Мария Жукова-Гладкова - Три принца и дочь олигарха

Президент протянул Суворину листок с распечаткой всех его визитов во Францию за последние полтора года.

«Лучше бы шпионов ловили», — подумал вице-премьер про разведчиков, которые донесли президенту информацию о его довольно частых визитах во Францию.

— Что вы там делаете? — спросил президент.

— Встречаюсь с любимой женщиной, — честно ответил Суворин. — Если прикажете, я откажусь от вице-премьерского кресла, но дом я продать не могу. И прекратить летать во Францию не могу. И не хочу.

— А в России вы не можете встречаться с любимой женщиной?

— Нет, не могу.

— Почему?

— Потому что для нее было бы сложно прилететь в Россию и этот визит не остался бы незамеченным. То есть она не может прилететь по поддельным документам и…

— Секундочку! — остановил его президент. — Ваша любимая женщина — гражданка Франции?

Суворин задумался.

— Если честно, я не знаю, какое у нее гражданство. Мне как-то не приходило в голову спросить.

— Мы можем помочь ей получить российское гражданство, — улыбнулся президент.

Суворин с трудом сдержал смешок. Как объяснить президенту истинное положение вещей?

— Она не может получить российское гражданство, — сказал Суворин вслух.

— Все возможно, — ответил президент. — Вы собираетесь разводиться с супругой? Или вас устраивает жена в России и любовница во Франции?

— Меня не устраивает! — взорвался Суворин. — И я бы давно развелся, но моя любимая женщина не может развестись!

— Почему? Во Франции разводы разрешены.

— А в Лотиании нет. То есть не в королевстве, а в королевской семье! Простые люди прекрасно разводятся.

Президент моргнул.

— Ваша любимая женщина — королева Лотиании?! — Кажется, президент давно так не удивлялся.

Суворин кивнул. Он был импозантным мужчиной в возрасте слегка за пятьдесят, любил дорогие костюмы, еще более дорогие галстуки и булавки к ним. Он создал успешный бизнес, потом пошел в политику. Бизнесом рулил старший сын, но и отец, конечно, в этом участвовал, но неофициально.

— Вы давно с ней знакомы? — спросил президент.

— Давно, — признался Суворин. — Мы познакомились в замке ее отца, в Германии.

Тогда Суворин приехал в Германию как представитель газовой компании. С отцом Патриции он обсуждал строительство газохранилища, которое должно было расположиться на земле, принадлежавшей барону. А вечером на ужине в замке он познакомился с молодой королевой, которая приехала навестить родителей вместе с маленьким сыном Лотаром, но без мужа.

Максим и Патриция влюбились друг в друга с первого взгляда, и две ночи будущий вице-премьер провел в спальне королевы европейского государства, пусть и крошечного. Они оба понимали, что не могут быть вместе. Но любовь оказалась сильнее. Через девять месяцев после их встречи в замке немецкого барона Патриция родила сына, которого назвала Максимом. Генетическую экспертизу они смогли сделать только через много лет, и она подтвердила, что второй принц Лотиании наполовину русский.

Патриция и Максим Суворин несколько лет встречались в разных странах. Суворина никогда не интересовали лошади, наоборот, он их боялся, но пришлось «увлечься», чтобы был повод ездить на скачки, которые посещала Патриция. У ее отца был конезавод, он разводил лошадей, которые потом отправлялись участвовать во всех видах конных состязаний по всему миру. Теперь у Максима Вячеславовича тоже был конезавод, но официально им управляла его законная супруга, которая долго была домохозяйкой, а потом внезапно увлеклась новым делом. Максима Вячеславовича очень устраивало, что супруга теперь редко бывает дома и фактически живет при конезаводе, куда перебрался и младший сын, который захотел стать наездником. Недавно его удивила фотография супруги на лошади, которую он увидел в деловом журнале и даже вначале не узнал. Правда, живьем в жокейском облачении супругу ему видеть не доводилось. Но вроде бы она здорово похудела. Или это был фотошоп?

Максим Вячеславович жил в городской квартире, купил домик во Франции, о котором члены его семьи не знали, и встречался с Патрицией там. Она приезжала на скромной машине, в парике и вроде бы про их встречи никто не знал. Они никогда не ходили вместе в рестораны, на выставки и еще куда-либо, где их могли узнать. Да и не хотели этого. Они хотели быть вдвоем и наслаждаться каждой минутой общения. В домике постоянно жила и работала русская женщина, мужа которой застрелили в девяностые годы. Вывезенные средства стали подходить к концу, неумолимо приближалась старость, и она была очень рада встрече с Максимом Вячеславовичем и дорожила работой. Домик она содержала в идеальной чистоте, готовила еду им с Патрицией, ухаживала за садом и держала язык за зубами.

— То есть ваш сын вполне может сесть на престол Лотиании? — усмехнулся президент.

— Там старший есть. Очень серьезный молодой человек. И отрекаться от престола он вроде бы не собирается.

— Я слышал, что его собираются женить, — заметил президент.

— Да это уже весь мир слышал. И сувенирный король Ванька Большаков его на своем самолете доставил из Северной Африки в Лотианию.

— А почему такая срочность?

— Не знаю, — ответил Суворин.

— Можете спросить у Патриции?

— Могу. Я собираюсь во Францию и Лотианию. Олигарх Безденежных будет день рождения праздновать на своей яхте. А она у него в Лотиании обычно стоит. Я среди приглашенных. И Большаков, конечно.

— А почему Большакова послали за принцем? — спросил президент.

— Наверное, потому что у него свой самолет есть. И он же подданный Лотиании. Король приказал, хотя Большакову никто не может приказывать… Скорее король попросил. Ванька, конечно, какую-то ответную услугу себе выбил. Ах да, у него же дочери есть на выданье.

— Лариса Большакова? Владелица фармацевтической империи?

— Лариса не пойдет замуж ни за какого принца! — воскликнул Суворин. — И у Ларисы двое детей. И старше она этого Лотара. Наташка, вторая дочь, тоже не подходит. То есть сама Наташка за кого угодно пойдет, только ни один мужик в здравом уме на этой потаскухе не женится. Она засветилась с сотней мужиков за время своей модельной карьеры, и ей тоже за тридцать уже. А вот две следующие — вполне. Они от каких-то моделей и сами вроде уже модели, но не такие успешные, как Наташка. Ванька Большаков своего не упустит.

Президент спросил, как Ивану Васильевичу Большакову, самому известному в России производителю сувенирной продукции, удалось стать подданным Лотиании. Суворин рассказал. Иван Большаков, ныне олигарх из списка Forbes с многомиллиардным долларовым состоянием, по специальности электрик. И начинал он свою трудовую деятельность электриком, и в армии электриком был, и в местах не столь отдаленных, где успел побывать до того, как сколотил капитал и стал уважаемым и даже многоуважаемым членом общества. Ивану Большакову очень нравится маленькое королевство Лотиания — он влюбился в него с первого визита и захотел встретить там старость (как он любит рассказывать друзьям и знакомым). Он добился аудиенции у короля (никто не знает как) — и во время этой аудиенции в королевском дворце отключился свет. В результате Иван Большаков поменял во дворце всю проводку, которая не менялась много лет. Наблюдая за работой российского олигарха и подавая ему инструменты, король Лотиании цокал языком и не уставал восхищаться. После завершения работы король спросил, какую награду желает этот великий мастер, и великий мастер возжелал гражданство, то есть подданство, которое ему и было даровано высочайшим королевским указом.