Людмила Феррис - Смерть в белом халате

Но жизнь дала Юле приз в виде любимой газеты и донкихотствующего главреда Заурского, который понимает журналистику так, как понимает она, — истина и люди, люди и истина. От перемены мест этих слагаемых сумма не меняется, но к этому добавляется публичная позиция газеты «Наш город». Конечно, самые лучшие друзья газеты — это читатели, но если бы кто-то спросил Юлю Сорневу о врагах газеты, она бы ответила, что это тоже читатели. Вот такое единство и борьба противоположностей. И все-таки главная основа ее профессии — это истина, которую она должна добыть и сделать публичной. Как там у ее любимого Мюнхгаузена:

«Не усложняйте, барон. Втайне вы можете верить».

«Я не могу втайне. Я могу только открыто».

Итак, что же есть у Юли в «открытом доступе»? Только бытовая информация от Вадика Тымчишина, который провел несколько дней в отделении травмы, болтал с Окуневским о футболе, о мировой политике, пил с ним коньяк. Тогда-то доктор и разрешил называть его по имени.

Вадик утверждал, что некоторые больные врачом Окуневским были недовольны и намекали, что он требовал с них деньги.

— А с меня он никаких денег не брал и сломанную руку собрал аккуратно. Мне Колька показался хорошим парнем, — Вадик был откровенен.

— Но за что-то твоего «хорошего парня» прикончили, — рассудила Юля. — А с тебя он денег не брал, потому что ты — журналист, а с журналистами не связываются. С тобой было лучше задружить и выпить. Слушай, а может, его убил больной, которому он заломил высокую цену за операцию?

— Ой, Сорнева, разбирайся сама! — Вадик теперь был осторожен. — Но подсказку тебе могу дать. В травматологии сейчас мой знакомый лежит с травмой колена. Зовут Игнат, мы когда-то в одном дворе жили и сейчас отношения поддерживаем. Я ему позвоню и договорюсь, что ты как будто его проведывать придешь. Ну, мол, ты его девушка, любимая девушка. Годится? Я ведь тебя хорошо знаю, ты сейчас начнешь в отделение проникать, свидетелей искать. А это реальный парень и понятливый, к тому же умный, он пользу тебе точно принесет, потом спасибо скажешь. Соглашаешься?

— Люблю я тебя, Тымчишин. Спиртное, что ты пил с убитым, никак не повлияло на твои умственные способности. Мне очень нравится твое предложение. Креативненько! Галина Ивановна мне поможет с пропуском, и пусть твой Игнат репетирует влюбленный взгляд. У него же колено больное, а не глаза.

— Ох и язва ты, Сорнева! Не волнуйся, Игнат все сделает как надо. Я его сотовый тебе эсэмэской скину.

— Нет, Тымчишин, я не просто тебя люблю, я тебя обожаю!

— Знаю я твои «обожаю», Сорнева, — отмахнулся Вадик.

Этот диалог у них состоялся вчера в редакции, а утром Юлька первым делом позвонила Галине Ивановне и узнала, что новостей от Архипова нет.

— Я жене Германа Николаевича позвонила, она на удивление спокойная. Сказала, что он вроде как в командировку собирался. В общем, она не волнуется и не считает, что он пропал. А я лишний раз беспокоить ее не хочу, зачем пугать раньше времени?

— То есть доктора Архипова никто не ищет?

— Я пока не знаю, что делать, Юля, — вздохнула Галина Ивановна. — Герман Николаевич всегда предупреждал меня о командировках, и обычно все командировки я оформляю. А в этот раз билеты я для него никуда не брала и командировочное удостоверение не выписывала. Странно все это. Его замы сегодня собирались. У нас ведь еще одно ЧП — доктора Окуневского убили. Но мы все надеемся, что это несчастный случай. У нас медицинское учреждение, здесь лечат, а не убивают. Думаю, что Герман Николаевич скоро даст о себе знать.

Еще Юлю очень удивила и реакция мужа Шумской. Юля позвонила ему сразу, как раздобыла номер. Муж Евгении Олеговны сообщил, что жена собиралась уезжать на пару дней к маме в деревню, а там телефон не ловит связь.

— Наверное, уехала вчера, не дозвонилась мне.

Юлька отказывалась понимать этих людей! Когда ее папа вовремя не приехал из командировки, она подняла всех в округе, а здесь полное спокойствие и невозмутимость.

А может, Тымчишин прав: они мгновенно и стремительно полюбили друг друга и уехали в неизвестном направлении, чтобы побыть вдвоем? Нет, это похоже на бред, и она скорее поверит в деревенскую поездку Шумской и в командировку Архипова, о которой он забыл рассказать Галине Ивановне.

Юля решила, что нужно попросить Заурского, чтобы он надавил на своих знакомых и те начали искать Архипова и Шумскую, не дожидаясь заявления и пресловутых трех дней отсутствия. А сейчас ее ждут Игнат и отделение травматологии.

В отделении Юля нашла Игната сразу, впрочем, промахнуться в такой ситуации было невозможно — высокий красивый парень стоял с костылем около открытой двери и ждал ее.

— Так вот ты какой, северный олень! — широко улыбнулся он. — Здравствуй, Юля! Здравствуй, любимая!

— Не надо так сильно вживаться в образ, — тихо сказала Юля и уже громко добавила: — Здравствуй, милый!

— Вон там у нас диванчик для посещений таких хромоногих больных, как я. Пошли, — он не переставал улыбаться, и ей это нравилось.

Больной человек должен быть в хорошем настроении, чтобы быстрее выздороветь.

— Как здоровье? Вот сок и яблоки, — Юля видела, как за ней наблюдают другие больные.

— Любимая, спасибо! Ты же знаешь, как полезны яблоки! Как я люблю яблоки! — Игнат окончательно вошел в роль.

— Будешь переигрывать, стукну по больной коленке, — прошептала она.

Парень расхохотался.

— Какая ты у меня затейница! — Он явно не собирался сдаваться.

— Игнат, перестань, пожалуйста! — взмолилась Юлька.

— Хорошо, хорошо, целовать не буду. В общем, слушай, разведчица, — он перешел на шепот. — Труп гражданина Окуневского обнаружила медсестра Ирина, которая утром не могла открыть процедурный кабинет и попросила помощи у моего соседа по койке, солдатика обожженного.

— Почему обожженного?

— Да потому что, любимая, у нас тут больница и он лечится от ожогов. Перетаскивал в части емкость с какой-то отравой, дурачок. Парень наш медсестричке помог, дверь открыл и сразу ушел, а она тело нашла. Теперь солдатик всячески за девушку переживает, что она оказалась в центре неприятной истории, нравится ему Ирина.

— Мне надо с ней познакомиться.

— Ты очень шустрая, любимая, — усмехнулся Игнат. — А вот она, Ира, идет по коридору, — Игнат махнул костылем в сторону стройной миловидной девушки.

У Юли тут же возник безумный план. Впрочем, убийство врача в больнице — это тоже жутко и чудовищно, поэтому сумасшедшие планы в самый раз. И Юля очень надеялась на помощь Игната. Он должен ей помочь, ведь у ее друга Тымчишина плохих друзей быть не могло.

Герману снился сон. Бледно-синий лес наплывал медленно. Около большого пня стояла жена Тая. Она махала ему платком, словно прощалась. Он только успел крикнуть: «Как ты там оказалась?» И проснулся. И сразу все вспомнил.