Елена Арсеньева - Crime story № 2

Я отправилась к Мамаю и напрягла его требованием срочно найти и выдать мне видеозаписи эфирных программ за все пятницы предыдущего месяца.

– И чтоб завтра же доложила о выполнении задания! – напутствовал меня Мамай. – Иначе Василий Онуфриевич не знаю что с нами сделает!

– Уроет, – понятливо кивнула я.

А про себя подумала: хорошо бы, Гадюкин начал этот процесс с Мамая! Если я правильно понимаю термин «урыть», он должен иметь отношение к земляным работам. Чтобы закопать мамайскую тушу, придется потрудиться даже при наличии бульдозера, авось Гадюкин притомится и до нашего с Вадиком погребения дело дойдет не скоро. Я опасалась, что в отпущенные мне на расследование два дня не уложусь, и хотела выиграть время.

До конца рабочего дня я изучала «пятничные» записи за прошлый месяц и сделала открытие, которое не стало для меня неожиданностью: тринадцатого и двадцать седьмого сентября в утреннем выпуске ролика «Волны» не было! Однако в вечернем блоке «Волна» серебрилась и журчала, как обычно, и это поставило меня в тупик. С одной стороны, вроде бы подтвердилась версия о мистической связи рекламного ролика с самочувствием мадам Тихоньковой, раз Клавдия Яковлевна прекрасно спала именно тринадцатого и двадцать седьмого. С другой стороны, ситуация совсем запуталась, потому как было решительно непонятно: какое значение имеет то, что ролик не показывали в семь, если Тихонькова все-таки посмотрела его в двадцать тридцать? Со слов Сашеньки я знала, что в семь ноль-ноль у Тихоньковых просыпается только Петр Ильич. Вот он-то в обязательном порядке смотрит утренние новости и за завтраком проводит с домашними политинформацию.

– Одно с другим не вяжется! – досадливо пробормотала я, и болтавшийся поблизости Вадик осчастливил меня очередной сексуально-философской сентенцией:

– Нужно, чтобы одна с другим или один с другой, тогда они будут вязаться о-го-го как!

Я обещала обдумать эту мудрость эротомана на досуге и покинула трудовой пост, чтобы принять вахту дома. Няня с Масей уже вышли на вечернюю прогулку, я перехватила их в парке.

– Вел себя нормально, ел хорошо, но спал всего полчаса, – коротко отчиталась она.

Я посмотрела на сынишку. Мася с большим энтузиазмом колотил сломанной веткой по воде фонтана и не выглядел усталым.

– Он вечером рано лег, а утром встал аж в половине девятого! – объяснила я.

И замерла с раскрытым ртом, пораженная простой, как холстина, мыслью. Няня, не заметив моего превращения в подобие скворечника, попрощалась и ушла, а я присела на бортик фонтана и рассмотрела явившуюся мне светлую мысль со всех сторон.

Ну конечно! Как это я сразу не подумала, что у периодической бессонницы Тихоньковой могло быть самое простое и естественное объяснение? Женщина имеет обыкновение заваливаться на боковую белым днем! Что, если именно по пятницам ее послеобеденный сон особенно крепок? Тогда она замечательно высыпается и закономерно не может уснуть ранним вечером, но всеми средствами принуждает свой организм к неукоснительному соблюдению режима. Она пьет таблетки, капли и теплое молоко с медом, нюхает корень валерианы, вслух считает овец, обматывает голову мокрым полотенцем и разными иными способами издевается над собой и несчастными близкими, которые в результате всей этой суеты тоже лишаются сна. И наутро все семейство (за исключением счастливчика Витьки, который спокойно спит в мансарде) страдает от головной боли и общей слабости!

Порадовавшись своей сообразительности, я улыбнулась и тут же снова нахмурилась. В этой простой и понятной версии не было места ролику «Волны» с его необъяснимым воздействием на нежный организм Клавдии Яковлевны! Ведь ролик вкупе с метеопрогнозом она смотрела уже после того, как обеспечивала себе очередной приступ бессонницы особо крепким дневным сном! Значит, ролик ни при чем? Но ведь я уже выяснила, что тринадцатого и двадцать седьмого, когда «Волну» изымали из утреннего эфира, Тихонькова спала, как младенец! Может, значение имеет как раз утренний, а не вечерний показ? Может, именно от наличия или отсутствия ролика в семичасовом блоке зависит, спать или не спать Клавдии Яковлевне днем и, как следствие, ночью? Однако установлено, что по утрам страдалица телевизор вовсе не смотрит…

– Может, она его слушает сквозь сон, в полудреме? – подумала я вслух. – И в таком состоянии оказывается особенно восприимчива к загадочному негативному воздействию? Кто бы мне еще объяснил его природу…

С вопросами о природе рекламного ролика имело смысл обращаться к его авторам, а на них мне могла ответить супруга директора «Волны». Как ее? Виолетта Игнатьевна.

Будь у меня при себе ноутбук, я мигом нашла бы координаты ЧП «Волна» в Интернете. В отсутствие компьютерной техники мне показалось наиболее естественным отыскать эту мужнюю жену с амбициями бизнес-леди через ее супруга. Я, правда, даже имени его не знала, но это не должно было помешать: еще днем, копаясь в своей записной книжке, я решила, что мне поможет Сашка Галкин – мой бывший коллега-журналист, перековавший перо на поварешку. У Сашки свой ресторанчик, при котором он организовал престижный в деловых кругах клуб «Кому за миллион». Удачное название провинциальных бизнесменов пленяет и завораживает. Конечно, поднять планку на должную высоту Сашке не удалось, он не учел инфляции, при которой миллионеров у нас развелось, как тараканов, зато картотека членов клуба почти так же обширна, как база данных налоговой службы. И в отличие от налоговиков Галкин с удовольствием поделится со мной своими знаниями, ему даже лестно будет, что действующий журналист обращается к нему за помощью.

Я увела Масяню от фонтана к каруселькам, отправила ребенка в трехминутный полет на игрушечном истребителе и без помех позвонила Сашке.

– ЧП «Волна»? Как же, знаю! – не обманул моих надежд экс-коллега. – Директор и владелец – Панченко Андрей Николаевич, активнейший член моего клуба. Ни одного заседания без уважительной причины не пропускает! Если не может прибыть, обязательно предупреждает.

– Ты ведешь журнал учета посещаемости? – съязвила я.

– Не посещаемости, а финансовых поступлений! – хохотнул Сашка. – Они же у меня, помимо ежемесячных членских взносов, за каждое посещение платят дополнительно! А как иначе? Это официально действо называется скучно и чопорно – «заседание», а на самом деле у нас такие знойные тусовки – куда до них бразильскому карнавалу!

– Оргии, что ли?

– Ну, почему сразу – оргии? – Сашка сначала обиделся, но живо развеселился. Чувствовалось, что человек соскучился по нормальному журналистскому трепу с подколками и смешками. – Не оргии, а тематические мероприятия, с культурной частью и бескультурной!