Ева Львова - Адвокаты не попадают в рай

— Не понимаю, где были глаза шефа, когда он брал на работу такого водителя? — простонала секретарша, сжимая сухонькие кулачки и с вызовом глядя на дверь, отгораживающую зону отдыха адвокатской конторы от приёмной.

Из-за приоткрытой створки доносился грохот телевизора, включённого на полную мощность, и это не могло не раздражать нас, адвокатов, пытавшихся под него работать. Сосредоточиться ни у кого не получалось. Маша Ветрова набирала текст на компьютере, распечатывала на принтере, читала, затем раздражённо комкала получившееся и швыряла бумагу в корзину, после чего принималась стучать по клавишам снова. Борис правой рукой прижимал к уху трубку, а левой прикрывал свободное, хоть таким образом стараясь расслышать клиента. Я же безуспешно пыталась сформулировать адвокатский запрос.

Наша секретарша, Кира Ивановна, дама, по сути, неконфликтная, проработала в адвокатской конторе «Устинович и сыновья» всю жизнь и за полвека на своем посту повидала всякое. Но последнее «приобретение» шефа повергло в недоумение даже её.

Необходимость в курьере на собственном авто назревала давно, но окончательно сформировалась в тот момент, когда Борису понадобилось быть одновременно в нескольких местах разом. Устинович-младший отправился к Устиновичу-старшему, приходившемуся ему не только шефом, но и отцом, и потребовал у главы конторы немедленного решения этого вопроса. В Интернете тут же было размещено объявление об открывшейся вакансии, и кандидаты на должность курьера на железном коне валом повалили к нам на Маросейку. Кира Ивановна проводила предварительный кастинг, и большинство соискателей, просеянные сквозь сито её придирчивых вопросов, отпадали ещё на начальном этапе. Более или менее понравившихся претендентов секретарша отправляла непосредственно к шефу, и тех отфутболивал уже он. Только к концу второго дня был сделан выбор, и на кухне расположился отставной майор-пограничник, которого Кира Ивановна радушно потчевала чаем.

Когда новый водитель, почаёвничав, уже собирался домой, звякнул колокольчик над входной дверью конторы, створка распахнулась и на пороге появился невысокий парень в спортивной куртке и трикотажных штанах с лампасами, обтягивающих его кривоватые ноги. На улыбающемся мальчишеском лице пламенел жаркий румянец, а белобрысую голову украшала модная в этом сезоне кепка, лихо сидящая на вихрастом затылке. Окинув пытливым взглядом помещение, визитёр развязно проговорил:

— Кому тут нужен водитель?

Ветрова перестала подпиливать ногти и, окатив припозднившегося соискателя ледяным взглядом, сквозь зубы процедила:

— Вакансия закрыта, можешь идти домой.

В этот момент из кабинета вышел шеф. Он рассеянно огляделся по сторонам и, заметив посетителя, участливо спросил:

— Вы что-то хотели?

— Работать у вас хотел, — широко улыбнулся белобрысый, сверкнув озорными глазами.

— Прошу прощения, но мы уже взяли человека, — торопливо сказал Устинович-старший, насмотревшийся за день на потенциальных водителей до тошноты.

— Как скажете, — оптимистично отозвался соискатель и, снова звякнув колокольчиком над дверью, покинул офис.

Прошла ещё пара часов, и коллеги, отпущенные начальством, начали потихоньку разбредаться по домам. Мечтательно вздыхая, ушла Кира Ивановна, упорхнула на очередное свидание с потенциальным женихом легкомысленная Мария, а шеф, занятый подготовкой к предстоящему международному конгрессу, всё ещё сидел в своём кабинете.

— Агата, ты идёшь? — окликнул меня Борис, натягивая пальто.

Отлично помню, что в тот вечер мы с моим кудрявым другом планировали поход в «Современник». Однако в театр так и не попали.

Борис помог мне усесться в салон его старенького «Форда», и автомобиль покатил в сторону центра. Но тут я вспомнила, что оставила в конторе билеты, которые выложила на видное место, чтобы не забыть. Бормоча под нос что-то о женской логике, приятель повернул назад. Переулок, где находится адвокатское бюро, освещён довольно скудно, только над нашим входом мерцает вывеска, подсвечивая окрестности. Теперь же она почему-то темнела бесполезным прямоугольником, хотя ещё несколько минут назад — я могла бы в этом поклясться — излучала робкий свет. Недоумевая, что же могло произойти за время нашего отсутствия, мы устремились к офису и при свете фар увидели диковинную картину. Владелец адвокатского бюро Эд Георгиевич Устинович стоял на пороге, слегка приоткрыв дверь, из которой лился тоненький лучик света, и, прижав трубку к уху, громко говорил в нее:

— Полиция? Немедленно приезжайте! Тут драка!

И Борькин отец продиктовал адрес конторы, перед которой разворачивалась нешуточная потасовка. Какой-то здоровяк в засаленной дублёнке что было сил молотил невысокого паренька в спортивной куртке. Чуть в стороне на асфальте валялась кепка, какую я видела на последнем претенденте на должность водителя.

Когда я выскочила из машины и бросилась разнимать дерущихся, избиваемый вскинул на меня красное злое лицо и сердито зашипел:

— Отвали! Чего лезешь?

И я поняла, что это действительно он. Последний претендент. Бугай ещё раз смачно съездил парню по физиономии и, поскальзываясь на льду, кинулся к ближайшей подворотне. Борис как раз закончил парковаться и подбежал к отцу, который заботливо помогал пострадавшему подняться на ноги — тот после удара шмякнулся наземь. Взглянув в лицо спасённому молодцу, Эд Георгиевич удивлённо произнёс:

— Вы-ы? Что вы здесь делаете?

А вот я-то уже сообразила, что понадобилось здесь белобрысому. Мне план проходимца был ясен с той самой минуты, как я увидела знакомую кепку на обледенелом асфальте. И в тот момент могла поспорить, что парень заранее договорился со своим обидчиком, чтобы тот в назначенный час в указанном месте намял ему бока. И даже, возможно, отвалил за это некоторую сумму. Ведь, как известно из начального курса психологии, спаситель относится к спасённому с огромной симпатией, а нередко чувствует за него немалую ответственность, помогая и дальше решать разнообразные жизненные проблемы. Я мысленно поаплодировала находчивому соискателю и не особенно удивилась, услышав его плаксивый голос:

— Что делал? Мимо проезжал. Вдруг вижу — будьте-здрасьте! — этот гад берёт кирпич и разносит вдребезги вывеску.

Взглянув в направлении, куда указывала рука парня, я увидела, что вывеска и в самом деле разбита, хотя до сей поры не обратила на это внимания.

— Хоть вы меня и не взяли на работу, я всё же подумал, что должен задержать хулигана. Выскочил я из машины и говорю ему: «Что же ты делаешь?» А он обернулся — и прямо мне по лицу, — складно врал соискатель, подпуская в голос жалобные нотки. — Теперь я весь грязный, куда такой пойду?