Владимир Колычев - Дочь авторитета

— Я разрешила отцу тебя убить, — сказала она.

— Очень интересно. — Захар должен был оттолкнуть Жанну, но он лишь крепче прижал ее к себе.

— Я поехала с тобой в горы, думала, что мы вернемся вместе. А ты остался с этой!.. Я приехала в город одна и сказала отцу, чтобы он тебя убил.

— А он, как обычно, поступил тебе во вред, — сказал Захар и не очень весело усмехнулся.

— У него начались проблемы. Кто-то ограбил его банк. Он предъявил Головану. Его чуть не убили. Да и в меня стреляли.

— Да, я знаю, он лежал в больнице. А про тебя не слышал.

— Ну да, об этом же в газетах не писали.

Захар уловил язвительную иронию в голосе Жанны и почувствовал, как ослабли ее объятия.

— Что еще скажешь? — сухо спросил он.

— Патрик меня тогда спас. От пули, можно сказать, закрыл.

— Я перед ним в долгу.

— А спасти меня должен был ты.

— Я не мог.

— Конечно. Ты в это время вкладывал в дело деньги моего отца. — Жанна не просто отстранилась от Захара, она оттолкнулась от него и ушла.

Захар посмотрел на сигарету, которую все это время держал в пальцах, пожал плечами, сунул ее в рот, но тут же вынул и сломал. Он поднялся, вернулся в комнату и, не останавливаясь, вышел в холл.

Байкалов уже обулся, когда Жанна повисла у него на шее.

— Извини, это от обиды.

— Я понимаю.

— Не понимаешь. Я бегала за тобой как дура. В офис к тебе прискакала. Мы должны были уехать вместе, а ты остался и не стал меня искать.

— У меня Зойка.

— А сейчас кто?

— И сейчас Зойка.

— Но ты же со мной!

— Я еще могу все исправить, — мысленно обращаясь к Зойке, сказал он и открыл дверь.

— Захар! — Судя по голосу, Жанна готова была расплакаться.

Он не мог не обернуться. Увидел ее и оторопел. Жанна стояла перед ним практически без ничего. Платье кольцом сжалось вокруг ее ног, талию обвивал тонкий полупрозрачный пояс, к которому крепились чулки. Грудь даже на фоне всего остального — просто верх совершенства и взрыв мозга.

— Жанна! — Он закрыл дверь и шагнул к ней.

Они снова превратились в сгусток ядерной энергии.

Блудные глазки, порочные губки, грудь, требующая ласки, тонкая талия, роскошные широкие бедра, длинные сильные ноги. Яна извивалась под ним змеей, требовала большего, а Жаку почему-то хотелось бежать от нее. Вчера она ему еще нравилась, а сегодня уже стала чужой.

На тумбочке зазвонил телефон. Жак схватился за трубку как за спасательный круг. На проводе была Зойка. Жак улыбнулся. Наконец-то она поняла, кто ему нужен. И сейчас, и вообще.

— Жак, Захар пропал! — В голосе у нее звучала тревожная сирена.

— Как пропал?

— Он у Горошина был. Машину в офис отправил, а сам у него остался. Они выпили, Захар ушел и пропал.

— А Горошин?

— Горошин дома, а Захара нет! И телефон не отвечает!

— Ты говорила с Горошиным?

— Да, звонила ему. Жак, найди Захара! Ты настоящий друг!

Жак узнал у нее адрес Горошина и стал собираться.

— Ты надолго? — спросила Яна.

— Навсегда.

— Ты не вернешься?

— Я-то вернусь, но тебя уже здесь не будет.

— Почему?

— Я тебе объясню. В грубой форме. Если застану тебя здесь.

— В грубой форме?

— Яна, давай расстанемся друзьями!

Из квартиры он выходил вместе с Яной, даже подвез ее к дому, поскольку им было по пути. Крюк Жак делать не стал бы. Во-первых, время, во-вторых, машина могла заглохнуть. Его «восьмерке» всего десять лет, но там клейма негде ставить. Убито все, что только можно. Сколько ни чинили, все без толку. Движок новый нужно ставить, а это деньги.

Захар считал, что дела у них идут лучше некуда. В общем-то логика в этом была. Сад большой, все яблони на учете, и груши околочены. Только вот плодов маловато. Но в принципе они уже работали в этом направлении. Не зря же Захар сегодня с Горошиным выпивал, мозг ему опылял в борьбе за урожайность.

Горошин жил в большом двухэтажном доме, стоявшем за высоким забором. Жак ему позвонил, сказал, что нужно. Ждать долго не пришлось. Горошин посадил собаку на цепь, вышел к Жаку и пригласил его во двор.

— В дом не зову, жена, — заговорщицким тоном сказал он.

— И что?

— Я же не сказал Зое, где может находиться Захар.

— А где он может быть?

— Ее зовут Даша, он ушел с ней.

— Адрес?

— Улица Жукова, дом шестнадцать.

— А позвонить ей можно?

— Да, я дам номер.

— А сами позвонить не можете?

— Я не могу ее об этом спросить, она же моя секретарша. Я как бы не должен знать.

Жак позвонил Даше из машины. Мобильник при его работе не роскошь, а суровая необходимость. Девушка не отвечала, но Жак продолжал держать курс на улицу Жукова.

Он уже подъехал к дому, позвонил еще раз и услышал тонкий женский голосок. Жак еле удержался, чтобы не поздравить Дашу с успешным финишем на длинной дистанции.

— Привет! Захар там рядом?

— Да пошел он к черту! — выпалила девушка.

— Где он?

— Да с какой-то гадиной!

— Я его друг. Мне нужно с тобой поговорить.

— Ну, если друг… — заявила Даша, явно остывая.

Она вышла к нему неохотно, глянула на него с любопытством, но без огонька. Но Жак знал, как разжечь огонь из искры, которая блеснула в девичьих глазах. Через полчаса он уже в обнимку с ней подходил к ночному клубу, откуда Захар исчез с какой-то крутой блондинкой.

Но в клуб они так и не попали. Даша заметила такси и сказала:

— Они уехали точно на такой машине.

Она не ошиблась. Жак показал водителю фотографию Захара, и тот вмиг его опознал.

— У тебя тоже пистолет? — спросил он, косо глянув на Жака.

— Тоже?

— Он доставал, пугал.

— Убил?

— Нет.

— Значит, это не Захар. А если серьезно, куда ты их отвез?

— Я не могу сказать.

— Ты же сам заявил, что у меня пистолет есть.

Жак достал из-под дубленки ствол, эффектно передернул затвор и узнал нужный адрес.

Следующей на очереди была бабушка-консьержка, которая никак не хотела узнавать Захара. Не было тут такого, и точка.

— А его жена ищет, морги обзванивает, — заявил Жак.

— Морги? — Старушка задумалась.

— И детишки плачут. Может, папка жив, а они думают, что нет его больше. Их у него двое, мальчик и девочка.

— Вот охальник! — не выдержала консьержка. — И эта хороша! Семейного в дом тащить!..

— Кто она?

— Я не хотела бы говорить, — спохватилась старушка.

— А что такое?

— Она дочь уважаемого человека.

— А зовут как? Жанна?

— Жанна. Больше ничего не скажу! — отрезала консьержка.

— А номер квартиры?

— И номер квартиры!

— Может, все-таки?.. — Жак достал портмоне, вынул из него двадцатидолларовую купюру.

— Я сейчас милицию вызову!

— А если жена с милицией приедет, скажет, что вы сводничеством занимаетесь, и заявит на вас?

— Я?! Сводничеством?! — Старушка всплеснула руками и назвала номер квартиры.