Дарья Донцова - Лазурный

– Мама, он же так тебя любил, – стенала Нина, – оберегал, охранял…

– А я обожаю собственного ребенка, – заявила Маша, – и, когда Лампа увидела этого треклятого мишку, я сразу поняла: Семен – кретин с романтическими порывами, он нас под монастырь подведет. Попыталась умерить подозрения Лампы, спела про свою тоску и одиночество, а потом, когда Нинка пошла в туалет, я полезла в ее сумку, взяла второй мобильный, выяснила номер Сени и через некоторое время с ним соединилась, мы договорились встретиться в семь на «Пушкинской»!

– То-то папа сказал, что меня ждет сюрприз, – ахнула Нина.

Маша коротко засмеялась.

– А мне он ни словом не обмолвился, что и ты придешь! Видишь, с ним нельзя было иметь дело! Кто из нас дурак? Раз спрятался, то сиди, не высовывайся, домой игрушки не носи, дочери на глаза не показывайся! Кретин! Услыхал мой голос и заплакал: «Машенька, я тебя люблю, весь тут извелся!» Тьфу.

– Мама! – Нина стала раскачиваться из стороны в сторону. – Мама!

– Я его и пальцем не трогала! – заморгала Маша. – Даже приблизиться не успела, как Семен упал! Толпа его смяла. И пусть докажут обратное, кстати, кто из нас понесет заявление в милицию? И о чем? О смерти Сени? Ха!

Не в силах больше терпеть этот кошмар, я бочком выбралась из квартиры, вышла из дома и побрела к метро. Не знаю, как поступит Нина, она очень любит мать, а еще она любила папу, а Семен любил жену и дочь, они все любили друг друга, но Маша более всего на свете любит деньги. Вся история случилась из-за любви.

У меня закружилась голова. Надо поспешить домой, обнять мопсов, погладить Рейчел и Рамика, общение с собаками успокаивает.

С Ниной и Машей я больше не встречалась, они уехали за город, а городскую квартиру сдали семейной паре с маленькой девочкой. Мы расставили в Мопсине мебель и теперь тоже обитаем на лоне природы. Я никому не рассказала о том, что случилось в конце декабря на станции метро «Пушкинская». Почему? Нет ответа на сей вопрос. Семена уже не вернуть, милиция не возбуждала дела, гибель мужчины в метро признали несчастным случаем. И потом, у меня все же теплится надежда на то, что Маша не соврала, вдруг Сеня и впрямь сам свалился с платформы? Я ведь не видела момент убийства и не могу со стопроцентной гарантией сказать: да, это Мария толкнула мужа, она хотела жить богато и счастливо, не боясь, что бандиты постучат в ее дом.

Некоторые люди считают, что слова «богатство» и «счастье» синонимы, но, простите за банальность, счастье за деньги не купишь, а жизнь и настоящая любовь даются нам даром.

Сегодняшний день выдался на редкость студеным и морозным. Но все равно на сердцах у людей было радостно и светло. Ведь это был не обычный день, а Рождество Христово – один из главных христианских праздников. Рождение Христа праздновалось по всей России с большим отрывом от всего остального христианского мира.

Но кому какое дело на Руси до иностранщины? Когда хотим, тогда и празднуем. И уж если взялись, то мы отпразднуем его, как ни чопорные англичане, ни сентиментальные немцы, ни высокомерные испанцы или шведы не умеют и никогда не сумеют. Никогда им не угнаться за шумной радостью, которая царит в этот день и на улицах, и в церквях, и в домах.

Примерно так думали разрумянившиеся от морозного воздуха люди, стоящие перед многочисленными открытыми в этот день храмами.

Однако у большой компании, которая подъехала к одному из родильных домов города на трех иномарках и длинном пронзительно синем лимузине, была сегодня еще лишняя причина для ликования. Это были друзья и родственники одной из рожениц. И сегодня, в Рождество, они не стояли на церковной службе, они приехали встречать мамочку и ее новорожденного сынишку.

К тому времени, когда кортеж остановился перед зданием родильного дома, погода улучшилась. Выглянуло солнышко – редкий гость зимой в наших широтах. И все сочли это добрым предзнаменованием.

– Видишь, даже природа нашему празднику радуется, – сказала Татьяна Владленовна – свекровь новоявленной мамочки, толкнув своего спутника в бок.

Ее спутником был отнюдь не муж. Тот пошел вместе с сыном, чтобы выяснить, скоро ли им отдадут долгожданного наследника. Место мужа в данный момент занимал молодой человек слоноподобного телосложения, однако с очень приятным и открытым лицом.

– И очень хорошо, – пробасил он уверенным голосом. – До дома добираться будет проще.

– Вечно ты, Еремушка, во всем рациональное видишь. Весь в своего дядю – моего мужа. Нет бы просто порадоваться.

– Я и радуюсь.

И молодой человек улыбнулся. Улыбка у него вышла чуточку застенчивая, но она только добавила ему очарования.

Тем временем все родственники и друзья вывалились из машин и столпились у лимузина. Он притягивал их, и было от чего. Лимузин был хорош. С красивой надписью на боку, приветствующей новорожденного младенца, он нестерпимо сверкал в лучах солнца. Все его металлические детали были начищены так, что глазам становилось больно. Не сфотографироваться на фоне этой роскошной машины было бы просто непростительно глупо.

Остальные машины тоже были недешевыми. К тому же отец новорожденного распорядился украсить их шариками, лентами и букетами живых цветов.

– Орхидеи уже подмерзли, – заметила одна гостья, поеживаясь в своей коротенькой шубке. – Надо было брать розы. А то и искусственные цветы.

Ее слова услышала Татьяна Владленовна. Породистые тонкие ноздри ее тут же гневно раздулись. И, несмотря на дородность фигуры, она так резко повернулась к говорившей, что полы ее роскошной норковой, с теплым золотистым подшерстком, шубы взметнулись и задели ближайший сугроб. Тут же поднялось облачко снежной пыли, которая осела на других гостях, но Татьяна Владленовна не обратила на это ни малейшего внимания.

– Что вы такое говорите, милочка?! – сердито обратилась она к девушке. – Мой внук будет иметь все самое лучшее. Какие еще искусственные цветы? Зачем нам традиционные розы? Мы же не нищие какие-нибудь, слава богу!

И она была права. Ни у одного человека в мире не повернулся бы язык назвать мужа Татьяны Владленовны – Виктора Семеновича – нищим. Разве что эмир Дубая мог бы слегка скривиться, когда при нем озвучили бы сумму, в которую оценивалось состояние Виктора Семеновича. Но для нашей страны, да и для всего остального мира, Виктор Семенович был очень и очень богатым человеком.

Ему принадлежал контрольный пакет акций нескольких весьма преуспевающих банков. Парочка сталелитейных заводиков на Урале. Также ему принадлежали рудники и копи, в которых добывалось сырье для этих самых заводиков. Ну, и еще всякая мелочь вроде нескольких горнодобывающих комплексов, которые он поднял буквально с нуля, из разрухи. Он дал работу людям, построил школы, детские сады, магазины, поликлиники. Фактически Виктору Семеновичу принадлежал целый кусок Урала, который он опекал и использовал как рачительный и справедливый хозяин.