Анатолий Ромов - Человек в пустой квартире. Перед выходом в рейс

Здесь, метрах в полуста от гаража, находилось его самое важное приобретение, теперь потерявшее всякий смысл, — сарай, купленный за бесценок у хозяйки соседнего дома. Сарай долго служил надежным тайником; но две недели назад, проверив метки, он понял — тайник накрыт. Причем накрыт явно не милицией. После нарушения меток не было никакой засады. Значит, только одно: тайник накрыл Шеф. Рано или поздно это должно было случиться. Сам виноват, не надо было заводить тайник так близко от гаража. Хорошо, в то время в сарае не было ни золота, ни монет.

Остановившись у сарая, он достал из багажника чемодан. Подошел к двери, пригляделся к замку — метка сдвинута. Значит, в сарае побывали опять и сделали это очень осторожно. Но на этот раз он ждал посещения, ведь «товар» он должен был отдать Шефу сегодня утром. Но так как «товар» он отвез на новое место, то перенес свидание на три часа дня, причем перенес самовольно, по его расчетам, Шеф наверняка должен был уже начать поиски. Ничего, через пятнадцать минут они встретятся, и все прояснится. Он чувствует себя хозяином положения. У него есть деньги, денег этих пока хватит. Будет же еще больше. Но самое главное — сейчас, именно сейчас он знает, о чем и как говорить с Шефом.

Открыв замок, Алексей внес в сарай чемодан, поставил в угол. Наспех завалил валявшимся тут же тряпьем, вышел, запер замок, теперь уже не заботясь о метке. Сел в машину, доехал до условного места, небольшого скверика, и стал ждать. Ждал недолго, ровно в три из ближнего переулка вышел Шеф. Он сразу узнал высокую сухую фигуру. Шеф подошел неторопливо, не оглядываясь, открыл дверцу, сел рядом. Алексею было достаточно одного взгляда, чтобы понять — именно Шеф. и никто другой, недавно снова был в сарае.

Некоторое время оба молчали. Наконец Шеф тяжело повернулся:

— Здравствуй, сынок. Что случилось?

Все, хватит. Тянуть больше не нужно, если уж начинать разговор, то сейчас. И рубить сплеча. У Шефа наверняка с собой серьезный аргумент, заряженный «вальтер». У него только финка в рукаве. Но, кроме финки, есть козыри повыше — спрятанный «товар». И ясное понимание, что именно он сейчас должен сказать Шефу.

— Случилось то, что я хочу поговорить. Серьезно.

В другое время это считалось бы открытым бунтом. Но не сейчас. Шеф сказал, явно выигрывая время:

— Со мной?

— С вами.

— Понятно, — Шеф замолчал, разглядывая улицу. Спокоен. Или кажется, что спокоен? Шеф никогда не будет кричать. Не будет угрожать. Даже повышать голос не будет. Незаметно вынет «вальтер» и выстрелит в бок. Сейчас тоже выстрелит? Пожалуй, не выстрелит. Слишком людная улица. Да и не та ситуация. Главное, Шеф не знает, куда он отвез «товар».

— Хорошо, Леша, мы еще поговорим. Но сначала «товар». Где он? В багажнике? Что молчишь? Где «товар»?

— Шеф, товара пока не будет.

— Не понял. Что значит «не будет»?

— Не будет, пока мы не поговорим.

— Леша, ты что, шутишь?

— Не шучу.

— Вот как. Я вижу, ты все продумал.

— Продумал. Вы научили.

— Хорошо, давай говорить. Слушаю. Говори.

— Шеф. все эти три года я пахал на вас по-честному. Так ведь? Или не так?

— Это не разговор.

— Почему? Это разговор. Хоть один раз я вас предал? Подвел? А что я с этого имел?

— Как что? Бабки, которые я тебе давал. Ты что, их не считаешь?

— Не нужно. Шеф. Я не мальчик. Я все это терпел — до последнего. Пока не замочил Разина. Работа трудная. Убил человека, закопал в лесу. И что я за это получил? Пять бумаг в зубы? И гуляй?

