Марина Серова - Перерыв на убийство

– Хорошо, а что во-вторых?

– А во-вторых, написав под докладом комментарий, Штоль мог дать понять, что примеры, приведенные в этом материале, стоили его автору жизни. И не только ему, но и его жене, а также здоровья их дочери. Как выяснилось, Штоль дружил с Интернетом, с соцсетями, он мог найти нужный сайт для этой публикации. – Я сделала небольшую передышку, чтобы дальше развить свою мысль. – Раз уж доклад заинтересовал Фомичева, то я рискну предположить, что завод «Заряд» как загрязнял окружающую среду, так до сих пор и загрязняет, а люди, которые осуществляют экологический контроль на всех уровнях, подкуплены. Это и заводские химики, и представители санэпидемстанции, и сотрудники комитета по экологии. Все как было, так и есть.

– Только Фомичев теперь не директор того завода, а вице-мэр, – безрадостно произнес Кирьянов. – Не люблю, когда люди такого уровня фигурируют в расследованиях. Работаешь, работаешь, а потом на тебя сверху надавят, и все труды насмарку.

– Знаешь, Володенька, мое положение в этом смысле лучше, чем у тебя. Начальства у меня нет, поэтому никто не надавит. Конечно, я сама не в восторге от того, что наш вице-мэр может оказаться заказчиком убийства, но у меня уже нет пути назад. Я должна идти до конца. И заказчик убийства, и исполнитель должны быть наказаны. Кроме того, я просто обязана внести свой вклад в охрану окружающей среды. Если аккумуляторный завод «Заряд» до сих пор загрязняет Волгу, то кто-то должен вывести его на чистую воду. Володя, что я только что сказала?

– Что ты хочешь вывести преступников на чистую воду.

– Да, вот такой каламбур вышел. Но вернемся к нашим баранам. Скорее всего Андрей так и не понял, какое гнилое нутро у Захарова, и поделился с ним своими планами. А Сергей предупредил об этом Фомичева, с которым он, по словам Алины, был в хороших отношениях, и за немцем была установлена слежка. Люди Фомичева ловили момент, когда у Андрея окажется в руках доклад.

– Одного не пойму, зачем Захарову плести такие интриги? Если он забросил папку на антресоли, значит, уже мысленно попрощался с ней. Мало ли куда ее могли задевать квартиранты.

– Вот именно, доклад ему уже не был нужен, самые интересные листы он скорее всего уже продал. Я думаю, Сергей решил оказать вице-мэру информационную услугу, сообщив, что прибыл Штоль и он жаждет отомстить за увечье его жены и смерть ее родителей, чтобы потом тот ему чем-нибудь помог, например, помог выиграть тендер на установку климатического оборудования.

– Может быть, может быть, – проговорил Кирьянов, потирая виски. – Если все так и было, то доказать причастность Захарова к убийству Штоля, как и к ДТП, в котором погибли Майеры, действительно не представляется возможным. Знаю я таких людей, которые плетут интриги, подначивая других к активным действиям, а сами остаются в стороне. Похоже, Захаров как раз из таких. Скользкий тип, я это еще в допросной понял, но все равно пришлось его отпустить. Он действительно не ездил на «Форде» с четырнадцатого числа. Кстати, мы нашли платную автостоянку недалеко от дома матери Штоля, где Андрей ставил на ночь машину. Да и данные биллинга показывают, что в момент убийства Захаров находился в квартире гражданской жены, причем телефон не просто лежал там, он по нему разговаривал. С той самой Светой, офис-менеджером фирмы «Времена года».

– Володя, признайся, что вы задержали Сергея только лишь потому, что вам надо было показать вдове, что вы работаете!

– Отчасти ты права, – Кирьянов опустил глаза, давая мне понять, что продолжение этой темы ему не интересно.

– Скажи, а с Ракитиным вы беседовали?

– Нет, мы только установили личность Танцора и приставили к нему наружное наблюдение. Он в основном дома сидит, а если выходит, то только до ближайшего магазина. Никаких контактов нет. Кстати, живет Ракитин один, второй год в разводе. Так что через жену или детей передавать кому-то информацию не может.

– А его мобильный на прослушку взяли?

– Ты же знаешь, какая с этим волокита! – стал жаловаться Кирьянов. – Для прослушивания телефонных разговоров нужны веские основания, а пока их нет. Да и «наружку» уже снимать надо, людей не хватает. Его приятеля, Стилягу, вычислить пока не удалось. К заводу он не имеет никакого отношения. Судя по кадрам, сделанным фотоловушкой, Штоля убил именно он.

– Я думаю, убивать Андрея не входило в их планы. Скорее всего Стиляга хотел оглушить немца, чтобы забрать у него пакет, в котором, как могло показаться со стороны, лежала папка с докладом, хранившаяся все это время у журналистки. Володя, у меня есть одна идея.

– Какая? – Киря оживился.

– А не устроить ли нам небольшую провокацию? – я поделилась с Владимиром Сергеевичем своими соображениями.

Тот обмозговал мое предложение и принял положительное решение.

– Так и сделаем! – с воодушевлением произнес он. – Насчет прослушки я договорюсь.

Как выяснилось, не так уж сложно получить разрешение на прослушивание телефонных разговоров. Мы обсудили с Кирьяновым детали предстоящей операции, и я отправилась домой готовиться к ней.

Ближе к вечеру мне позвонил Володька и сказал:

– Санкция получена, объект находится у себя дома. Можешь приступать.

– Хорошо, выезжаю.

Через полчаса я припарковалась около дома, в котором жил Танцор, а точнее Петр Сергеевич Ракитин. Много раз мне приходилось стоять перед подъездными дверями и ждать момента, когда кто-то выйдет из дома или соберется туда заходить, либо придумывать какую-то легенду, способную, подобно ключу, открыть дверь. Не только подозреваемые в преступлении, но и свидетели порой не желали со мной разговаривать. Некоторым просто не нравилось, что я вторгаюсь в их частную жизнь, другие сознательно хотели скрыть известные им факты и поэтому не шли на контакт. В этот раз я даже не собиралась ничего придумывать, я была уверена, что Ракитин захочет со мной пообщаться. Как это ни странно, но мне даже не пришлось ничего говорить, позвонив через домофон в его квартиру. Подъездная дверь открылась без всяких вопросов. А когда я поднялась на третий этаж, и другая дверь распахнулась. Несколько секунд Танцор обалдело таращился на меня, а затем спросил:

– А где пицца?

– В пиццерии за углом, должно быть. Вы позволите войти? – спросила я, не дождавшись предложения.

– А вы кто?

– Татьяна Иванова, частный детектив, и у меня к вам, Петр Сергеевич, есть деловое предложение, которое, я уверена, вас заинтересует.

– Хорошо, проходите, – Ракитин сделал рукой приглашающий жест. – Я польщен, вы знаете мое имя! Я заинтригован. Сюда, пожалуйста!

Не успела я разместиться в кресле, как раздался звонок домофона – прибыл доставщик пиццы. Расплатившись с ним, Танцор зашел в гостиную и спросил: