящееся солнце и огромное желание посетить то, что он считал святыней. Однако поэта постигло разочарование, — Красовская вздохнула. — Позже он написал брату Льву, что думал увидеть следы Пантикапеи, но на ближней горе посреди кладбища увидел груду камней, несколько грубо высеченных утесов и заметил несколько ступеней, дело рук человеческих. Гроб ли это, древнее ли основание башни — он так и не понял.

Слушая Ларису, Геннадий улыбался.

— Я словно вернулся в студенческое время и тоже вспомнил лекции Зенина, — проговорил он. — Профессор рассказывал нам о письме Пушкина своему другу Дельвигу. Поэт писал, что поднялся на гору, увидел развалины какой-то башни, сорвал цветок, который, правда, на другой день потерял без всякого сожаления. Развалины Пантикапеи никак не подействовали на его воображение. Еще его взору предстали полуразрушенные улицы, рвы, старые кирпичи. Все это явно не было Митридатовой могилой — всего лишь скала с какими-то подтесами, похожими на кресло. Позже ее так и окрестили — Митридатово кресло. Причем кресел всего два. Через вершину обнаружилось другое «Кресло». Пушкин же думал, что это место — гроб Митридата. Его разочарование оказалось велико, потому что он не увидел явственных следов города, хотя отмечал нечто похожее на улицы и остатки строений, но чего-то такого, о чем он, очевидно, мечтал, уже не сохранилось. — Быстров усмехнулся. — Впрочем, что взять с человека с таким богатым воображением? Помнишь, он утверждал, что видел пресловутые развалины храма Дианы на Фиоленте под Севастополем, а от храма давным-давно не осталось даже камня. Мне, например, интересно, что за цветок удалось отыскать Александру Сергеевичу в конце августа в степи… Знаешь, ума не приложу. — Мужчина развел руками.

— Все это неважно, — перебила его Лариса. — Сейчас наша с тобой задача — определить, можно ли считать гору Митридата его могилой, то есть телом. Или все же там его душа.

— Ни один из историков не говорит о том, что Митридат действительно похоронен в Пантикапее, — произнес Геннадий. — Мне кажется, эта легенда родилась потому, что имя великого царя принесли сюда его почитатели — греки, всем это понравилось, ведь не может не быть притягательным имя человека великого, необычно храброго и мужественного, обладавшего качествами, притягивающими и воображение, и внимание людей. Митридат прожил почти до семидесяти лет, был великим воином, выдающимся полководцем, сумел противостоять тогдашнему мировому господству римлян. Другого человека в древней истории, равного Митридату по значимости, который оказался ближе всего грекам, мы просто не находим. Разве что его предок по материнской линии Александр Македонский мог в этом смысле поспорить с ним. Нет, могилу Митридата следует искать в Синопе, как пишут в его жизнеописании. А в Пантикапее душа великого царя.

— На этом и остановимся, — решила Лариса. — Итак, две вершины треугольника нами разгаданы. Душа Митридата — в Пантикапее, то есть в современной Керчи, тело — в Синопе, на территории Турции. Осталось вычислить, где его сердце, и тогда мы сможем разгадать тайну сокровища.

— В жизнеописании о сердце ничего не сказано, — вставил Геннадий и еще раз посмотрел на письмо профессора. — Слушай, а кто такой Гипсикрат? Зенин написал это имя в своем послании, но мы как-то обошли его стороной. Может быть, именно он поможет нам в наших поисках?

— Среди родственников Митридата или слуг, оставивших след в истории, не было никакого Гипсикрата, — отозвалась Красовская. — Разумеется, это обязательно нужно выяснить.

Геннадий хлебнул холодный чай:

— И что ты предлагаешь?

— Я предлагаю не терять времени и отправляться в Керчь как можно скорее, — заявила Лариса. — Тебе известно, что раскопки на горе Митридат ведутся по сей день. Там очень много ученых, даже с мировыми именами, которые помогут нам в наших поисках. Во всяком случае, остается на это надеяться.