Константин Тенякшев - Прошлое бросает тень

Друг понимающе «угукнул» и рассказал все, что знал о знакомых Лидии Николаевны.

Дубов внимательно выслушал, сказал задумчиво:

- Значит, все знакомые ее мужчины - это мужья ее подруг. Тогда ,кому же она может шить или чинить рубашки? Ведь она не портниха, чтобы шить на заказ!

- Что ты на это скажешь?

Олег отвел глаза. После паузы ответил:

- Понимаешь, в чем дело … Неудобно как-то выдавать чужую тайну, да и сдается мне, что ничем это тебе не поможет … Но ладно. В общем, Нина мне рассказала по секрету, что мать ее дружит с преподавателем университета Залесных . Он холостяк, связаны они уже много лет… предложение Лидии Николаевне делал, по словам Нины, и не раз, а та не соглашается … Из-за дочери, наверно, я так думаю… Как его зовут, не знаю, но это ты и сам сможешь узнать, если тебе интересно.

Он на кафедре физкультуры работает. Встречаются они раз в неделю, по четвергам, я это потому знаю, что часто Нина меня к себе приглашает в этот день - матери дома, -как правило, не оказывается. А в остальные дни она всегда дома. Ясно?

… Толстиков сидел за столом, разглядывая свои красные мясистые пальцы. Завидев входящего в кабинет Дубова, привычно прикрыл глаза:

- Ну?

Дубов бросил куртку на диван, налил в стакан воды, выпил.

Вот так: версия Сидоркиной провалилась. Толстиков приоткрыл глаз.

- Возможно,-протяжно произнес он.- Что добыл? Дубов сел на диван, положил ногу на ногу.

Сидоркина в четверг была у преподавателя физкультуры Залесного. Связь тарная, но давным-давно известная. Не нам, конечно. Живет отлично: двухкомнатная квартира, холостяк, доход приличный . Характеристика: не жаден, не пьет, живет один, сдержан. Жена умерла пять лет назад. С тех пор ни с кем, кроме Лидии Николаевны, не замечен.

- А рубашка какого размера?

- Пятьдесят второго. С плеча Залесного.

Майор повертел большими пальцами. Причмокнул губами - сладко, как во сне. Сказал, раздумывая:

- Эта рубашка еще к одному плечу подходит. Проверял я сегодня смазку дверей и могу тебе задачку подкинуть. Шарниры дверей во всем здании давно не смазывались, а вот в бухгалтерии и у коменданта главного корпуса - фамилия его Вихрастов - смазаны. Обрати внимание: смазка идентичная. Особое масло … А Вихрастов отсидел три года за кражу. Недавно вышел. Однако … комендант. Как? Подойдет рубашка?

Дубов долго качал ногой.

- Не верится. Связи не вижу.

Но Вихрастова придется проверить. Кстати, и все работники бухгалтерии указывают на него.

Займись: Иван Никифорович Вихрастов. Вот адрес,-майор вырвал страничку из записной книжки и протянул ее Дубову.- Главное: существует ли связь Сидоркина -Вихрастов.

Толстиков снова принял сонный вид, только большие пальцы рук медленно вращались один вокруг другого.

За окном вечерний ветерок шевельнул листья тополя, они зашелестели.

Зазвонил телефон. Полковник Колосов, просматривавший корреспонденцию, поднял трубку.

- Товарищ полковник,- послышался голос майора Толстикова,- пришел университетский вахтер. Вы хотели поговорить с ним.

- Проводите его ко мне,- ответил полковник и начал убирать документы со стола в сейф.

…В дверь постучали. За майором вошел небольшого роста старичок с редкими седыми волосами, в старом, но опрятном костюме черного цвета и коричневой рубашке. В руках он держал серую кепку, которая в этот момент ему очень мешала, и старик непрерывно перекладывал ее из одной руки в другую. На вид ему было уже лет под семьдесят.

- Проходите, проходите, отец, не стесняетесь,-

Колосов встал и вышел из-за стола. -А вы, Алексей! Николаевич, можете идти, мы здесь вдвоем потолкуем. Старик, прихрамывая, прошел вперед.

- Ну, давайте познакомимся,-сказал полковник, протягивая ему руку.- Ваше имя, кажется, Яков Сидорович? Мое -Александр Петрович. Садитесь, пожалуйста.

Колосов усадил посетителя в мягкое кожаное кресло перед столом, сам опустился в кресло напротив. Вахтер, видимо, не ожидал такого приема. Чувствовалось, что он несколько растерялся: заметно дрожащие пальцы выдавали его волнение. Но он старательно скрывал свое состояние за безразличным, намеренно спокойным видом.

- Ногу-то, наверно, на фронте повредили?-спросил полковник, давая возможность собеседнику привыкнуть к обстановке.

- На ней. Да это еще в первую мировую, на германском …

- Отцу моему после первой мировой тоже пришлось из строевых выбыть. Потерял от газа половину легких, приобрел - Георгия,- сказал Колосов.

- Оно и я ведь - кавалер Георгиевского креста,- старик взбодрился, глаза его потеплели. Неожиданно он вздохнул и, прищурившись, начал неспешный рассказ, как бы подчеркивая наклоном головы некоторые особенно важные фразы:- Мешала нашим позициям одна деревенька, занятая немцем. Очень мешала. Как заноза в ступне. Коли мешает- надо удалить. Было приказано сделать это нашей роте. Вот с рассвета мы и поднялись.

И так хорошо у нас получилось: быстро и почти без шума. Заняли деревеньку и ждем. А наши-то, видно, не разобрались, или помог кто не разобраться,-посчитали, что у нас не получилось ничего,- взяли да и лупанули по деревеньке со всех батарей!. Значит, по своим. Хорошо лупанули. После, конечно, нам всем по Георгию дали, только немного их потребовалось … Там вот и ногу задело.

Старик мгновение помолчал, как бы размышляя, стоит ли продолжать, но потом все-таки добавил:

- А крест до сих пор храню: как амулет- чтоб свои не били,- он склонил голову набок и с открытой простоватостью посмотрел прямо в глаза Колосову.

«Ох, ты какой! Молодец!»- мелькнуло в голове у полковника. Он понимающе улыбнулся и спросил:

- Ну, а с деревней что?

- Опять пруссаки заняли,-флегматично ,ответил старик и привычно наклонил голову. Колосов подвинулся к вахтеру.

- Да, Яков Сидорович, много такого бывало и тогда, и в более поздние времена. Бывало, но не должно больше быть. Короче, вы должны нам помочь, Яков Сидорович. Человек вы поживший, опытный и важность момента, я полагаю, понимаете. Теперь, с вашего позволения, перейдем к делу … Обстоятельства вам, полагаю, известны, так что не будем терять времени.

Эти слова явно пришлись старику по душе. Он даже выпрямился и с готовностью, как бы извинясь за предыдущий суховатый тон, быстро заговорил:

- Да я всегда от всего сердца рад. Ежели чем могу помочь, посчитаю за честь. Нам, старикам, справедливость дороже всего.

- Вот и прекрасно. Припомните, пожалуиста,-только получше припомните,- что вы делали в тот день, когда была совершена кража, с кем встречались, разговаривали, особенно -кто в конце рабочего дня входил или выходил из университета. Не заметили ли вы чего-нибудь подозрительного?

Вахтер, окончательно успокоившись, свободно положил кепку на стол, уселся поудобнее, спросил разрешения закурить. Пыхнув дымком, начал: