Мария Жукова-Гладкова - Звездный любовник

Я позвонила шефу и сообщила, что с английской статьей ознакомилась.

– Там точно был Петька, – уверенно заявил шеф.

– Насколько я знаю, только в одном Лондоне обосновалось свыше трехсот тысяч русских – по официальным данным.

– Но коптильня под Питером? Думаешь, их так много?

Я напомнила о рассказах самого шефа про его друзей и знакомых. Почему-то очень многие наши богатые люди продолжают сами квасить капусту или солить огурцы. Один приятель шефа каждый год ходит в лес за черными груздями и собственноручно их солит. Потом все друзья приезжают в гости и говорят, что нигде более вкусных черных груздей не ели. Конечно, никто из них не ведет домашнее хозяйство постоянно. Это скорее хобби. И никто не занимается всем сразу – огурцами, капустой, грибами и рыбой. Но коптить рыбу явно могут многие.

– Петька во всех странах, где мы с ним вместе бывали, учил местное население коптить рыбу, – сказал шеф. – И негров в Африке, и тайцев в Юго-Восточной Азии, и французов в Европе. И в Куршевеле он каждый год устраивал вечеринку – приглашал народ на своих копченых лещей.

– Он в Куршевель со своими лещами ездил?!

– А туда многие едут со своими продуктами. У меня несколько знакомых на отдых воблу возили. Ну не могут люди без воблы! На кармане пятьдесят тысяч евро на мелкие расходы и своя вобла. На курортах, которые облюбовали наши граждане, подобным никого не удивишь. А Петька с копчеными лещами ездил. Помню, мы их шампанским по три тысячи евро за бутылку запивали. Или шампанское ими заедали. Но какое французское шампанское может сравниться с нашими копчеными лещами? По-моему, только вкус отбивало. Но несолидно было пить что-то дешевое.

«Мне бы такие проблемы, – подумала я. – И массам бы такой «демократический выбор». Может, нашей партии начать привлекать граждан новым лозунгом? Новым идеалом? Надо будет поговорить с художниками».

У меня перед мысленным взором возник предвыборный плакат. На нем нарисованы граждане с лещами и шампанским по три тысячи евро. Пусть наша партия обещает людям красивую жизнь.

– То есть вы уверены, что с теми рыбаками общался Петр? – уточнила я у шефа.

– Ага.

– Собираетесь в Англию?

– Ну, вообще-то, я давно туда собираюсь. Но ты для начала напиши в эту газету и спроси, где проходило обучение. Не бегать же мне по всей Англии в поисках Петьки! Тем более он там наверняка живет под чужой фамилией.

– А если у Гранатовой спросить?

– Из нее, стервы, ничего не вытянешь. Кирка умеет держать язык за зубами, – хмыкнул шеф. – Но я не сомневаюсь, что она помогала Петьке с отъездом. Рыжиков больше бы никому не доверился. А ей можно. Я же тебе уже говорил! И Кира ведь только что вернулась из Англии.

На следующий день были похороны Андрея, мероприятие для меня очень грустное. На похоронах Петра Рыжикова (или человека, похожего на Рыжикова) я не испытывала никаких эмоций – пришла туда наблюдателем. На похоронах Ивана мне было грустно, но мы давно расстались, все чувства к Ивану ушли в прошлое. А чувства к Андрею только начали зарождаться.

Мать Андрея на кладбище выла белугой, отец был пьян и едва держался на ногах. Славка с супругой отсутствовали. Вероятно, она увезла его из города, как собиралась. И правильно. Возможно, смерть Ивана и гибель Андрея не имеют никакого отношения к их совместному творчеству, но могут и иметь. Вдруг соавторы что-то знали – и не осознавали, что это знают?

Присутствовали наш знакомый следователь, несколько бывших коллег, с которыми Андрей поддерживал связь, пара соседей. На поминки мы со следователем не поехали, да нас и не приглашали.

