Марина Серова - Фата пропавшей невесты

Семью Лады я знала довольно давно, еще с тех пор, как Лада была замужем за Андреевым, якобы отцом Ивана, а на самом деле отцом Ивана, как и Мити, был Полянский. И Иван с самого начала мне не понравился, хотя он тогда еще только на первом курсе в меде учился – это он потом в экономический поступил. Инфантильный, избалованный, привыкший, что ему все позволено, что мама с папой за все заплатят и все решат. В общем, с гнильцой был парень. Единственное достоинство, что очень симпатичный, но это не его заслуга, а Лады и Дмитрия. И вот теперь, когда мать оставила его без всего, у меня появились очень веские опасения насчет Люсиного будущего – невеста-то она богатая. А самое страшное то, что она его без памяти любит. Света уже долюбилась его до того, что он ей чуть жизнь не сломал, но она девушка с характером, сумела переломить ситуацию, а вот Люся, после всего что с ней произошло, такой крах иллюзий вряд ли перенесет. Ей и так лихо досталось, а тут еще любовь всей жизни рухнет, и что ей тогда делать?

Мои размышления прервал подошедший Полянский:

– Лада туда уже выехала, у нее есть ключи от квартиры, так что внутрь попадем. Поехали и мы.

Мы добрались до места раньше Лады. Ворота, ведущие во двор дома, были заперты и снабжены видеодомофоном, на котором вместе с кнопками квартир была и еще одна – «консьерж». Но «новые русские», которые в свое время имели самую тесную связь с криминалом, привыкли на своей безопасности не экономить, поэтому кроме видеодомофона имелась еще и камера видеонаблюдения. И, как мне рассказал Дмитрий, пока мы ждали Ладу, камерами были оборудованы не только входы в подъезд и автомобильная стоянка, но и лестничные площадки.

– Элегантно выражаясь, консьерж, а по простому сторож, тут на постоянной основе уже два года работает, так что сменщиков у него нет, – объяснял мне Полянский. – У него дочка незапланированного третьего родила, стало уже совсем тесно, вот он и согласился с женой сюда перейти, благо служебное жилье дали. Оно, конечно, не в самом доме, а в основательно переоборудованных двух соединенных бывших гаражах, но места там достаточно, окна в стенах проделали, утеплили, провели газ, отопление и канализацию, а электричество и так было, так что живут они вполне удобно. А еще Матвеич двор убирает, может за отдельные деньги машину помыть, ну и все прочее. У него в домике на дисплей со всех камер изображение идет плюс тревожная кнопка в ближайший райотдел полиции. Что бы здесь ни произошло в понедельник, он обо всем знает лучше всех. Может, эти молодые придурки уже не здесь, а сбежали куда-нибудь еще. Тогда придется уже двоих искать.

– Откуда вы все так подробно про сторожа знаете? – удивилась я.

– Да, когда Ваньку сюда отселяли, я с ним познакомился и поговорил. Из наших он. Отставник. Звание небольшое, вот и пенсия такая же получилась.

– Но вы же могли его попросить, чтобы он вам регулярно сообщал о том, что ваш сын делает, – удивилась я.

– Так и было, только изо дня в день одно и то же: с работы придет, переоденется и в клуб уезжает, а возвращается или поздно ночью пьяный с шалавой какой-нибудь, или опять же пьяный под утро, но тогда один. Вот я и попросил Матвеича, чтобы он мне звонил, только если что-то из ряда вон случится. А что будет теперь, когда он с рынка ушел, я даже представить себе боюсь – он же с понедельника уже не работает.

«Значит, вот зачем он на рынок шел – расчет получить, потому что денег-то нет. Ну и трудовую книжку забрать», – поняла я и уточнила:

– Но в понедельник сторож вам звонил?

– В том-то и дело, что нет, значит, ничего особенного не произошло, – с надеждой в голосе, но довольно неуверенно предположил Дмитрий.

Тут подъехала машина Лады. Полянская выскочила из нее с таким разъяренным видом, что все фурии скопом на ее фоне стадом кротких овечек показались бы. Видно было, что нервы у нее на пределе. Она открыла дверь в воротах своим ключом и собралась было рвануть к подъезду, но муж ее удержал.

– Подожди, давай сначала выясним, что тут в понедельник было, а то ты сейчас разбушуешься, а может, ничего страшного и нет.

