AlmaZa - Шиншилла [СИ]

— Сколько времени? — потерла я веки, проведя пальцами от внутренних уголков глаз к вискам и, ведя дальше, запустила их в волосы и растормошила.

— Почти двенадцать дня, — девушка улыбалась, расправляя рядом шторы, — ты без макияжа совсем ребенок.

— А ты что, лесбиянка? — уныло протянула я, не разделяя её «утреннюю» радость. Я полночи ворочалась с этим четвероногим, перемещавшимся по одеялу, как тактический снаряд и уснула очень, очень поздно. И я никогда не просыпалась раньше часа. Я не выспалась.

— С чего ты взяла? — удивленно посмотрела на меня Херин.

— А зачем твой братец меня тебе навязывает? Пусть жениха тебе найдет. В твоем возрасте замужем надо быть, — проворчала я и плюхнулась на подушку, обратно.

— Что поделать, не складывается, — безэмоционально признала та и опустила куда-то взгляд. Я проследила за ним и увидела вбежавшую собаку. Чертов зоопарк. Кошки уже нигде не было. — Ты завтракать будешь тут или спустишься?

— А Химчан? — пружиной села я, — уже поел?

— Нет, он у себя завтракает… — Я откинула одеяло и, спустив ноги, прошмыгнула мимо Херин. — Шилла, куда ты?

— Я буду с ним завтракать. Не люблю есть одна.

Она окликнула меня ещё раз, но я, не обращая внимания, пересекла маленький холл и распахнула дверь в спальню моего нового знакомого. Спеша туда, я не задумывалась над тем, как там что может выглядеть, но если бы меня попросили предположить, я бы описала операционную из-за его чистоплюйства. Внутри, на самом деле, было очень чисто и свежо. Видимо, окно приоткрыто. Помещение было просторным. В высоком потолке проделан круг для двухуровневой подсветки. Темно-фиолетовые портьеры на окнах-арках, сиреневые стены, минимализм в интерьере и кровать, застеленная алым шелком. Насыщенность цветов давила, так что я не сразу разглядела Химчана, обратив внимание, прежде всего, на не сочетаемые в моем понимании красный и фиолетовый.

— Чокнуться можно! — шлепнула я себя по бедрам и рукава вновь съехали вниз, закрыв пальцы.

— Тебя стучать и спрашивать разрешения, чтобы войти, тоже не учили? — Я повернула голову на голос. Молодой человек сидел в постели под покрывалом, подперев спину подушками. На его коленях расположился столик-поднос на котором еда была с изыском сервирована его сестрой. Наверное, исключительно экологически проверенную и полезную для здоровья пищу употреблял.

— А чего стесняться-то? — я подошла к кровати и залезла на неё с ногами, заставив матрас заколыхаться. По чашке кофе плеснулся напиток и потек по белой фарфоровой стенке. Химчан сморщил лицо, наблюдая, как коричневая капля стремится к подносу. — Хоть бы ты тут с голой жопой бегал, я что, не видела их, голых жоп этих?

— Хим… — в дверях показалась Херин, — извини, я не успела её остановить…

— А зачем меня останавливать-то? — свернувшись клубком впритык к подошвам парня, выступающим через одеяло, я покосилась на девушку, — я же сказала, что с ним поем.

— Он не любит, когда его беспокоят.

— Всё нормально, — через силу выжал из себя Химчан, явно недовольный, но почему-то решивший, что на меня сердиться не будет. Это должно было выглядеть комплиментом, но почему-то, наоборот, мне хотелось, что б он сорвался хоть раз, мужика показал, а то ощущение складывалось, что он полон ко мне жалости. Ненавижу это. Меня жалеть не надо. Себя пожалейте. — Принеси ей завтрак сюда.

