Николай Леонов - Золотой скелет в шкафу

– Я же сказал: все потом! – хмуро повторил тот.

Гуров чуть не плюнул с досады и с угрозой пообещал:

– Ничего! Сейчас я поговорю с охранником и окончательно проясню для себя ситуацию. Вы его предупредили? – Денисов кивнул. – Значит, поехали в больницу! Вам требовалось разрешение Найденова на откровенный разговор? Вот мы его и получим!

– Я сейчас позвоню, чтобы вас там ждали. Я в городской квартире переночую, может, и ты ко мне подъедешь? Ну, чего тебе в санаторий тащиться? Спать-то осталось – всего-ничего! – предложил Иван.

– И потом весь день в несвежей рубашке ходить? – хмыкнул Лев. – Нет, лучше я из больницы в санаторий поеду.

– А я здесь заночую, – сказал Воронцов. – Хочу надеяться, что документы от губернатора принесут еще сегодня. Только что-то он не торопится. Знаешь что, Лев Иванович, бери мою машину. Мне она сегодня уже не нужна, а тебя отвезет и в больницу, и в санаторий. А с завтрашнего дня я тебе «персоналку» выделю, она тебя после завтрака заберет. Или после процедур? – осторожно уточнил он.

– Господи! – простонал Гуров. – Вы мне не то что лечиться, вы мне даже умереть не дадите! Со смертного одра за ноги стащите и поволочете дело раскрывать! – Но, увидев виноватые глаза Воронцова, уже спокойнее сказал: – После завтрака, Юрий Федорович! Только ты сейчас позвони в санаторий и предупреди, что я поздно приеду, а то ведь придется у ворот черт-те сколько ждать, пока их откроют. А, по-хорошему, так мне лучше бы в город перебраться, чтобы столько времени на дорогу не терять.

– И позвоню, и предупрежу, а путевку мы тебе продлим, на сколько хочешь, – заверил его Воронцов. – И с переездом что-нибудь придумаем.

В этот момент дверь широко распахнулась и в кабинет вошел человек с папкой в руках. Вид у него был встрепанно-помятый, и складывалось впечатление, что ему только что устроили неслабый разнос с поползновениями на рукоприкладство.

– Юра! Ну, зачем же было сразу Москве жаловаться? – укоризненно произнес он. – Неужели мы с тобой сами бы не договорились?

– А я, Слава, пытался, но ты сам не захотел, – развел тот руками. – Документы привез?

– Я не захотел! – нервно рассмеялся мужчина и уже нормальным тоном продолжил: – Приказано отдать лично в руки полковника Гурова и впредь выполнять все его распоряжения.

– Я - Гуров, – кивнул Лев. – Долго же вы добирались.

– Так за город же уехали! – оправдывался Вячеслав, протягивая ему папку. – Какие будут указания?

Гуров вернулся к столу, сел и стал смотреть документы, а потом подошел к Воронцову и, ткнув пальцем в одну из фамилий, сказал:

– Мне срочно нужен вот этот человек. Если выяснится, что он еще живой, задерживайте, за что хотите, и держите до утра в одиночке, а потом я с ним побеседую. Если в больнице – выставляйте возле палаты охрану. Если мертвый, – развел он руками, – жду заключение судмедэ ксперта.

– Сейчас распоряжусь, – пообещал генерал и снял трубку телефона.

Гуров направился к двери, но по дороге его перехватил Вячеслав:

– С вами хочет встретиться губернатор.

– У меня на это нет времени. Я знаю, что он здесь ни при чем, но моей веры мало, мне надо всех в этом убедить, а для этого нужны веские доказательства, которые еще нужно добыть.

Все дружно вышли из кабинета, а на улице разделились: Гордеев с Лешим поехали спать, а Лев и Денисов на «Мерседесе» Воронцова в больницу, где, несмотря на поздний час, их ждал главврач клиники.

– Как состояние Лавровой? – с ходу спросил Денисов.

– Все хорошо, – успокоил его доктор. – Мы сразу же сделали МРТ, выявили легкое сотрясение мозга, которое не требует серьезного лечения. На затылке была рассечена кожа, мы рану обработали и наложили швы. Так что несколько дней покоя и постельного режима – и Анастасия Михайловна забудет обо всем, как о страшном сне. Она в отдельной палате, сейчас спит, а возле двери дежурит охранник, который ее привез.

– Слава богу! – с огромным облегчением произнес Денисов. – А с Владимиром Константиновичем как?

– Просто замечательно! Камень час назад спустился в мочевой пузырь, теперь будет легче. Мы созвали консилиум из ведущих специалистов области и пришли к единому решению, что камень можно раздробить лазером – соответствующее оборудование у нас имеется, как и высококлассные специалисты. Но хотя бы день пациенту нужно отдохнуть. Поражаюсь силе воли этого человека! Это же нечеловеческие страдания, а он все мужественно перенес. Мы дали ему снотворное, и сейчас он спит. Я настоятельно не рекомендовал бы его будить – его организм остро нуждается в длительном и полноценном отдыхе. А вот когда он проснется, мы проведем обследование, возьмем анализы, и, если все – тьфу-тьфу-тьфу! – поплевал врач через левое плечо, – будет хорошо, приступим, благословясь! Мужчина, который привез Анастасию Михайловну, сообщил нам, что случилось, но мы решили Владимира Константиновича не волновать и ничего ему не сказали.

– И правильно сделали, – кивнул Дмитрий Петрович. – Такие вещи легче выслушать от близкого человека, чем от постороннего. Я ему сам все скажу. Мы сейчас с охранником Насти поговорим, к Владимиру Константиновичу заглянем и тоже отдыхать отправимся.

– Пойдемте, я вас провожу, – предложил главврач.

Они тихо поднялись на третий этаж и, войдя в коридор, сразу увидели возле одной из дверей стул, под которым стояли мужские туфли, а высокий, плечистый мужчина в одних носках ходил по коридору, не удаляясь, однако, от двери. Услышав шаги, он быстро повернулся, но, увидев главврача и Денисова, тут же успокоился. Доктор, попрощавшись, ушел, а Дмитрий Петрович поманил парня и, когда тот подошел, шепотом спросил:

– Андрей, ты чего босиком разгуливаешь?

– Пробовал на стуле сидеть, но вырубаюсь, а на ходу не заснешь, – объяснил тот.

– Я уже знаю все, что произошло возле театра, и запись видел – ее в Интернет выложили. – Мужчина только горестно помотал головой. – Кто-то нанял журналистов, чтобы они сняли ту провокацию, которую Женька устроил. А теперь скажи мне, зачем Настя вообще поехала в театр, если Владимир Константинович в больнице? Да еще и с Женькой? Чьих рук дело?

– Зайцева, – ответил охранник. – После того как вы шефа увезли, она сказала, что одной ей на этих дебатах делать нечего. А потом я слышал, как Зайцев уговаривал ее поехать с Евгением, объяснял, что, если Найденов сам не может там присутствовать, то кто-то другой должен его представлять. Ну, и уговорил. Я как увидел, что Евгений уже в неадеквате, сразу насторожился, но такого не ожидал. И как журналисты нас снимали, видел, поэтому и не мог под запись ему морду бить, Владимир Константинович этого не одобрил бы.

– Да, скандалы он не любит, – покивал головой Денисов. – Я сейчас тебе смену пришлю. – Андрей хотел возразить, но тот не дал ему и слова сказать: – У нас дел полно, и ты мне вменяемый нужен, а не отдохнешь, будешь завтра ходить как сонная муха.