Мария Жукова-Гладкова - Издержки семейной жизни

— Ну, в общем, да, — кивнула я. — Они на нее зарабатывали. Я, честно говоря, даже не знаю, во сколько сейчас обходится свадьба, но точно дорого.

— И ваш сын, и ваша невестка прилично зарабатывают. Я специально поинтересовался их доходами и стоимостью свадебных услуг. У них же был, так сказать, бюджетный вариант.

— Разве?

— Наталья Николаевна, вы же сами только что сказали, что не знаете, во сколько сейчас обходится свадьба? То есть может обойтись?

— Без понятия.

— Возможно, на свадьбу зарабатывал ваш сын. И он же платил за съемную квартиру. В таком случае, так сказать, дебет с кредитом сходятся. А ваша несостоявшаяся невестка все, что зарабатывала сама, оставляла себе. Или тратила на что-то другое. Я не знаю, на что. Могу только строить версии и предположения.

— Значит, мой Ромка…

Мне было жаль сына.

— Радуйтесь, что он с ней расстался и на ней не женился.

— Кстати, а где она работает?

— Не знаете? — усмехнулся следователь и назвал один довольно известный банк. Не из крупных, но и не из мелких. Середнячок.

— А то, что ее отец… Ее взяли в банк, несмотря на то…

— Там все руководство, так сказать, из девяностых. Но теперь — солидные и уважаемые люди. Знакомы с ее папой. Она там, кстати, в совет директоров входит.

— В ее возрасте?!

— Наверное, на нее были переведены папины акции. И опять же, девочка на виду, под присмотром. А девочка толковая. Профильное финансовое образование, практика, опять же, папа, наверное, многому научил. Девочку в банке точно держат не за красивые глаза. Зарплата у нее соответствующая. Ей не надо было копить год на свадьбу, да еще и на пару с вашим сыном.

— А Петров где?

Следователь развел руками.

— Вообще никаких зацепок?

— Абсолютно. Как сквозь землю провалился.

— Может, в живых нет?

— Зачем его тогда было из тюрьмы вытаскивать? — удивился следователь. — Убили бы там. Это проще. Даже «несчастный случай» организовать. Уверен, что он жив. Но вот где он?! И кому он был так нужен?

Я вздохнула. Следователь спросил, что я знаю про дела Русалкина. Теперь я развела руками. Я никак не могла ему помочь расследовать смерть Леонида Алексеевича. Мы не говорили о бизнесе.

— Кто за ним наследует? — спросила я.

— Без понятия. Близких родственников у него нет. Не уверен, что он оставил завещание. Как-то не принято это у нас в таком возрасте. Хотя стариков, которые составляют завещания, все больше и больше. У вас составлено завещание?

Я покачала головой. Но у меня есть сын. Единственный прямой наследник. Кстати, мне нужно будет решать вопрос с Людочкой, дочерью Тони.

— Советую вам оформить опекунство. Бабушка там уже старая, вам скорее дадут. И вы же в любом случае будете заниматься ею?

Я кивнула и сказала, что прямо сейчас собиралась ехать к бабушке. Пару часов мне поспать удалось, поговорю с Тониной матерью, поеду домой и еще посплю. Наверное, похоронами придется заниматься мне. Русалкина, скорей всего, будут хоронить друзья и коллеги.

— А тело… в каком состоянии?

— В закрытом гробу придется. Обоих.

— А как узнали, что это Тоня?! Может, не она? — У меня появилась надежда. Русалкина могли по номеру машины опознать. Но ее-то…

— Они взорвались позавчера, помните? Да, его по номеру машины. А она у него дома пропуск в фитнес-клуб забыла.

«Это чтобы вернуться», — подумала я.

— И его домработница сказала, что это новая женщина, точно ее описала… Ну, а потом, как говорится, дело техники. Записи камер видеонаблюдения, свидетели, которые его знали и ее с ним в тот день видели. Мать опознала остатки сумочки. Не все полностью выгорело. Сумочка на заднем сиденье стояла.

Следователь сказал, что хотел бы вместе со мной проехать к Тониной матери. Наверное, ей будет легче при мне разговаривать. А ему нужно протокол допроса оформить.

Я, конечно, согласилась.

