Татьяна Коган - Будда слушает

Джейк кивнул на ее грудь:

— Отличная генетика.

— Что-то подобное я недавно слышала. Ты просто бог комплиментов, — подколола она его. — Расскажи о себе.

— Хм.

— Чем занимаешься, кроме того, что бегаешь ночью по пустынным улицам. — Она отпила маленький глоток, глядя на Джейка поверх бокала.

— Так, разным, — уклончиво ответил он.

— Исчерпывающе.

— Извини. Когда ты в такой майке, у меня мозг отключается.

Барбара взглянула на него исподлобья, прикидывая, стоит ли пригласить его к себе. У нее уже сто лет никого не было, а Джейк легкий в общении, к тому же после выпитого ею алкоголя казался писаным красавцем.

— Даже не думай, — усмехнулся он.

— В смысле? — не поняла Барбара.

— Знаю я этот женский взгляд.

— И какой же?

— «Я выпила и хочу приключений, о которых буду завтра сожалеть».

— А тебе не все ли равно, буду я сожалеть или нет? — обиделась Барбара. Ей казалось, ее не так легко прочитать.

— Обычно все равно, — он помолчал. — Но ты мне нравишься. Так что я предпочту подождать, когда ты захочешь пригласить меня, будучи трезвой.

— Ты странный.

— В этом мы похожи.

— Ты думаешь, его не найдут? — куда-то в пространство бросила она.

Резкая смена темы не удивила Джейка.

— Рано или поздно найдут. Но на тебя не выйдут, если об этом ты беспокоишься. — Он говорил спокойно, словно прикидывал, какие обои выбрать для спальни. — А за мое молчание можешь даже не переживать. Мы теперь вместе повязаны. Ты ведь понимаешь — выдам тебя — сам попаду.

Солнечный свет бил в огромные, от пола до потолка, окна спортзала, вызывая у Барбары желание забиться в норку и на какое-то время перестать существовать. Вчера она выпила два жалких бокала какого-то пойла, а сегодня голова так раскалывается, как при черепно-мозговой травме. Хорошо, что у Эми нашлась пара таблеток аспирина, и к обеду Барбара вновь почувствовала себя человеком, хотя бесконечные вопросы подруги усложняли процесс восстановления.

— Отвяжись, Эми, — в десятый раз попросила Барбара. — Ничего такого прошлой ночью не случилось. Просто решила выпить, вот и все.

— Вот я и спрашиваю — почему вдруг ты решила выпить? Я тебя раскручивала несколько месяцев, тщетно пытаясь сделать из тебя собутыльницу. А тут вдруг ты сама, ни с того ни с сего, захотела.

— Решила выйти из зоны комфорта.

— Ага. Вот оно что. Хорошо, — обманчиво покладисто отреагировала Эми. — Мы к этой теме еще вернемся.

— Это вряд ли.

— Вернемся.

— Тебе еще не пора? — Барбара указала на клиентку Эми, которая разогревалась на беговой дорожке.

— А твой любимый клиент задерживается?

Барбара нахмурилась, не понимая, о чем речь.

— Ого, это ты здорово вчера наклюкалась. Даже о Стенли Уорхоле забыла. Разве не он у тебя сейчас по расписанию?

Если бы Барбара умела проваливаться сквозь землю, то немедленно воспользовалась бы данной опцией. Она уже мысленно похоронила и попрощалась со Стенли Уорхолом, совершенно позабыв, что для других он все еще оставался жив! Вот на таких мелочах и прокалываются «великие» преступники.

— Да, похоже, я и правда малость перебрала, — виновато протянула она. — Пойду морально готовиться.

В туалете она умылась и какое-то время изучала в зеркале свое лицо, опершись руками о раковину. Она должна вести себя так же, как обычно. Нельзя привлекать ненужное внимание. Скоро исчезновение Уорхола станет доказанным фактом, и полиция начнет проверять всех, с кем тот контактировал. Не покажется ли странным, если его персональный тренер, с которым они недавно открыто поругались, будет вести себя необычно?

Если сегодня Стенли Уорхол не придет на тренировку (а он не придет, если только фильмы про зомби и восставших из ада не имеют под собой реальной основы), она немного удивится, но и вздохнет с облегчением. Все в зале знают, что она не горит желанием его тренировать.

Стенли Уорхол пропустил еще две тренировки, прежде чем по городу поползли слухи. Несколько дней Барбара старалась жить, как обычно, и отгоняла любые неприятные мысли. После попойки в баре Джейк пару раз звонил, интересовался ее делами, но ей совсем не хотелось с ним откровенничать. Она намеревалась вычеркнуть его из собственной жизни так же, как вычеркнула сбитого ею пешехода. Самый лучший способ справляться с неурядицами — сделать вид, что ничего такого вовсе и не происходило. И Барбаре это блестяще удавалось. Письмо с отказом от издательства она тоже удалила.

Утром в спортзал наведались копы, расспрашивали — и ее в том числе — не замечали ли они чего-то необычного в поведении Уорхола в минувшие недели.

— Он всегда вел себя, как засранец, — ответила полицейскому Барбара. — Странно ли это при таких деньгах? — Она пожала плечами, и больше ей вопросов не задавали.

А уже ближе к вечеру начались шепотки о том, что с исчезновением местного богача не все так просто. Оказывается, его бизнес уже давно трещал по швам и увяз в долгах. В ближайшее время его бы объявили банкротом и распродали все его имущество с молотка, если бы он так удачно не исчез. Поговаривали также, что Уорхол проигрался в покер и задолжал весьма серьезным людям, а поскольку отдавать ему было нечем, то вполне разумно предположить, что он предпочел сбежать, прихватив с собой часть оставшихся денег. Кто-то слышал, что он свалил в Мексику, кто-то заявлял, что у него давно имелась вилла то ли на Багамах, то ли на Бермудах.

Пресса атаковала неутешную женушку, которая сперва заявляла, что ее мужа убили, — в противном случае он ни за что бы ее не покинул. Но после обнародования его счетов вдруг резко изменила свое мнение и теперь уже вовсю поносила «хитрого сукиного сына», который поступил с ней так непорядочно.

Слушая эти новости, Барбара изо всех сил делала равнодушное лицо, хотя внутри облегченно вздыхала. Безусловно, ликовать оттого, что убийство сошло тебе с рук, — не самая благочестивая реакция. Но в конечном итоге она оступилась лишь раз и усвоила урок. Если бы существовал способ повернуть время вспять и исправить содеянное — она бы обязательно им воспользовалась. А теперь ей оставалось лишь принять произошедшее, пообещав себе, что больше никогда не допустит ничего подобного.

Стоял теплый вечер, ясный и безветренный. Барбара направлялась к дому, обнимая большой бумажный пакет с продуктами, когда ее кто-то окликнул.

Грузный мужчина за пятьдесят, с одутловатым лицом и выдающимся животом, на котором едва сходилась пестрая рубашка, стоял позади нее и переводил дыхание, он ускорил шаг, чтобы нагнать ее, и сильно запыхался.

Барбара подождала, давая толстяку прийти в себя.

— Ох, проклятый возраст, — посетовал Билли Рид.