Михаил Черненок - Следствием установлено

– Я ж говорю, не рассчитывал попасть на допрос. Антон поднялся из-за стола, подошел к окну и, глядя в него, сказал:

– Это не допрос. Мне хочется узнать ваше предположение, как человеческие кости могли попасть в колодец?

– Какое может быть предположение. Убивать у нас некому. Разве, какой прохожий по пьянке свалился… Только я, например, не помню, чтобы у нас в округе кто-то бесследно терялся. – Столбов отогнул рукав комбинезона, посмотрел на часы. – Ехать, вообще-то, мне надо. Затянул с ремонтом, председатель и так уж сердится.

Легок на помине, в кабинет заявился Чернышев. Разведя руками, он с упреком уставился на Столбова:

– Витька, голубчик, ты уедешь сегодня или нет?

– Я что? Я хоть сейчас… – Столбов взглянул на Антона.

– Все еще не переговорили? – Чернышев устало опустился на свое место за столом. – Ох, заждались нашей помощи соседи. У вас еще надолго разговор?

– У меня все, – сказал Антон. – Пусть едет. Столбов быстро поднялся, подошел к двери и на секунду задержался, будто хотел что-то сказать.

– Поехали, голубчик, поехали, – нетерпеливо махнул ему Чернышев. – Да, смотри, не подведи наших. Работай как дома!

– Когда я подводил? – хмуро проговорил Столбов и вышел.

– Толковый парень, – кивнул в сторону двери Чернышев. – Не вовремя только жениться надумал, сенокос на носу, а он свадьбу затевает

– Уж очень неразговорчивый, – заметил Антон.

– Это точно. Разговор из него хоть клещами вытягивай. Еще один такой «говорун» у нас есть. Сенька Щелчков – шофер, который сегодня нас возил. Правда, тот, как испорченный электрозвонок: трезвого не включишь, пьяного не выключишь. Ну, Сенька понятно – на трезвую голову своего заикания стесняется, а этот складно говорить умеет. Как-то на общем собрании подзавелся. Так, скажу тебе, такую речугу закатил, что все рты пораскрывали! А пока не заведется, молчит. Хорошо – молчит, плохо – тоже молчит, – Чернышев устало потер виски. – Что вытянул из него?

– Воду, оказывается, из колодца для питья не брали…

– Как не брали?

– Плесневелая была, – словами Столбова ответил Антон и коротко пересказал содержание разговора.

Чернышев долго сидел молча, тер белые от седины виски, словно у него сильно болела голова.

– Это для меня новость, – наконец сказал он. – А кто давал команду землей колодец засыпать?

– Говорит, бригадир.

– Ведерников? Вот хрыч – мне ни слова об этом. Чернышев задумался, и Антон услышал, как нудно бьется об оконное стекло крупная муха. Тяжесть несбывшейся надежды навалилась на Антона. Еще утром хотелось взяться за сложное дело, которого ждал с первого дня работы. Вспомнилось, как после разговора с подполковником радостно екнуло сердце, как боялся, что за расследование возьмется Кайров. Утром казалось, стоит приехать в Ярское, ухватиться за конец ниточки, и пойдет, и пойдет распутываться клубок забывшегося от времени преступления. Вместо этого – день проходит, а ни ниточки, ни клубка и в помине нет. Сплошной туман. Кости пожелтевшие, может, им сто лет в субботу будет. Упоминал же Кайров подобный случай. Опять же – флотская пряжка, пуговица с якорем…

– Маркел Маркелович, – Антон резко повернулся к Чернышеву. – У вас в селе есть бывшие моряки?

Чернышев задумался.

– Вроде бы нет. Танкисты есть, саперы, ракетчики, – начал перечислять он. – Пехоты – царицы полей полно. Даже летчик есть – сын бригадира Ведерникова, а моряков не могу припомнить. Нет у нас моряков.

– Значит, пряжка и пуговица не с землей от школы в колодец попали?

– Этого утверждать не могу. После Отечественной войны у нас каких только пряжек и пуговиц не было! Фронтовики этих сувениров полным-полно навезли. И не только пряжки да пуговицы. У Ведерникова, помнится, года четыре на огородном пугале эсэсовские мундир и фуражка при всех регалиях красовались, – Чернышев улыбнулся. – Все птицы ведерниковский огород стороной облетали.

Появившееся внезапно у Антона предположение отпало так же быстро, как возникло.

Рабочий день еще не начался, и, как всегда в такие часы, в райотделе было тихо и прохладно. «План следствия», – отчетливо написал на чистом листе Антон, аккуратно подчеркнул заголовок и вспомнил где-то вычитанное, как один из маститых писателей, положив перед собою чистый лист бумаги для нового романа, испытывал ужас от предстоящей работы. «Писателю было проще, он мог писать свои романы десятилетиями, а расследование – душа винтом – надо закончить в установленный законом срок», – подумал Антон, вздохнул и, сняв телефонную трубку, набрал номер Бориса Медникова. Несмотря на ранний час, Медников был на работе, но утешить ничем не мог – заключение областной экспертизы раньше трех дней и ждать было нечего.

Без пяти девять позвонила секретарь начальника райотдела, пригласила на оперативное совещание. На всякий случай Антон завернул в бумагу пуговицу и пряжку, взял их с собой и вышел из кабинета. В коридоре столкнулся с инспектором уголовного розыска Славой Голубевым – он тоже спешил на совещание. Крепко пожав Антону руку, Голубев спросил:

– Говорят, серьезное дело получил?

– Зря не скажут…

– Ты вот вчера в отъезде был, а мы тут комсомольское собрание провели, – обычной своей скороговоркой зачастил Голубев. – Обсуждали вопрос солидарности. Постановили: в трудных делах помогать друг другу. Так сказать, коллективом трудные дела тянуть. Коллектив – это сила! Согласен? Так что ты давай, если помощь нужна, не стесняйся и говори.

– Пока ничего не надо.

– Смотри, как говорится… – Голубев весело подмигнул. – Чтобы после разговоров не было.

Народу в кабинете начальника райотдела набилось битком, собрались даже участковые. Сидели, переговариваясь. Подполковник что-то сосредоточенно читал.

Найдя с трудом свободные стулья, Антон тихо шепнул Голубеву на ухо:

– Пора начинать, мы пришли.

Голубев не понял шутки, оглядел присутствующих и так же тихо ответил:

– Кайрова нет. Вот педант – ровно в девять явится.

Антон посмотрел на часы и стал следить, как минутная стрелка заканчивает свой круг. Едва она коснулась последнего деления, дверь тихо отворилась и в кабинет вошел Кайров – чисто выбритый, щеголеватый. Прошел через кабинет, кивнул всем и молча сел на свое излюбленное место, у стола начальника. Подполковник оторвался от чтения, обвел собравшихся взглядом и заговорил:

– Я собрал вас ненадолго. Областное управление разыскивает одного залетного рецидивиста. Предполагают, что он причастен к убийству женщины, личность которой пока не установлена. Убийство совершено в Новосибирске. Подробную ориентировку на разыскиваемого пришлют завтра, а пока сообщаю вам основные приметы. Рост – метр семьдесят, сухощав, густые рыжие волосы, лицо горбоносое, смуглое, с признаками наркомании.