Юлиан Семенов - ...При исполнении служебных обязанностей. Каприччиозо по-сицилийски [Романы]

Через несколько недель дон Куччио прибыл в Рим — он хотел получить вознаграждение от дуче за путешествие по Пиане. Секретариат диктатора, однако, во встрече с Муссолини ему отказал. Дон Куччио надвинул шляпу на глаза и отправился в порт: он не привык к оскорблениям, он вернется в Палермо и там решит, как вести себя дальше.

У трапа его ждал Цезарь Мори. «Дорогой друг, дуче был введен в заблуждение, — сказал полицейский. — Он не понял, что речь идет о вас, вы назвали себя слишком фривольно, одно имя, без титула, к этому не привыкли в секретариате. Едем, вождь ждет вас».

«Линкольн» префекта доставил расцветшего от удовольствия дона Куччио не во дворец дуче, а в тюрьму.

— Смысл? Сведение счетов? Два честолюбца?

— Не знаю. Быть может. Есть, однако, допуски иного рода, — ответил мой собеседник.

— А именно?

— Давайте идти по порядку. Что такое мафия? Это ведь не только наркотики, похищения людей, игорные дома, коррупция, расстрелы, проституция, взятки, шантаж, черный ход в большую политику. Это еще и налоги, которые сицилийские латифундисты хотели получать с крестьян за ту землю, которую они сдавали в аренду. Дополнительные налоги, в обход государства. У нас мало земли и много крестьян. И вся земля принадлежала латифундистам. Так вот, беззаконные налоги с крестьян в Сицилии взымала мафия в пользу латифундистов, живших в Риме, отчуждая часть из этих денег в свой карман — за услуги и риск. Муссолини, однако, не хотел упускать эти деньги, он хотел получать все.

И Цезарь Мори начал аресты среди «крестьянских мафиози»; он, впрочем, начал снизу — заметьте себе, в этом разгадка многого. Во всех маленьких городках Сицилии были арестованы сотни мафиози. Их приковывали друг к другу цепями и отправляли в концлагерь на остров Липари. Префект Мори ездил по Сицилии и лично руководил арестами. Он исчез из Палермо на пять дней и вернулся из Рима с законом о введении смертной казни. В тот же день он распорядился о применении пыток во время допросов рядовых мафиози: через тела пропускали ток, срывали ногти, жгли ступни ног. Мори добился своего: святая святых мафии — «закон молчания» треснул. Рядовые мафиози, не выдержав пыток, начали показывать все, что знали. Муссолини выступил в парламенте: «Благодаря бесстрашному скальпелю Цезаря Мори я покончил с мафией!» Вскоре Цезарь Мори стал чуть не национальным героем Италии. Его понесло. Он арестовал одного из руководителей «высшей» мафии дона Витоне и дона Кало. Потом он поднял руку на нескольких «старых борцов фашизма» — к ним потянулись нити от «низшей» мафии. Он бросил в тюрьму депутата парламента, старого друга «движения» Куччио, нескольких адвокатов мафии и врачей, которые делали операции раненым безымянным пациентам. И в тот день, когда Цезарь Мори во время выступления в одном из литературных клубов Рима (он стал пописывать, это страсть у полицейских) ликующе объявил, что он нащупал тайный штаб «высшей» мафии, адъютант шепнул префекту, что его просят к телефону по срочному делу. Мори выслушал просьбу заместителя министра внутренних дел, вернулся в зал: «Друзья, срочные дела у министра, до завтра». Однако «завтра» не состоялось: Цезарь Мори получил отставку; полнейшее безвластие настало для префекта, безвластие и запоздалое понимание истины: «заигрался». Через месяц после его отставки был заменен весь полицейский и судебный аппарат в Сицилии. Рим объяснил и это: «мафия выкорчевана, наступила пора спокойствия, чрезвычайные меры не потребны более».

Все, однако, на самом-то деле было проще и сложней — победила мафия, победила своим обычным, долгим методом. Сработала цепь связей, то есть основоположение тотальной коррупции. Началась же история проникновения мафии в «движение» чернорубашечников еще до победы Муссолини, когда молодой фашист, убив левого интеллигента, обратился за помощью к «крестным отцам» — только те могли надежно укрыть и обеспечить алиби: по приказу старшего любой темный мафиози готов взять на себя чужую вину. Мафия, при всей своей скрытной монолитности, тем не менее персонифицирована: фашиста укрыл и спас дон Кал о, тот самый дон Кал о, который был привлечен к ответственности наивным Цезарем Мори как раз накануне его скандального и бесславного увольнения от должности.

Естественно, дон Кало был отпущен через несколько дней после изгнания Мори.

Более того, соперник дона Кало, признанный «босс» дон Витоне, был брошен в сырой карцер — старика заставили умереть, короновав дона Кало, друга фашизма, новым «боссом» Сицилии.

…Я ехал по широкой автостраде, брошенной через долину. Горы громоздились вдали — синие, резкие, как прыжок, затаенные. Пустая автострада, ни души, один лишь мой «фиатик» — затерянность…

«Так промахаешь всю Сицилию», — подумал я, вспомнив, как три года назад прорезал Италию с запада на восток, до Югославии, по такой же, даже еще лучше, автостраде; скорость — сто тридцать, «втягивание» в ритм, нет времени глядеть окрест — только перед собою; тоннели, залитые резким желтым светом, десятки тоннелей — и никакой Италии. Автострада отчуждает пейзаж, она угодна скорости, как некоей самоцели. Стоп! Не начинаешь ли ты тяготеть к прекрасным, но безвозвратным временам кибитки?! «Проселочным путем люблю скакать в телеге и взором медленным, пронзая ночи тень, встречать по сторонам…» Прекрасно? Еще бы! Но ведь ушло! Значит, видимо, надо думать о том, чтобы как-то навязать нынешним скоростям хоть гран былой поэзии, осмысление пути, щемящую жалость промелькнувшего. Как? Не знаю. Но только не уповая на минувшее — это дезертирство и беспомощность.

…Я переместился в крайний ряд и съехал на «муниципальную» дорогу, маленькую, узкую, щербатую, и повела она меня в горы, в тишину, к «крестным отцам», в самый центр безлюдной, жаркой и затаенной Сицилии…

— Не верьте вздору о мафии, — сказал Нино, хозяин таверны, где я остановился; мой приятель из Катаньи порекомендовал пообедать именно там; «Хозяин, дон Нино, старый мафиози, десять лет прожил в Нью-Йорке, поговорите с ним в открытую, считают, что он „паблик рилэйшенс офисер“, после „Крестного отца“ мафия пытается расположить к себе прессу».

Дон Нино был одет в легкий белый костюм, сама элегантность; очки в черепаховой оправе делали его похожим на ученого. Он проследил за тем, как официант принес нам спагетти, налил в стаканы черное — до того оно было густым — вино, закурил, картинно забросил ногу на ногу и придвинулся ко мне еще ближе, склонив голову чуть не к скатерти:

— Про мафию пишут некомпетентные люди. Несчастные сицилийцы были вынуждены защищаться от захватчиков — они смогли защитить себя с помощью мафии. А потом мафия стала защищать сицилийцев от алчных римлян, лишь это входило и входит в ее задачи. То же — в Америке. Однако там людям мафии приходится защищать не только несчастных эмигрантов из Сицилии, которые живут, как парии, но и негров. Вы, конечно, знаете трагедию Джо Галло?