– Есть новости, – сообщил молодой человек уже в машине. – И на ноже, который извлекли из тела неизвестного, похожего на Рыжикова, и на ноже из тела Андрея – одни и те же отпечатки пальцев. Смазанные, конечно, но при современных методах и технологиях сопоставимые. И те же отпечатки были найдены в квартире Рыжиковых.

– Не Ирины?

– Нет. Ее отпечатки у нас были. Забыли, Карина, что их снимали еще в той однокомнатной квартире, где нашли труп? Думаю, что они принадлежат тому самому Юрию, который уехал к родственникам.

– Но если он жил в квартире, то мог касаться ножей. Скажем точил их, резал ими…

– Вот именно. Хотя я с ним ни разу не разговаривал, не думаю, что он такой дурак, чтобы оставить свои отпечатки пальцев на ножах, воткнутых в тела убитых. Сейчас все детективы читают или, по крайней мере, смотрят по телевизору. Я считаю так: их с Ириной кто-то решил сделать козлами отпущения.

– И что вы собираетесь теперь делать?

– Поеду к родственникам Юрия. Уже командировку на завтра выписал.

– Вы ему звонили?

– Мобильный или выключен, или вне зоны. Возможно, те места наши сети не охватывают.

– А в крови Ирины что-нибудь нашли?

Следователь покачал головой.

– Нет. Знакомый врач сказал мне, что у нее просто мог быть нервный срыв, ведь женщина в последние дни, даже недели, находилась в состоянии постоянного стресса. А возможно, и последние годы. Что там происходило между супругами Рыжиковыми? Кто нам скажет правду? Ваш шеф не знает. Он полагал, что у них была чуть ли не идеальная семья. Плюс опасный для женщины возраст. В этот период у некоторых дам, в особенности обделенных мужским вниманием, начинаются проблемы с психикой. До сумасшедшего дома дело доходит. С собой кончают. С нервами проблемы однозначно. Вспомните, что вы мне сами рассказывали: Рыжикова в обморок грохнулась при виде мертвого тела. Вы же не грохнулись? В общем, выходите замуж, Карина!

– Но мне еще…

– Вот и поторопитесь. Серьезно говорю. Сегодня я такого наслушался…

Я неопределенно передернула плечами. Если бы еще молодой человек подсказал, где мне взять нормального мужчину… И вообще мы едем с похорон человека, с которым я с последним занималась любовью! С которым я рассчитывала на какие-то отношения! Хотя мой спутник ведь не в курсе того, что между нами с Андреем было…

– И еще одна мысль, Карина, – невозмутимо продолжал следователь. – Вы знаете кого-нибудь, кто читал все романы Рыжикова?

– Может, мой шеф читал. Или Левицкий. Вообще, клич в Интернете можно кинуть. Я уверена, что такие люди есть.

– Мне не нужны люди из Интернета. В издательстве их читали?

– Да, конечно.

– Один человек или несколько?

– Ведущий редактор, редактор, корректор…

– Вы меня не совсем поняли. Мне нужен человек, который прочитал все, выходившее под именем «Петр Рыжиков».

– Наверное, Светлана Александровна читала, – высказала предположение я.

Следователь попросил с ней созвониться. Я тут же связалась с приятельницей по мобильному, и мы поехали в издательство.

Там нас встретили и Светлана Александровна, и директор. Следователь изложил свои размышления и спросил, что такого могли знать Иван, Андрей и Слава, за что их стоило бы убивать. И Светлана Александровна, и директор издательства пожали плечами. Оказалось, они оба читали все романы, выходившие под именем «Петр Рыжиков», причем в хронологическом порядке, то есть в порядке поступления в издательство. Это немаловажно для определения, например, того, один человек пишет или нет. Ведь первый и тридцатый романы одного и того же автора могут сильно различаться. Если читать тридцатый после первого, вполне можно решить, что писали разные люди. Но все романы, о которых шла речь, писали одни и те же люди.