AlmaZa - Шиншилла [СИ]

Узнав однажды, что где-то есть золотая жила, вряд ли не потянешься к тому месту снова, не так ли? Вот и я тоже подумала, что наметившаяся кормушка может здорово меня обогатить. Спасибо Химчану, показавшему мне, где в Каннаме кучкуются денежные дяди. Я накрасилась не сильно вызывающе, чтобы не бросаться в глаза, но одежды приличной у меня по-прежнему не было, так что всё-таки вся моя натура сама себя выдавала. Сегодня уже стало подмораживать, поэтому я надела перчатки. Разумеется, если найдется клиент, то я их сниму. Но сначала он должен отыскаться. Здание корпорации «Эйдж Хоум» возвысилось передо мной, вышедшей из метро и добравшейся до него. Не только оно было нашпиговано состоятельными господами, но и в округе теснились бизнес-центры, торговые предприятия, офисные высотки, фирмы, банки. Туда-сюда сновали мужчины в костюмах, но в основном они очень быстро забирались в машины с личными водителями, или без них, так что я даже не успевала присмотреться и подкатить. Тут кипела деловая жизнь. Становилось похоже на то, что здесь большим боссам не до развлечений. Не то что в те моменты, когда они сами забираются в наш квартал красных фонарей. Там они с удовольствием разглядывали нас, выбирали, платили ещё и ещё, заказывали по две девушки, просили какие-нибудь не совсем банальные вещи, а то и мерзости. Я этим не занималась, но были у нас и согласные на всё за приличный гонорар путаны. Мы с Джейдой старались с ними не общаться, потому что это были настоящие оторвы. По сравнению с ними, как бы это парадоксально ни звучало, мы были приличными девушками. Неожиданно, правда?

Итак, почему же вопреки разуму, я продолжала пытаться подзаработать незаконно? Ещё один парадокс, кстати: я зарабатывала нелегально от нелегального дохода; жизнь шлюх, если они ещё не окончательно опустившиеся и спившиеся, вообще полна противоречий и чудес, людям со стороны кажущихся дикими и мерзкими, а нам самим забавными и порой веселыми. Так вот я вновь среди бела дня вышла на охоту не в своем районе, рискуя тем, что если меня тут засекут люди Ти Сола и доложат ему, то уши мне выкрутят точно. А для минетчицы, знаете ли, красивые уши не последнее дело. Так что вела я опасную игру. Но мне нужны были деньги, в которых постоянно ощущалась нехватка. Еду покупать надо, за комнату платить надо, хоть и на троих, за одежду и мелкие радости и нужды тоже бабки требуются. А за минеты платят поменьше, чем за обычный секс, который я не приемлила ни с кем, кроме Джело. Ти Сол пока что считался с моими желаниями из-за моей юности, но я понимала, что когда подыстрепаюсь и повзрослею, то должна буду стать уступчивее. Это Шилла-то? Ох уж не знаю, как мы с ним будем приходить к компромиссу. Мне хотелось бы успеть накопить денег, чтобы выкупиться, вот и всё.

Одна машина ценнее и чище другой медленно выезжали с парковок, а я искала опытным и наметанным глазом того, кто не отказался бы от порции пошлого и развратного секса. Как я только прокололась в прошлый раз с Химчаном? По нему никогда бы не сказала, что он побрезгует чем-нибудь эдаким. Лишь узнав его привычки и манеры, становилось ясно, что он унылый и заскорузлый аскет. Или он всё же скрывает что-то вроде извращенной связи с родной сестрой. Ну, не может здоровый парень стойко воздерживаться от минета, отказываться, не моргнув и глазом.

Я увидела вдалеке выехавшую из подземной стоянки здоровенную тачку, которая проехала бы даже по Марсу. Высокая, внушительная. Черная. Блин, ну надо же! Она приостановилась, и из-за руля вышел ничем не отличающийся от других деловых персон мужчина, завидевший какого-то знакомого, разговаривающего с третьим на тротуаре неподалеку. Они все поздоровались и, переговорив о чем-то, быстро распрощались. Чувствовалось, что каждое слово у них взвешено и отмеряется, как драгоценный товар. У таких всё превращено в деньги, каждая секунда, каждый звук, каждый вздох. Этот первый вернулся за руль и медленно стал трогаться. Что-то в его походке, в его сунутых в карманы руках, говорило мне, что он пристрастен к пикантному и острым ощущениям. Пожелав себе удачи и выдохнув, я решилась на инсценировку попадания под колеса. Он только разгоняется, так что я не пострадаю, но могу сделать вид вывихнутой ноги, или тому подобного. Он повезет меня в больницу, разговор завяжется, и мы договоримся о главном. Выбравшись из укрытия, я рванула привычным марш-броском на капот ползущей к выезду на большую улицу машины. Обозначив своё столкновение и нарисовавшись перед лобовым стеклом, я шлепнулась на асфальт, изобразив якобы полученный удар. Сейчас он выйдет из-за руля и спросит, как я, а там — дело сделано!

Но ещё до того, как я дождалась появления своей жертвы — то есть, кормильца и благодетеля — меня за шкирку схватила рука и подняла на ноги, мешая мне красиво и жалостно растянуться на промерзшей земле, ноя и придерживая лодыжку. Не понимая, что происходит, я чувствовала, что опять шанс заработать убегает, как песок сквозь пальцы. Вышедший водитель с беспокойством оглядел меня и того, кто держал меня сзади.

— Всё в порядке? — спросил он.

— Да, извините, господин Ким, я сам разберусь с пострадавшей. — Я обернулась через плечо и увидела своего давнего знакомого, полицейского, неизменного лейтенанта Шина. Черт! — Удачного дня, господин Ким!

Солидный мужик вернулся за руль и, изящно выведя свой внедорожник, скрылся по широкой дороге. Я топнула назад ногой, наступив на ботинок Шина. Больно сделать не получилось, но он отпустил меня, и я смогла встать к нему фасадом, к лесу задом.

— Начальник, ты чего лезешь? — отряхнув куртку там, где он меня потрогал, я гневно впилась в него глазами. С тех пор, как я ушла от мачехи и стала ребенком улиц, он и его напарник не раз и не два подбирали меня, возвращая под крышу отчего дома, откуда я через пять минут снова сматывалась, дождавшись, когда отъедет патрульная машина. Потом они со мной познакомились уже как со жрицей любви. Проституция в нашей стране не узаконена, что поделать, поэтому иногда мы попадаемся, когда вылезаем за пределы отведенных для нас мест. А так как я вылезала за них чаще других, то и друзей в полиции у меня накопилось много. Помимо прочего, всю нашу компанию торгующих телом регулярно гоняли на медицинские осмотры, а это всё мимо легавых тоже не проходило.

— Я издалека подумал, что это ты, решил приблизиться и присмотреться, и точно! — Шин поправил козырек фуражки, — Шилла, разве ты не знаешь, что тут нельзя делать то, что ты собиралась?

— А что я собиралась? — я захлопала густо покрытыми тушью ресницами, — просто шла, а тут этот… подрезал, гад.

— Разумеется, — молодой человек упер руки в бока, механически поглядывая по сторонам и следя за обстановкой в городе. Очень ответственный полицейский. — А то я не знаю твоих номеров!