Антон Леонтьев - Ремейк кошмара

Однако Роман так не решил.

— Солнышко, я обещал — и я сделаю. Положи трубку так, чтобы они не могли найти ее. А сама спрячься. Если ты в доме, то лучше именно в доме. Но так, чтобы они думали, что ты сбежала. Пусть тебя ищут снаружи…

— Рома, я не убивала! — выдохнула Юлия, и вдруг поняла, что врет. Опять врет.

Убивала. Пусть и не отца и маму. Пусть и не этих несчастных девочек.

Она убила Васютку. А то, что внушал ей лже-Роман, то, что она не виновата, не имеет отношения к действительности…

К действительности, которая, как надеялась Юлия, существовала.

— Я знаю, — просто ответил муж. — Потому что ты мое солнышко и никого убить ты не могла. А теперь положи трубочку и спрячься. Я спасу тебя, солнышко…

Ей так не хотелось заканчивать разговор с мужем, но Юлия знала — пора. Она опустила трубку на пол, а сам аппарат задвинула под шкаф, откуда его находившиеся в комнате увидеть никак не могли.

Затем, подъехав к окну, Юлия приподнялась и ухватилась за ручку — и распахнула окно. В лицо ей ударил свежий прохладный воздух. Жаркое лето прошло, наступала осень.

Спустившись на руках из кресла и усевшись на пол, Юлия придвинула кресло как можно ближе к подоконнику — создавалось впечатление, что пленница, подкатившись к окну, раскрыла его, затем залезла на подоконник и скрылась из дома.

Именно это ей и требовалось.

А затем Юлия поползла в сторону двери. Ноги все еще не держали ее, слишком много времени она провела лежа, привязанная к кровати ремнями в клинике доктора Черных. То есть доктора Блэка. Белка…

Великого Белка.

Единственное, о чем Юлия молила… Да, кого она молила? Да хоть кого! Хоть Летающего Макаронного Монстра. Но только не Великого Белка .

Она молила о том, чтобы сейчас никто не вошел в комнату. И не встретился ей в коридоре.

Коридор был пуст, Юлия заметила настежь открытую входную дверь, а также стоявшие на крыльце фигуры ее тюремщиков, которые курили и о чем-то совещались. До нее донеслись обрывки фраз:

— …с ней делать? Это ж крайне опасно! А если свидетели будут? Нет, нет, не пойдет…

Юлия поползла не к входной двери, что было бы чистым самоубийством, а в глубь коридора. Только вот где она могла бы спрятаться в этом доме?

В подвале?

В бункере?

Чувствуя, что никакая сила не заставит ее спуститься в бункер-подвал, Юлия вдруг заметила приоткрытую дверь, за которой виднелись выложенная потрескавшимся желтоватым кафелем стена и висевшее на крючке полосатое полотенце.

Ванная.

Она вползла в комнату, которая в самом деле оказалась ванной, и, не прикрывая за собой дверь, устремилась к краю ванны, отгороженной занавеской, на которой были изображены веселые белочки с орешками в лапках…

А кого она, собственно, ожидала увидеть в логове Великого Белка — котиков, мартышек или, быть может, попугайчиков?

Естественно, это должны быть белочки.

— Великий Белк, умом ты мелк! — произнесла Юлия и, потянувшись, ухватилась за край ванны, перевалилась через него и вползла, подобно змее, в сухую, далеко не самую чистую купель.

Странно, но в ее голове крутилась только одна-единственная мысль: «Когда они в последний раз мыли ванну?»

Затем Юлия осторожно, не издавая ненужного шума, задернула занавеску, которая конечно же зацепилась за что-то и застопорилась. Пришлось осторожно подняться и, в абсолютно идиотской позе, попытаться разъединить въехавшие друг в друга пластиковые кольца.

При этом Юлия на совершенно гладком и сухом месте вдруг поскользнулась — и, инстинктивно схватившись руками за занавеску с веселыми белочками , всем телом повисла на ней.

Это была месть Великого Белка.

Однако занавеска не порвалась, кольца не сломались, а металлическая штанга выдержала. Ощущая себя героиней фильма ужасов, которые так любил Стас ( Господи, как это было давно! И вообще правда ли? ), Юлия осторожно, крайне осторожно, сползла по занавеске вниз — и, чувствуя, что силы покинули ее, в изнеможении опустилась на дно ванны.

А затем, встрепенувшись, ибо из коридора раздались громкие голоса и кто-то отчаянно закричал «Она исчезла, блин!», Юлия дернула занавеску, не рассчитывая на то, что та сдвинется с места, но занавеска без малейших проблем дошла до конца штанги, полностью закрывая ванну.

Внимая крикам в коридоре и соседних комнатах, Юлия вжалась в дно ванны и, закрыв глаза, повторяла, словно молитву, идиотский, только что придуманный стишок, чувствуя, что у нее от страха зуб на зуб не попадает: « Великий Белк, умом ты мелк, ты жесток и кровав, ты убиваешь для забав, ты ешь детей, ты ненавидишь всех людей. Ты не крут, ведь ты труп, ты очень мелк, Великий Белк, твой срок прошел, твой поезд ушел…»

— О, милая моя, ты выглядишь сногсшибательно! С днем рождения! — Юлия, открывая дверь пентхауса, увидела очередную группу гостей, заявившихся на ее тридцатилетие в предпоследний день ноября, как водится, с огромным букетом цветов и шикарным подарком.

Роман не отпускал жену ни на шаг (да и сама Юлия не хотела, чтобы муж надолго оставлял ее).

— Она ведь в самом деле выглядит сногсшибательно? — спросил Роман, явно гордясь своей женой и нежно целуя ее в щеку. И сам же ответил на этот вопрос: — Конечно же мое солнышко , как всегда, выглядит сногсшибательно…

Юлия, принимая подарки, подумала, что вряд ли выглядела сногсшибательно, когда Роман доставал ее со дна ванны в том страшном доме — скрюченную, застывшую в позе эмбриона, ждавшую помощь — и наконец-то дождавшуюся ее.

Те четыре с небольшим часа, которые потребовались, чтобы отыскать и забрать ее, показались Юлии вечностью.

Однако мужа она была готова ждать дольше любой вечности.

Она дождалась.

Он на руках вынес ее из ванной, и Юлия, мертвой хваткой вцепившись ему в шею, поняла, что счастлива, как никогда.

Все, что последовало за этим, уже не волновало ее. Роман и так рассказал ей все в подробностях. Доктора Черных обнаружили в его клинике — он, видимо, получив от своих сообщников весточку, отравился, приняв лошадиную дозу сильнейших медикаментов, которыми обычно накачивались его пациенты.

Пациенты, от которых родственники по тем или иным причинам желали избавиться — и которые по тем или иным причинам должны были остаться в живых.

Они и жили в клинике доктора Черных — превращенные им в «овощи». И Юлия знала — если бы не Роман, то ее ждала бы точно такая же участь.

Но это была только вершина айсберга. В тайной комнате, в которую имелся ход из кабинета доктора Черных, обнаружились пыточные инструменты, орудия убийств, одежда, а также заспиртованные части тел жертв Великого Белка. А также отчет об истинных причинах автокатастрофы, в которой погибла мама Юлии, а также планы особняка отца, что свидетельствовало о том, что его тоже убили.