— Если тебе нужно еще — получишь. Я когда-нибудь отказывал? Сколько тебе еще нужно? Штука? Полторы?

— Это не разговор. И не бабки.

— Не разговор? Тебе что же, уже полторы штуки не бабки?

— Не бабки. По сравнению с тем, что есть у вас.

— Как ты заговорил. Значит, тебе нужно столько, сколько у меня? Я правильно понял?

— Столько мне не нужно. Отдайте по справедливости.

— Разъясни, что ты считаешь справедливостью?

— По справедливости — расплатитесь рыжьем.

— Так, так, так. Золотишка захотелось. Куда оно тебе, Леш? Может, объяснишь?

— Это мое дело. Применение найду.

— И сколько ты хочешь?

— Много мне не надо. Кило.

Шеф протянул руку ко рту. Хороший признак, когда он начинает грызть ногти.

— Кило. Разговор действительно серьезный. Только одного я в толк не возьму — почему тебе весь мой «товар» не забрать? Там ведь даже больше?

— Мне лишнего не нужно. Вашего — особенно. Вы мне все-таки помогли, на ноги поставили.

— Ну да. Все-таки, значит, я тебе помог.

— Шеф. Не будем качать права. Я тоже кое-что сделал.

— Ладно, Леш. Я правильно понимаю — я тебе кило рыжья, а ты мне «товар»?

— Да, Шеф. Если… Если это кило вы мне дадите, то если захотите, все снова останется, как было.

— Подробней не расшифруешь?

— Расшифрую. Собакой буду для вас. Все буду делать. Вы ж сами знаете — разлучаться нам с вами нельзя. Все-таки кругляшки я вам штампую, никто другой.

— Из чего ты их штампуешь, ты забыл?

— Не забыл. Но и я в этом деле не последняя пешка.

Шеф молчит. Он, Алексей, никогда не поймет, что скрывается за этим молчанием. Сколько ни вглядывайся, не поймет. Вот Шеф вздохнул:

— Ладно. Об этом еще поговорим. Хорошо, кило я тебе дам. Но пока у меня к тебе дело есть. Серьезное.

Кажется, Шеф не хитрит. А что, вполне может быть, у Шефа свои заботы.

— Слушаю, Шеф?

— В «Золотой рог» ты ведь ходишь?

— Вчера был пятый вечер. Торчу как проклятый.

— Мента, которого я тебе обрисовал, не было?

— Пока нет.

— Черт. Рано или поздно, он там должен появиться. Я их знаю. Сегодня пойдешь снова, хорошо?

— Хорошо, Шеф.

— Не бойся, ты для них в полной темноте. Никакой рисовки на тебя у них нет. Если только… С монетами ты не баловался? Скажи честно.

— Не волнуйтесь. С монетами чисто.

— Смотри, Леша. Лучше скажи сразу. Сгорим оба.

— Да нет. Шеф. Вы что? Кроме вас, никому я не давал эти монеты.

— Ладно, будем верить. Так вот, если мент этот в «Золотом роге» появится — поговори с бабой.

— Вы имеете в виду певицу?

— Ее, кого ж еще. Попроси по-дружески, пусть помолчит.

— Сделаем. Это раз плюнуть.

— Но волнует меня сейчас не она. Вера.

Алексей незаметно посмотрел на Шефа. Кажется, Шеф начинает играть в прятки.

— Вера? Но вы же сказали, что вы ее?.. Вчистую?

— Не хотел я панику поднимать. Хотел, но… не получилось.

— Вы серьезно?

— Зачем ты мне нужен обманывать тебя? Ушла она. Не должен был я тебе говорить, но скажу. Чтоб понял, что к чему. Недаром говорят, у баб чутье, как у собаки. Я ее повез подальше. Хотел, чтоб все чисто. Ну а она почувствовала. Стала дверь рвать, на ходу. Тут уж все ясно, упускать нельзя. Короче, пришлось стрелять в машине на полном ходу. Но задел только. Ну и вывалилась и ушла. Ночь была, я но кустам рванулся. Куда там. С концами.