Дверь в Тонину квартиру была открыта. Ко мне бросилась Людочка.

— Тетя Наташа, как хорошо, что вы приехали! Бабушка умерла, а мамин телефон не отвечает!

— Как бабушка? — опешила я.

Утром мертвую бабушку нашла Людочка, которой про смерть матери еще никто не сказал. Умненькая девочка побежала к соседке. Та вызвала участкового терапевта, уже прибыл и представитель полиции. Дальше я все взяла в свои руки, отпустив соседку на работу. Следователь уехал, махнув рукой. Похоже, у бабушки не выдержало сердце. Людочке я велела собрать сумку, чтобы ехать ко мне.

Я все-таки заставила себя поспать два часа, потому что иначе ночь мне было бы не выдержать. К счастью, дежурство было спокойным. И коллеги понимали, что мне нужно дать поспать. В случае необходимости разбудили бы. Людочка на ночь осталась на попечение моего взрослого ребенка, который в обозримом будущем должен стать отцом. Я сказала Ромке, что Людочку как минимум возьму под опеку, возможно, оформлю удочерение. Ромка со всем согласился.

Следующие дни прошли как в тумане. Похороны Тони, ее матери, забота о Людочке, в чем мне помогала Ира, которая успела познакомиться с ее мамой и даже вместе с ней заняться похудением. Мои бывшие заявили, что будут отцами и Людочке. «Ты же знаешь, Наташа, что из нас получились прекрасные отцы твоему, то есть нашему Ромке». Я знала. И я знала, что на них можно положиться. Но пока мне было очень тяжело. Хотя Людочка держалась стойко. Или не до конца понимала, что мамы и бабушки больше не будет никогда?

На похороны Русалкина я поехать не могла, так как они совпали с днем похорон гораздо более близких мне людей. К тому же на них меня никто не приглашал. Меня не знали ни его друзья, ни его коллеги. Прийти и постоять в сторонке? Лучше я потом одна как-нибудь специально съезжу на кладбище и схожу там в кладбищенскую церковь помянуть раба Божьего Леонида отдельно от других. Конечно, при отпевании Тони и ее мамы я попросила батюшку помянуть и еще одного новопреставленного. Потом из новостей в Интернете я узнала, что Лариса Черенкова присутствовала в умопомрачительном черном платье, бросалась на гроб и рыдала белугой. Камеры снимали в основном ее.

Я сразу же начала собирать документы на удочерение Людочки. Она сама сказала, что этого хочет — после того, как я, как могла, объяснила ей ситуацию.

Неожиданно позвонила женщина-нотариус и пригласила в свою контору. Оказалось, что мне кто-то оставил наследство.

Тоня составила завещание? Почему-то я в первую очередь подумала о ней. Но я не собиралась присваивать себе ничего из ее имущества. Это все будет Людочкино после достижения ею совершеннолетия. Но завещание составил Русалкин — после того, как я спасла его от смерти.

Не имея близких родственников, он разделил все, что имел, между своими знакомыми. Его прибыльный комбинат в равных долях получали трое приятелей. Все решения им предлагалось принимать коллегиально. Также в завещании Леонида Алексеевича отдельно были упомянуты несколько верных сотрудников, домработница, Лариса Черенкова, которая получала деньги на сериал, и я, спасшая ему жизнь. В частности, между нами тремя делились банковские вклады, квартира и машина. Но про машину теперь речь не шла, так как на момент смерти Леонида ее, можно сказать, уже не было — ее уничтожил взрыв, во время которого погибли Русалкин и Тоня. Нотариус предложила нам в течение полугода (до даты вступления в права наследства) подумать, что мы хотим делать с квартирой. Домработница тут же заявила, что вещи Леонида Алексеевича она разберет, квартиру предлагает сдавать, а доход делить на три равные части. Квартира большая, местоположение — прекрасное, состояние — отличное, все необходимое оборудование имеется. Я согласилась. Что ж отказываться от дополнительного постоянного дохода? Лариса подумала и кивнула, и даже сказала, что попытается найти жильцов. У нее «есть связи». И в квартире ей бывать доводилось. Домработница криво усмехнулась, а мне вручила листочек с заранее написанными номерами телефонов — мобильным и домашним — и своими именем и отчеством.