Дарья Донцова - Новогодний детектив (сборник)

Но не сомневалась ни секунды. Положила аккуратно зеленую бумажку в целлофановый пакет, что держал инвалид.

А тот даже не обрадовался – набычился еще больше, голову опустил. Сухо буркнул: «Спасибочки вам» – и покатил себе дальше.

Бабка, что сидела по другую сторону от Лены, выразительно постучала себя пальцем по лбу:

– Ох, дура ты, дура! Все равно пропьет!

На Лену же вдруг такая беспросветная тоска, безнадега, темнота накатили… Слезы из глаз – сами собой. Про инвалида уже и забыла – себя саму жаль. Непутевую, несчастливую. Невезучую. Скоро сын вырастет, упорхнет. Ей останется нищая, одинокая старость. А бабкино зеркало она все-таки разобьет. Прямо сегодня.

Лена шмыгнула носом. Пассажиры с противоположной скамейки поглядывали сочувственно. Но ей совсем не хотелось, чтобы ее жалели!

Подхватилась, еле успела выскочить из вагона – двери начали закрываться.

И уже на станции, на скамейке закрыла лицо руками и разревелась в полный голос. Хорошо так плакалось. Горько и одновременно радостно.

Никто ее не трогал, шумели поезда, мимо текли равнодушные людские волны.

И вдруг, совсем под ухом, она услышала:

– Не снимайте! Выключите камеры! Не снимайте сейчас, я сказал!

Вздрогнула, открыла глаза и опешила.

Рядом, у ее скамейки, давешний инвалид в своем кресле. Только сейчас он совсем другой – менее несчастный, что ли. Глаза улыбаются.

В отдалении двое мужчин с видеокамерами, а еще вертлявая дамочка с толстым блокнотом.

Но Лена смотрела не на этих странных людей – на безногого, которому она отдала свою последнюю тысячу рублей.

До чего он все-таки похож на того обаятельного парня из телевизора! Особенно сейчас, когда не хмур, а улыбается:

– Как хорошо, что я вас встретил! Вот. Держите вашу тысячу. Мне не нужно.

Лена вспыхнула, возмутилась, вскочила:

– Вы думаете, я реву из-за того, что мне денег жалко?!!

– Все я понял. Вы мне помогли от души. – Мягко отозвался парень. – Но дело в том, что я вовсе не нищий. Это был эксперимент. Съемка скрытой камерой для документального фильма. Фильма о том, как инвалидам в мегаполисе живется. Вон, видите, операторы, режиссер. Они из соседнего вагона снимали, чтоб внимание пассажиров не привлекать.

На съемочную группу, впрочем, Лена даже не взглянула. Напустилась на парня:

– У вас, значит, и ноги имеются? Хорошенький эксперимент!

Тот вспыхнул, помрачнел:

– Нет у меня ног.

– А… а что случилось? – Совсем не к месту выпалила Лена.

Молодой человек вздохнул:

– Четыре года назад, по пьяному делу, под поезд попал. По колена отрезало.

– Ой. – Не удержалась Лена.

– С одной стороны, да. Крушение всех надежд. – Согласился инвалид. – Как водится: депрессия, хотел с собой кончать. А потом задумался: ну, дожил я до двадцати пяти лет. С ногами. И чего добился? Что кружку пива могу с руки выпить залпом? Или на работе, в охранном агентстве, насобачился: сижу с открытыми глазами, вроде бы на посту, а на самом деле сплю? И никто ничего не замечает, зарплата капает. Стыдно, мелко. И знаешь, такое зло взяло. На себя самого в первую очередь. Решил: пусть я калека. Но жизнь свою построю – многим здоровым не снилось. Только какие у меня возможности? Диссертацию писать – мозгов не хватит. Зато спортом я с детства занимался. Вот и начал тренироваться, набирать форму. А когда из больницы вышел – нашел таких, как сам. Кто не сдался. Кто не пьет, не в метро побирается, а борется. В хоккей играет. Лыжами занимается, керлингом, биатлоном. Ну, и я стал заниматься. В итоге в сборную страны попал. Паралимпийскую.

– Скажите, – пробормотала Лена, – а это не вас недавно по телевизору показывали? Вы еще какую-то медаль получали?

Парень зарделся от удовольствия:

– Меня.

– Золотая медаль? – С придыханием произнесла Лена.

– Нет. – Вздохнул инвалид. – Двух минут до первого места не хватило. Так что всего лишь бронза.

– Слушайте, – пораженно молвила Лена, – но вы же потрясающий… просто уникальный человек!

– А ты – очень красивая. – Отозвался в ответ молодой человек. И робко предложил: – Может… тебе не будет очень противно сходить со мной в кино? Ты не бойся, я без кресла буду. Я на протезах хожу свободно.

– Да мне без разницы, как ты будешь! – выпалила она.

И страшно смутилась.

А глаза чемпиона блеснули – будто ему только что вручили уже не бронзу – но олимпийское золото.

А тут и дамочка-режиссер, наконец, устала дефилировать в отдалении. Подошла, промурлыкала довольным голоском:

– У нас еще одна программа в проекте. Как инвалиду устроить личную жизнь. На свадьбу съемочную группу пригласите?

Спортсмен бросил на Лену смущенный взгляд.

А она вспомнила переплетение обручальных колец в бабушкином волшебном зеркале и весело подумала: «А может, и будет у нас свадьба! Зеркальце-то меня еще ни разу не обманывало!»

Предновогодняя суета в любом офисе может довести до бешенства здравомыслящего человека. А если этот человек – главный бухгалтер, подсчитывающий прибыль, то уж тем более.

Раиса со вздохом покосилась на открытую дверь своего кабинета. Он имел два выхода, один – в коридор, второй – в комнату собственно бухгалтерии, где сейчас заседает комиссия по организации новогоднего корпоратива. Почему именно в бухгалтерии? А потому что зал заседаний занят, актовый уже украшен и готов к празднику, а другого просторного помещения нет во всем офисе. И теперь Раиса вместо того, чтобы считать прибыль, вынуждена слушать спектакль, который ее и веселит, и раздражает, и она еще не решила, что больше.

Ну, вот казалось бы – новогодний праздник. Веселье, конкурсы, костюмы, танцы, а поди ж ты, ничего веселого не получится, если члены коллектива за считаные недели превратились в смертельных врагов. Потому что с приходом нового сисадмина Виталика практически все особи женского пола спятили на почве этого самого Виталия, офис превратился в филиал Санта-Барбары, и Раиса считает, что гнойник вот-вот прорвется.

Сама она, конечно же, осталась нечувствительной к чарам Виталия Ченцова и наблюдала со стороны весь этот цирк, ощущая, что еще немного, и терпение у нее лопнет, она разрушит шатер, разобьет фонарики и умоет всех клоунов, задействованных в представлении, так что они до конца жизни будут просыпаться по ночам с криками ужаса и мокрыми простынями.

– А Дедом Морозом будет Виталий Ченцов.

Повисло неловкое молчание.

Раиса почувствовала общее напряжение даже в своем кабинете и, ухмыльнувшись, уткнулась в компьютер. Она единственная ни прямо, ни косвенно не принимала участия в этом предновогоднем танце разноцветных лебедей самого разного полета. Есть работа, ее надо делать, и она может себе позволить не обращать внимания на возню вокруг, потому что она – начальник. Или начальница, дело такое.