Михаил Михеев - Запах «Шипра». Повесть

- Где вы, находитесь сейчас?.. Вещей с вами много?.. Тогда садитесь на любой троллейбус, кроме «двойки», сойдете на остановке «Кинотеатр имени Маяковского». Идите дальше по ходу троллейбуса, увидите пятиэтажный розовый дом, вверху - башенные часы, внизу - гастроном. Это так называемый «дом под часами». Войдите в угловой подъезд. Поднимитесь на третий этаж…

Я так и сделала.

Дверь мне открыли сразу, как только я нажала кнопку звонка. Мужчина в сером мятом пиджаке пригласил меня войти, выглянул в коридор и сразу закрыл за мной дверь.

Он и оказался владельцем симпатичного голоса, который я услыхала по телефону. И лицо у него было доброе.

- Борис Борисович,- назвался он.- А вы - Евгения Сергеевна, это я уже знаю.

Я прошла в комнату. Навстречу поднялся невысокий полный полковник. Я представилась. Он внимательно посмотрел на меня и предложил сесть.

Мой будущий начальник полковник Приходько показался мне суровым, официальным, и поначалу я чувствовала себя стесненно и тревожно. Так много в моей будущей судьбе зависело от него…

- Вы есть хотите? - спросил он.

Я ответила, что не хочу.

- Тогда будем чай пить.

Борис Борисович, как будто этого и ждал, сразу же принес из кухни подносик, на котором стояли стаканы с чаем, вазочка с пирожными и конфетами. Я послушно съела пирожное, хотя терпеть их не могла, выпила стакан чаю, отказалась от второго. Полковнику Борис Борисович принес второй стакан, сам он в нашем чаепи-тии участия не принимал, молча сидел на диванчике. Молчал и полковник.

Чем дольше длилось это молчанье, тем менее оно мне нравилось…

- Товарищ полковник,-сказала я.- Разрешите обратиться.

Полковник Приходько отодвинул в сторону стакан, положил руки на стол, переплел пальцы. Потом взглянул на меня и кивнул:

- Обращайтесь.

- Судя по всему,- начала я,- дело, которое вы собираетесь… или, по крайней мере, собирались мне поручить - серьезное. И первоначальное знакомство со мной, мой вид… вызвал у вас сомнения.

Полковник Приходько согласно кивнул.

- По личным обстоятельствам, очень важным для меня обстоятельствам, я хотела бы остаться у вас. Работать в вашем отделении. Я не хочу возвращаться туда… домой. Конечно, я еще неопытный инспектор; я не знаю, какую работу придется мне выполнять, только прошу вас поверить, что постараюсь…

И тут мне вдруг стало стыдно за свою взволнованность, за несолидные, несерьезные, какие-то девчоночьи обещания, я смутилась.

Полковник Приходько улыбнулся, а мне стало совсем не по себе.

- Вы напрасно волнуетесь, Евгения Сергеевна. Вы все очень хорошо сказали, не нужно стесняться своих слов. Мое сомнение - это не недоверие к вам. Я уже познакомился с вашими документами. Вы учились в Торговом институте, закончили школу милиции, вас здесь, в городе, никто не знает, а это тоже важно. Словом, лучшей кандидатуры нам не найти. Но одно дело- знакомиться с человеком по документам, и совсем другое - увидеть этого человека перед собой. И вот я увидел вас и понял, чего мы здесь не учли. Вашу внешность.

Здесь я растерялась уже окончательно.

- Да, вашу внешность,- продолжал полковник Приходько.- Вы-молодая симпатичная женщина. Порядочная женщина. И эту вашу порядочность можно разглядеть за километр. И вам будет трудно. Значительно труднее, нежели мы все здесь думали, когда отрабатывали наш план.

Полковник встал, жестом остановил меня, я осталась сидеть, а он заложил руки за спину и молча прошелся взад и вперед по комнате.

Совсем его не понимая, я взглянула с надеждой на Бориса Борисовича, тот молча, хотя и ободряюще, улыбнулся.

- Вы играли когда-нибудь на сцене? - спросил полковник.- На любительской, разумеется. В школе, в институте?

- Да. В институте. У нас была театральная секция.

- И какие роли вы исполняли?

- Ну… например, Таню, в арбузовской пьесе.

- Понятно. Словом, играли порядочных девушек.

- Да… Так уж получилось…

- А вы помните,- продолжал полковник,- «Барабанщицу» Салынского?

- Конечно. Мы ставили и ее. Я играла Нилу Снижко.

- И как вы ее сыграли?

- Кажется, неплохо. Режиссер считал, что это была моя лучшая роль.

- Что ж, это хорошо. Даже очень хорошо. Почаще думайте о поведении вашей героини, особенно в первом акте.

Я уже начала догадываться.

- Эта роль вам здесь пригодится. Обязательно пригодится. Как, Борис Борисович,- повернулся Тюлков-ник,- она еще и актриса, а?

Он шутил, но это была уже хорошая шутка, и мои тревоги рассеялись. Борис Борисович опять улыбнулся мне, как бы говоря: «Ну, вот видите, а вы беспокоились!».

- Но,- поднял палец полковник,- не думайте, что ваши театральные успехи сразу же снимут все трудности в задаче, которую мы собираемся предложить. Они только помогут вам выбрать лучшее решение.

Он присел к столу.

- Теперь о том немногом, что мы знаем и чем поначалу сможем вам помочь.

Память у меня была хорошая, я ничего не записывала, и, кажется, полковник Приходько остался этим доволен.

В заключение полковник сказал:

- Найдите нам зацепочку. Хотя бы одну. Маленький фактик, чтобы начать следствие…

К дому на Нарымской улице я вышла сразу.

Это была розовая железобетонная коробка в пять этажей. Прямо перед окнами росли четыре большущих тополя, чудом сохранившиеся после знакомства со строителями, возводившими дом. Правда, одному тополю, видимо башенным краном, начисто обломили верхушку, у другого содрали кору на стволе, но тополя выжили, оправились от ранений и, забыв обиды, буйно зеленели листвой.

Дверь моей будущей квартиры была распахнута настежь. На лестничной площадке, перед шкафом с электросчетчиками, стоял мужчина в безрукавке из искусственного меха. Он заглядывал в застекленное окно шкафа и ворчал:

- Вот черти! Надо же так установить - ничего не разглядишь!

Он услыхал мои шаги и, не поворачиваясь, подвинулся, чтобы меня пропустить.

Я остановилась за его спиной.

Конечно, это был мой будущий сосед Петр Иваныч- полковник Приходько сообщил о нем: бывший военный журналист одинокий пенсионер, но еще работает консультантом в молодежной газете. О том, что я собираюсь здесь делать, не знает ничего.

- Разрешите, посмотрю,- сказала я.

Припадая на правую ногу - я знала, что у него фронтовое ранение - он отступил в сторону. Свет, падающий через лестничное окно, в самом деле был тусклым, но все же мне кое-как удалось прочитать цифры на счетчике.

- Спасибо! - поблагодарил он.

У него были резкие морщины на лице, мохнатые седые брови и по-детски чистые глаза. Я не уходила. Он выжидательно посмотрел на меня и вдруг, словно увидев давнюю знакомую, улыбнулся:

- Здравствуйте, Евгения Сергеевна!

- Здравствуйте. Но, может быть, я не Евгения Сергеевна, о которой вам, видимо, сказали, а, скажем, контролер «Энергосбыта». Или просто хожу и смотрю- что плохо лежит.