— Спасибо, Крутой мужик, — потянувшись, я опять сгруппировалась, положив ладони на его выпирающие пальцы ног, а поверх примостив свой подбородок. Ему явно хотелось уклониться от соприкосновения даже через ткань, но он встал перед выбором расплескать кофе сильнее или остаться недвижимым. Поборовшись с собой, он остался лежать, как лежал. — Я тебя всё равно буду так называть иногда, это забавно.

— Шилла, слезь с моих ног, пожалуйста.

— Тебе неудобно? Не ври, они бы ещё даже занеметь не успели, — перепрыгнув на четвереньки, я замахнулась рукой, другой взявшись за угол одеяла, будто приготовившись откинуть его, — а щекотки ты боишься?

— Не смей! — повысил голос Химчан и на этот раз не выдержал, поджав ноги. Поднос пошатнулся, и вторая волна кофе оказалась вне пределов чашки. — Шилла, черт возьми, у тебя что, правда, шило в одном месте?

— Мне часто так говорят, — я засмеялась, перекатившись на спину, — ты когда в город едешь?

— Как только поем, буду собираться. Если мне дадут поесть, — он прищурился, швыряя в меня молнии из глаз. Я расплылась ещё шире. Такой он милый бука!

— Ты меня где скинешь?

— Где тебе надо, там и скину. Мне не трудно подвезти, — взявшись за краешек ручки, не вымазанный напитком, Химчан прильнул губами к заветному остатку кофе, — только тогда заедем в одно место, потому что мне нужно на окраину города. А потом скажешь, куда тебе.

Выбив из Херин обратно свои шмотки, я облачилась в привычный для меня вид и почувствовала себя лучше. Она так хотела одеть меня во что-нибудь потеплее, но ни одно её пальто мне было не по размеру. Я выглядела в них, как мальчишка в солдатской шинели. Не поддавшись её уговорам остаться, я спешила на выход, в гараж, в машину и в Сеул. С вами, конечно, весело, ребята, но у меня своя жизнь, которая в вас не нуждается.

Зашнуровав ботинки, я поднялась и мне в руки сунули что-то пушистое, вертящееся и сопящее. Едва не испугавшись, я умудрилась не выронить щенка, маленького и забавного.

— Будешь держать, что б он по салону не бегал, — велел мне Химчан и пошел вперед, к автомобилю. Сунув нечто вроде чихуахуа за пазуху, чтобы оно поменьше егозило, я послушалась и села на пассажирское сиденье, как вчера. — Описание всех найденных животных я оставляю в приютах, чтобы если кто-то захотел взять определенную породу, то мне бы позвонили и я привез питомца новым хозяевам.

Я кивнула, одобряя его благородное дело.

— А почему сразу в приютах самих зверей не оставляешь? Или не берут?

— Берут, но мне не нравится, как животные там содержатся, — молодой человек выехал из-под крыши и мы ждали, когда откроются вторые автоматические ворота, — сидят в клетках, как неживые. Херин о них лучше позаботится. Дом и клетка сильно отличаются.

— Это говорит человек, который навязывал мне вчера последнее?

— Я предложил тебе дом. — Собачка заскулила у моей груди и я, побоявшись, что она на меня наделает, вытащила её наружу, усадив на колени.

— Чтобы я ощущала себя, как дома, вам бы надо было ещё и Джело — моего парня — к себе взять. Я без него никуда.

— У вас такая любовь? — хмыкнул он.

— Ага.

Мы замолчали. Он глубоко задумался о чем-то своем. Я тоже решила пока додремать то, что у меня отняли. Всё равно ехать не меньше получаса. Щенок притих и постепенно заснул под моим почесыванием. Химчан негромко включил музыку. Почему-то на слове «любовь» он будто желчью поперхнулся. Странный он. И несчастный. Не знаю, как это объяснить, но я была уверена, что он очень несчастный. Ну, не будет счастливый человек убиваться из-за выпачкавшегося коврика или случайного касания. Тут либо море комплексов, либо ужасная душевная трагедия. Впрочем, комплексы обычно оттуда же и лезут.