Она нехотя согласилась, и мы пошли к сторожу, а он, увидев посетителей, уже сам вышел нам навстречу. Мужчины поздоровались, и Дмитрий спросил:

– Матвеич, тут Ванька в понедельник ничего не учудил?

– А вот это, Митрич, я тебе не скажу. Я машину на СТО гонял. Мне сказали, что поломка ерундовая, быстро сделают, а застрял я там на полдня. Здесь вместо меня Катерина за всем следила. Потом она позвонила и велела срочно возвращаться, потому что ей немедленно уйти надо. Я машину там оставил и мухой сюда. Но она мне ничего не рассказывала. Хотя… Нет, лучше я вам ее позову.

Сторож позвал жену, и к нам вышла немолодая, по-домашнему одетая женщина.

– Катя, это родители Ивана из девятой квартиры. С ним в понедельник никаких происшествий не было? – Женщина замялась, и он прикрикнул: – Катя! Что случилось?

– Да, было, – глядя в сторону, ответила она.

– Что ж ты мне ничего не сказала? – возмутился Матвеич.

– А когда? Мелкий же заболел! Я тебя еле дождалась и тут же к дочке поехала! – объяснила она.

– Точно! – воскликнул сторож. – Она же еще и ночевала там две ночи. Только сегодня утром вернулась, когда у малыша температура спала.

– Так, что случилось? Что натворил мой сын? – уже с трудом сдерживаясь, спросила Лада каким-то больше похожим на рычание голосом.

Услышав его, сторож с женой мигом поняли, что лучше не мучить кота, и женщина начала быстро рассказывать:

– Понимаете, когда кто-то из жильцов своим ключом дверь или ворота открывает, у нас звонок раздается. Но все равно положено посмотреть, свои ли это, а то ведь ключи и украсть могут. Это где-то в половине первого было. Приехал Иван с девушкой. Я еще удивилась, что днем. Обычно он девушек ночью с собой приводит. Вот из-за этого я и рассмотрела ее как следует. А на ней темно-синий дождевик был, пакет в руках, а на ногах не копыта эти на платформе и шпильке, а такие очень симпатичные туфельки. Ну я и решила посмотреть, а к нему ли она, потому что на его обычных шалав совсем не похожа. Посмотрела и увидела, что в его квартиру они вошли. Причем он ее еще с таким шутливым поклоном вперед пропустил, а она в последний миг словно идти передумала, так он ее под руку и внутрь завел. Не скажу, чтобы силой, но… Ну, вы понимаете.

– Она сейчас там? – подхватилась Лада.

– Нет! Убежала она от него. Где-то через час, наверное. Я котлеты жарила, вот дверь и приоткрыла, чтобы дом проветрить, потому и услышала, как какой-то парень во все горло орет: «Сука! Поймаю – убью! Тварь!» Выскочила я из дома и увидела, что какая-то девушка через двор к воротам бежит. Босая, костюмчик у нее такой симпатичный, только на пиджачке ни одной пуговки нет, нараспашку он у нее. А дождь, как назло, вовсю хлещет. Посмотрела я на это, и сердце зашлось – у нас ведь дочка! А ну как негодяй какой с ней так же поступил бы? Пусть не сейчас, а в молодости? Выскочила я ей наперерез, схватила, к нам в дом хочу отвести, а она вырывается и все к воротам рвется. И трясет ее всю, и от холода, и нервное, видать. Аж зубы стучали. Тащу я ее сюда, а сама приговариваю: «Не бойся ничего! Никому я тебя в обиду не дам! Никого я сюда не пущу!» Успокоилась она немного. Завернула я ее в одеяло, хорошо, что чайник недавно вскипел, так я ей чаю горячего налила. Попила она, согрелась, успокоилась немного и спросила, нельзя ли от нас позвонить, чтобы за ней приехали, а деньги она отдаст. Я только руками замахала – какие деньги? Телефон-то служебный. Позвонила она кому-то, начала говорить, и снова ее трясти начало. Так я трубку у нее отобрала и девушке какой-то все и описала, и адрес сказала. А еще добавила, чтобы сухую одежду и обувь привезли. Положила я трубку, смотрю, а она сидит, съежившись, в уголочке, а у меня сердце кровью обливается – это надо же было, чтобы с такой хорошей девочкой и такое случилось. С расспросами я к ней не приставала – видела, что ей и так плохо. Предложила ей телевизор включить, а она только головой помотала.