Эрл Биггерс - Гремучая змея (Сборник)

Около трех часов дня грузовик подъехал к дому и его тотчас разгрузили. Ларри предположил, что клюшки отнесли прямо в комнату отца, хотя сам он этого не видел.

— Не могли бы вы поподробнее, как очевидец, рассказать об игре в день смерти Берстоу-старшего?

— Да, да… конечно, — нерешительно произнес Лоуренс. — О гольфе мы договорились с папой еще в воскресенье утром.

— От кого исходило предложение, от вас или от него?

— Право, не помню. Так вот, отец спустился вниз после завтрака как раз с этим мешком. Мы сели в машину и поехали в клуб «Грин-Мидоу». Отец сразу направился на площадку к первой лунке, а я зашел в здание клуба, чтобы нанять мальчиков посмышленее. Вообще-то мне было безразлично, кого брать. Но там оказался тот, что прислуживал отцу еще прошлым летом и чем-то ему понравился. Вот с ним я и договорился. А потом взял второго мальчика для себя. Выходя на поле, я столкнулся с отцом и сыном Кэмбеллами. Поскольку мы с прошлого года не встречались, и меня весьма интересовал их самолет, то я охотно принял предложение сыграть в гольф с ними. В паре с отцом мы и составили им партию. В это время папа уже разминался, гоняя мячи, и потому сразу отправил нанятого для него подручного их разыскивать. Мы переждали, пока не закончилась предыдущая игра, и приступили. Первым ударил Мануэль, затем я, отец и наконец мистер Кэмбелл. Не помню, видел ли я, как папа вытащил клюшку из мешка, находившегося в руках у мальчика. Сперва я беседовал с Мануэлем, а затем сам бил по мячу. Но я точно запомнил удар отца, потому что здесь случилось нечто необычное. Отец неожиданно вскрикнул, потеряв обычную выдержку. Мы бросились к нему с расспросами, и он ответил, что его ужалила оса. А когда он поднял рубашку, я увидел на коже небольшой след-царапину. Потом отец сразу успокоился. Игра продолжилась.

Ларри вздохнул.

— А еще через три минуты папа упал лицом вниз, судорожно дернулся и застыл в полной неподвижности. Когда подбежал его мальчик, отец был еще жив. Мальчишка изо всех сил старался помочь ему встать, но у него ничего не получалось. Когда же подоспели другие игроки и зрители, между которыми находился доктор Натаниэль Брэдфорд, старый друг семьи Берстоу, отец был уже мертв. Мануэль Кэмбелл подвел машину к самому краю поля, а мы с доктором Брэдфордом втащили тело на сиденье. Потом доктор уселся рядом и положил голову своего старого друга на колени. Я сел за руль. Все шесть миль до дома я вел машину очень осторожно, а когда мы приехали, заметил, что до крови искусал нижнюю губу.

Он замолчал, на глазах его блестели слезы.

Тогда я начал расспрашивать о семье Кэмбелл, но выяснилось, что между их семьями никогда не было никаких недоразумений. Ларри безмерно уважал своего отца и утверждал, что тот умел поладить со всяким, а значит, не завел никаких врагов ни среди близких, ни на работе.

Переведя разговор на доктора Брэдфорда, я поинтересовался о нем у Сары. Оказалось, что Брэдфорд и Берстоу дружили еще со школьной скамьи. Первый был их семейным врачом, в основном и лечившим больную мать, дополнительно приглашая для консультации специалистов. Брэдфорда принимали в доме почти как родственника, особенно летом.

— Вы к нему относитесь хорошо? — спросил я Сару.

— Да, конечно. Он лучший человек из всех, кого я знаю.

— А вы, мистер Берстоу?

— Просто отлично, хотя он и любил читать мне нотации, когда я был еще мальчиком. Тогда я даже прятался от него.

— Значит, вы приехали сюда в субботу. Скажите, вы видели доктора Брэдфорда до встречи в клубе?

— Естественно. В субботу же он у нас обедал.

— А вы не допускаете, что это он убил вашего отца?

— О, боже! — Ларри в ужасе уставился на меня. — Вы хотите довести меня до сердечного приступа?

— Мисс Берстоу?

— Ерунда!

— Безусловно. Но я должен установить, кто первым сказал о гибели мистера Берстоу от сердечной недостаточности? Кто?.. Он?

— Мистер Гудвин, мое терпение лопнуло. Прошу вас…

— Хорошо, отложим это. — Я повернулся к Ларри, — Если вы уже сейчас сердитесь, то как же вас потрясет правда? У меня осталось всего два вопроса. Ответьте, мистер Берстоу, где вы находились в понедельник пятого июня между семью часами вечера и полуночью?

— Ну откуда я могу помнить?

— И тем не менее я настаиваю. Это было накануне похорон вашего отца. Мне непременно нужно знать.

— Давайте я отвечу, — вмешалась Сара.

— Предпочитаю услышать из первых уст.

— Ну что ж… почему нет?.. Я сидел здесь, дома.

— Весь вечер?

— Да.

— У вас были гости?

— Кроме меня, матери и сестры у нас обедали Робертсоны.

— Какие Робертсоны?

— Это наши старые друзья, — проговорила Сара. — Отец, мать и две их дочери.

— Когда они приехали?

— Около половины восьмого.

— Доктор Брэдфорд тоже присутствовал?

— Нет.

— Не находите ли вы это странным?

— Вы правы. Доктор бывает у нас каждый вечер, но тогда он уезжал в Нью-Йорк, на какую-то медицинскую конференцию.

— Благодарю вас, мисс и мистер Берстоу. Еще одну маленькую справочку. Есть ли в ангаре мистера Кэмбелла телефон?

— Да.

— Не могли бы вы позвонить ему и предупредить о моем приезде?

— Нет! Чего ради, интересно?

— Вы не смеете, — воскликнула Сара, — просить нас об этом! Если вам нужен мистер Кэмбелл, поезжайте к нему сами.

— Правильно. — Я закрыл блокнот. — Но дело в том, что я лицо неофициальное и стоит мне появиться без разрешения, меня запросто выставят вон. А после вашего звонка мистер Кэмбелл смягчится. Вы должны меня порекомендовать.

— И все-таки, — прошипел Ларри, — вы этого не дождетесь!

— Послушайте, — снова начал я, — ваша протекция мне необходима. И не только в случае Кэмбелла, но и перед Робертсонами, и в клубе «Грин-Мидоу». Это очень поможет расследованию. И потом… если я побываю везде, где нужно, облегчится моя работа, а значит, и ваше положение. Ниро Вульфу известно много, но не настолько, чтобы найти преступника. Вы обязаны позвонить, если хотите установить причину смерти отца.

Никакой надежды на получение дополнительных сведений от слуг я не питал, поэтому уехал сразу после того, как брат и сестра Берстоу исполнили мою просьбу. Ларри вышел проводить меня, а точнее, убедиться, что я действительно убрался из их дома. Столкнувшись на пороге с мистером Корбеттом, агентом Андерсона, я улыбнулся ему и услышал в ответ довольно резкое и даже грубое:

— Эй, вы!

Я выжидающе повернулся к нему лицом. Ларри Берстоу остановился рядом со мной и спросил:

— Это вы мне, сэр?

Но Корбетт, глядя исключительно на меня, злобно произнес:

— Какого черта вы здесь делаете?

— Должен заметить, мистер Корбетт, что в присутствии хозяина дома вам следует свой вопрос адресовать к нему.