Людмила Феррис - Своя на чужой территории

Но вот именно в этот раз Юля никаких неприятностей не чуяла. Казалось, все идет как надо, один сплошной позитив и единство творческих порывов. А потому, когда услышала в телефонной трубке плачущий голос Луизы Юнис, то сначала растерялась.

– Луиза! Какой труп?! Что случилось?!

– А-а-а-лик Царев. Умер! Прямо у себя в номере! Приезжай! – Девушка захлебывалась в рыданиях.

Юля сразу поняла – дело серьезное, с такими вещами не шутят, и пообещала немедленно приехать. Но сначала нужно было поставить в известность главреда.

Планерка еще не закончилась, коллеги смотрели на встревоженную Сорневу с любопытством.

– Егор Петрович, мне нужно срочно уехать! У актеров что-то случилось. Похоже, у них оператор умер.

– Умер? Этого еще не хватало! Ведь мы их пригласили… Конечно, поезжай!

– Я с тобой! – быстро сориентировался Вадик Тымчишин.

Когда они выходили из кабинета, Юля услышала язвительный комментарий Милы Сергеевны – не смогла ответственный секретарь удержаться от «шпильки»:

– Сорнева, умеешь ты притягивать неприятности! Все у тебя не слава богу!

Коллеги уселись в видавшую виды «Тойоту», и Вадик сорвался с места как заправский гонщик. Юлька только пискнула:

– Ремень! Ремнем не пристегнулась!

– Пристегивайся! Права Мила, вокруг тебя все время что-то случается.

– Я, между прочим, не просила тебя со мной ехать! – возмутилась Юлька.

– Молчи уже! Тебя одну отпускать нельзя!

Гостиница располагалась неподалеку, и сильно поссориться Юля с Вадиком не успели. Спустя десять минут журналисты уже поднимались на второй этаж в номер, где случилось пока неизвестное «страшное».

– Луиза «Скорую» вызвала? А полицию? Полиция на съемках сериала про полицию! Как тебе заголовок для сенсации? А снимать они дальше будут? – принялся болтать Тымчишин, видимо, здорово нервничая.

– Ну откуда же я знаю… – простонала Юля, – сейчас все и выясним.

– Юля, как хорошо! Ты приехала! – бросилась к ней заплаканная Луиза.

У приоткрытой двери в номер топтались, помимо сопродюсера, растерянная горничная в форменном платье и белом фартучке, крепкий мужчина с бейджем «Охрана» и блондинка средних лет с ярко-красными губами (директор гостиницы, как выяснилось впоследствии). Заглянув внутрь, Юля увидела мертвого оператора Алика Царева.

– Ты вызвала «Скорую»?

– Да! И «Скорую», и полицию уже вызвали! – Луиза кивнула на горничную.

– А что случилось? Вчера же было все нормально? – спросила Юля.

– Вчера – это было вчера, а сегодня – это сегодня, – философски, но совершенно не ко времени изрек Вадик.

– Что случилось? Что у вас тут? – появился врач «Скорой помощи».

Следом за врачом в номер Царева просочились и остальные.

– Я еще и полицию вызвала, – доверительно сообщила дамочка, оказавшаяся администратором.

– А вы кто? – поинтересовался Тымчишин у стоящей рядом женщины, словно был тут самым главным действующим лицом.

– Я, между прочим, директор гостиницы! – обиженно сообщила блондинка и пожевала губами. – А ваша Юля, – женщина показала пальцем на Сорневу, – у меня номера для актеров бронировала. А оно вот как получилось… – Директриса явно была возмущена безобразным поведением оператора, посмевшего умереть в ее гостинице.

– Ну, кто ж знал? – Вадик не давал своих в обиду. – Они же кино снимать приехали, а не помирать. Он же не специально! Он, может, и не хотел вовсе. Он, может, пожить еще хотел! И Юля тут совсем ни при чем.

Луиза Юнис продолжала плакать: ей и Алика было жалко, и себя саму.

Все летит в тартарары! Как снимать дальше с одним оператором? Весь съемочный процесс под угрозой. Ее не только не похвалят за организаторские способности, но могут и уволить, а для нее это катастрофа: она без кино, как без воздуха – не сможет дышать.

Но, конечно, Алика было жальче. Она-то жива… Девушка сразу поняла, как только увидела лежащее на полу тело, что оператор бесповоротно мертв. Она пыталась нащупать пульс, но рука была холодной и безжизненной.

Юлька, в свою очередь, думала о том, как хрупка грань между жизнью и смертью. Кошмар! Еще недавно оператор был живой: пил пиво, строил планы на будущее, и вот…

– Может, сердце? – решилась спросить она у врача.

– Нет, это убийство, – мрачно ответил тот. – Вашего коллегу убили.

В комнате повисла гнетущая тишина. Было слышно, как шуршат лежащие на карнизе за окном листья. Побледневшее лицо директора гостиницы цветом практически сравнялось с платиновой шевелюрой.

– Вот убийства нам не хватало! – воскликнула она.

Тут Юлька взяла себя в руки и вспомнила о профессиональном долге.

– Луиза, вспоминай, что вы делали вчера! – обратилась она к заплаканной девушке. Потом обошла вокруг лежащего тела несколько раз.

– Да я и не забывала… – обиделась Юнис. – Надо Усольцеву срочно звонить. Вот беда! Что же теперь будет?!

– Луиза, это важно! Расскажи про вчерашний день! – не отставала Юлька.

– Первый день съемок – это всегда раскачка. До обеда ты нам экскурсию по городу организовывала…

– Так это же всего на полтора часа, не больше.

– Мы в музее задержались: чай пили там, с какими-то ветеранами фотографировались…

– Не тяни, давай дальше! – Юля была нетерпелива: убийство кинооператора – это вам не рядовой скандал в шоу-бизнесе!

– Дальше работали. Съемки были на натуре, на поляне в парке, которую мы с тобой накануне смотрели.

– Царев был с вами?

– Конечно, он снимал. Еще гудел все время – света ему мало было. Теперь ничего не надо – ни света, ни кадра…

– В музее он тоже был?

– Был. Знаешь, я вспомнила! Алик же ваш, местный!

– Как наш? Ты ничего об этом не говорила.

– А ты не спрашивала, да я и сама не знала. Мы когда по городу в автобусе ехали, он со мной рядом сидел, в окно смотрел и как-то тихо сказал: «Вот там был мой дом, а рядом школа».

– Ты ничего не путаешь? – хором спросили Юля и Вадик.

– Да не путаю, не путаю. Нас потом экскурсовод отвлекла, и я про это забыла, а сейчас вспомнила. Точно, он про школу и про дом говорил, а потом я на другое переключилась.

Врач «Скорой помощи» тем временем закончил осмотр, снял перчатки и закрыл свой чемоданчик.

– Полицию дождемся. Здесь для них работа.

– Я старшая группы – Луиза Юнис. Скажите мне, что произошло, мне надо в продюсерский центр срочно докладывать.

– Успеете еще доложить. Я сначала с полицейскими переговорю. Впрочем, скрывать особо нечего. Смерть насильственная, наступила от удушения. Вашего коллегу сначала ударили по голове, оглушили, а потом задушили. На шее имеются кровоподтеки, переломы хрящей гортани. Все остальное только после вскрытия.

Луиза снова зарыдала. Она впервые видела труп так близко, и это было не киношное представление, а настоящая, реальная жизнь. Раньше смерть существовала где-то далеко от нее: на экранах телевизоров, на страницах газет, но чтобы вот так…