Юлия Алейникова - Врач без комплексов

Девушка пробежалась по досье. Жили супруги в Гавре, и поиск их французского номера телефона в Гугле занял какое-то время в основном из-за того, что Женя не знала французского, но все же она его отыскала. Вот что значит настойчивость, упорство и вера в себя!

Впрочем, на этом везение закончилось. Телефон не отвечал.

«Ладно. Еще не вечер, — успокаивала себя Женя. — Что же произошло с Полиной?» — размышляла она, страдая от вынужденного бездействия.

А может, позвонить еще кому-нибудь из суррогатных матерей? Почему она так быстро сдалась? И девушка открыла список. Начнет она в хронологическом порядке.

Первые пять матерей радости от Жениного звонка не испытали, но все же сообщили, что сотрудничеством с фирмой довольны, никаких претензий к ней нет. Зато шестая девушка, так же как и Полина, заявила, что ни о каком «Материнство возможно» и слыхом не слыхивала. Ребенка действительно родила, но он умер вскоре после родов.

А вот встречаться с Женей она не захотела.

— Послушайте, я не знаю, что вам от меня надо, но я едва оправилась после этой трагедии. У меня начала налаживаться жизнь, появился новый человек, с которым я хочу построить все заново. Оставьте меня, пожалуйста, в покое, — несколько плаксиво, но все же довольно твердо потребовала девушка.

Женя попробовала настаивать, уговаривать, но ничего не вышло. Что же делать? И правда оставить ее в покое? Ну уж нет. Наверняка в деле указаны биологические родители ее ребенка, и уж они-то просто не могут оказаться французами. Никак! И Женя сердито забарабанила пальцами по клавиатуре.

Уф, вот они, родимые, русские. Грачевы Михаил и Татьяна. Звонить немедленно! И она схватилась за телефон.

— Добрый день, меня зовут Евгения Потапова, — ласково защебетала в трубку Женя, — могу я услышать Михаила?

— Я слушаю, — ответил глубокий, спокойный голос, по ощущениям принадлежавший человеку еще не старому. Так, средних лет, возможно, моложе.

— Извините за беспокойство, я звоню по поводу фирмы «Материнство возможно», вы с ней сотрудничали некоторое время назад.

— Да, действительно. А кто вы и как вы узнали мой номер? — не проявляя особого беспокойства, а только здоровую бдительность, спросил Михаил.

Ух ты, как-то сжалась вся от неожиданности Женя. Но ведь если он сотрудничал, то, вероятно, действительно усыновил ребенка. Но чьего? И как? Лучше бы она об этом не задумывалась. Тогда бы не возникла неловкая тревожная пауза, и Михаил бы не насторожился.

— Алло? Кто вы такая и что вам от нас нужно? — уже совершенно другим, требовательным, враждебным голосом повторил Грачев.

— Честно говоря, консультация, — пытаясь спасти ситуацию, торопливо проговорила журналистка. — Мне очень важно мнение людей, уже имевших дело с этой фирмой. А телефон ваш я просто подглядела случайно в базе данных фирмы, — объяснила она слегка виноватым голосом.

— Гм, — не очень довольно кашлянул Михаил, но все же беседу продолжил. — Нас сотрудничество с фирмой вполне удовлетворило, претензий к ним нет, — проговорил он сдержанно.

— Да, я понимаю. Но не могли бы мы с вами встретиться где-нибудь и поговорить чуть подробнее? Понимаете, я очень боюсь неудачного опыта, в Интернете столько всяких ужасов пишут, может, вы бы мне подсказали, на что следует обратить особое внимание, какие есть риски, как человек, уже имеющий положительный опыт. Все-таки речь идет о детях, это так волнительно и даже страшновато. Я даже готова заплатить, — полностью вживаясь в образ обеспеченной, глуповатой, суетливой дуры, предложила Женя.

— Не стоит, — слегка презрительно и вместе с тем снисходительно проговорил Михаил. — Ну, хорошо. Я смогу уделить вам не более получаса завтра в четырнадцать тридцать. Встретимся с вами в баре ресторана… — И он назвал очень престижный и дорогой ресторан, вероятно, желая показать Жене, что не нуждается в чужих деньгах, своих хватает.

Журналистка преувеличенно радостно поблагодарила, подтверждая встречу. Хорошо все же, что она может связаться именно с отцами. Женщины существа эмоциональные, и наверняка Женины вопросы и намеки ничего, кроме истерик и скандалов, не принесли бы.

Что же все-таки происходит в этой фирме? Кражи младенцев, принудительное участие женщин в программе суррогатного материнства? Причем, судя по всему, без их же собственного ведома. Интересно, а такое возможно? В некоторых слаборазвитых азиатских странах женщин к суррогатному материнству принуждают, у них это выглядит как своего рода рабство, ну так то Азия, а тут Россия. К тому же как сделать ЭКО так, чтобы женщина об этом не знала? Да нет, бред какой-то.

Женя сидела, сосредоточенно глядя в экран компьютера. А что, если они впаривали биологическим родителям чужих отказных детей?! Женя даже выпрямилась в кресле от такого «просветления». Вряд ли кто-то из биологических родителей, получив долгожданного младенца, тут же бежал делать генетическую экспертизу. Да, но как тогда быть с фальшивыми суррогатными матерями? По какому принципу выбирались они? И где была заранее гарантия, что их собственный ребенок умрет? Или это просто совпадение? По большому счету, получив своего младенца, биологические родители должны были навсегда забыть о суррмаме, и есть у нее свой младенец или нет, никому не важно. Но с другой стороны, где гарантия, что владельцы фирмы вовремя найдут отказного младенца? Нет, что-то здесь не так.

А если этих женщин все же использовали как суррмам, но по каким-то несчастливым обстоятельствам их дети умирали, а фирма не хотела нести убытки и срочно подыскивала замену умершим малышам среди отказных детей. Ведь это не было конвейером, так, единичные случаи. Пока всего три.

Женя от волнения поерзала на кресле и, вырвав у Корнишона кусок колбасы, засунула себе в рот. Нет, нет и нет. Глупость. Ведь Полина твердо сказала, никакой суррмамой она не была и даже о фирме никогда не слышала. Так в чем же дело?

Эх! Скорее бы завтра, скорее бы встретиться с Грачевым, вздохнула девушка. А пока что набрала еще раз французский номер. Он не отвечал.

Взглянув на часы, Женя рискнула сделать еще несколько звонков суррогатным матерям, но ни один из них не принес результатов. Три номера принадлежали квартирам, сдаваемым в аренду, и о бывших жильцах там никто не имел понятия, четвертый номер просто не отвечал. Журналистка предприняла отчаянную попытку связаться с хозяевами квартир, но те понятия не имели, как разыскать бывших арендаторов. Все, что они могли сообщить об интересующих Женю женщинах, это то, что арендную плату они вносили вовремя.

Увы.

Михаил Грачев выглядел молодым и подтянутым, ему было не больше тридцати пяти. Аккуратная черная бородка, плотное телосложение, темные живые глаза, хороший дорогой костюм. Женя быстро окинула изучающим взглядом садящегося за стол мужчину. Либо преуспевающий чиновник, либо ведущий специалист крупной фирмы, вероятно иностранной, предположила она.