Николай Леонов - Шоу не должно продолжаться

— Но и в воздухе раствориться он не мог. Значит, просто сошел раньше. Где? Есть версии?

— С версиями пока сложно. С заложником я пока не разговаривал, а сам от себя могу сделать только одно предположение. Возможно, Юсуф, чтобы сбить нас с толку, покинул автомобиль сразу же, как только выехал со двора. Он ведь догадывался, что его будут преследовать. И, воспользовавшись небольшой форой, пока преследование еще не началось, решил запутать следы. Хозяину, пригрозив разделаться с его семьей, приказал гнать как можно быстрее куда глаза глядят, а сам юркнул в лесок и сидит теперь, покуривает где-нибудь в ближайших окрестностях Ступино.

— Занятно. Но сомнительно. Это ты, стратег, мог бы такое придумать. А ему, рядовому жителю узбекской деревушки, подобные интеллектуальные вершины навряд ли доступны. Кроме того, и насчет хозяина сомнительно. Что значит «пригрозил разделаться с его семьей»? Если бы, например, мне кто-то грозил разделаться с моей семьей, я бы на шаг от нее не отошел. А этот помчался неизвестно куда, оставив свою семью без защиты, практически в руках преступника, почему-то думая, что подобное положение — лучшая гарантия, что тот не сможет разделаться с его семьей. Странновато выглядит, тебе не кажется?

— Да я и не настаиваю на таком варианте. Просто хочу сказать, что достоверную версию здесь сформулировать вообще сложно.

— Да и сам Юсуф, — никак не мог расстаться со своей мыслью генерал. — Какие у него гарантии, что этот парень честно выполнит его требования? Наоборот. Он поспешил бы вернуться и защитить близких. Нет, Лева, этот вариант, похоже, из области фантастики.

— Может быть. Но вариант, что он растворился в воздухе, еще более фантастичен.

— А никто про такой вариант и не говорит. Он просто сошел. Очень быстро и незаметно для окружающих. Может, даже выпрыгнул на ходу. При движении по пересеченной местности в этом нет ничего невероятного. Вы проезжали по пересеченной местности?

— Нет. Машина все время шла только по трассе.

— Хм… — Поняв, что его версия тоже не очень вписывается в контекст, Орлов ненадолго замолчал. — Но даже если и так. Все равно, — с той же уверенностью продолжил он, — вариант должен быть. На трассе или не на трассе, но из машины он совершенно точно вышел своими ногами, а не вылетел в виде бестелесного эфира. Припомни, где вы ехали. Не было там скоплений машин, близлежащих построек, участков с ограниченной видимостью? Ведь, чтобы выпрыгнуть из машины, достаточно пары секунд. Чуть притормозил, и вот ты уже без пассажира, веселый и свободный, катишь куда глаза глядят. Подумай, напряги мозг. Что-то должно быть.

— Не знаю, — с сомнением ответил Гуров. — Какие там участки с ограниченной видимостью на федеральной трассе? Все открыто и свободно, просматривается на сто километров вперед. На то она и трасса.

— А пробки на постах? — подбрасывал варианты Орлов. — Вспомни, может, был такой момент, когда, например, между вами встряла здоровенная фура и на какое-то время скрыла их из твоего поля зрения? Не припоминаешь чего-нибудь подобного?

Но полковник не припоминал. Ему и самому очень хотелось понять, в какой момент Юсуф выскочил из машины, умудрившись остаться незамеченным, но, последовательно перебирая все «этапы большого пути» от Ступино до въезда в Новомосковск, он не находил ни одного такого отрезка, где можно было бы совершить подобный хитроумный маневр. Практически на всем протяжении трассы от обочин до ближайших построек или насаждений располагалось довольно широкое пустое пространство, и остаться на нем незамеченным смог бы только человек-невидимка.

— И потом, вы ведь не всегда двигались только по федеральной трассе, — продолжал Орлов. — Эта дорога, на которой у них кончился бензин, она ведь, кажется, прилегающая? И не такая широкая, и не так ухожена, наверное. Может быть, он смылся уже перед самым финалом? Подумай-ка. Не было там по пути подходящего местечка?

В этот момент Гуров как раз мысленно проходил последний участок дороги, и при упоминании о «подходящем местечке» на него снизошло озарение:

— Поворот! Вот черт, как же это я…

Вскоре после разговора Гурова с Орловым ему позвонил Желейко и сообщил, что врачи разрешили пообщаться с хозяином фермы.

Обрадовавшись, что сможет наконец прояснить все неясности, опираясь не на домыслы, а на свидетельство очевидца и участника, Лев поспешил в палату.

Мужчина, которого Юсуф брал в заложники, еще испытывал волнение, но в целом был вполне адекватен и мог отвечать на вопросы, хотя забинтованные шея и подбородок мешали ему говорить.

— У вас есть телефон? — тут же спросил он, как только увидел Гурова. — Мой остался в машине, а мне очень нужно позвонить домой. Беспокоюсь, как они там.

— Да, конечно, — с готовностью ответил полковник. — Вот, пожалуйста. Можете позвонить.

Дрожащими пальцами мужчина стал тыкать в экран и вскоре взволнованно заговорил, прижав трубку к уху:

— Оля? Как ты? У вас все в порядке? Да? Да? Точно? Ну ладно. Ладно, хорошо. Тогда все хорошо. Нет, я… я сегодня приеду поздно. У меня здесь… непредвиденная задержка. А? Нет, ничего страшного. Не беспокойся. Просто небольшая проблема. Стечение обстоятельств. Я только хочу попросить… не ездите сегодня никуда с Машей. А? Нет. Ничего страшного. Просто… это моя просьба. А? Телефон? Нет, ничего не случилось. Просто знакомый дал позвонить. Мой в машине, а она сейчас… далековато. Захотелось позвонить, узнать, как вы там. Вот и попросил одолжить. Ничего страшного, не волнуйся. У меня все хорошо.

Попрощавшись с женой и еще раза три повторив, что не произошло ничего страшного и у него все в порядке, мужчина вернул телефон Гурову.

— Они не знают… не видели, — вымученно улыбаясь, произнес он. — Не видели, как он меня схватил, думают, что я просто по делам уехал, как собирался. С утра тысячу мест нужно было объехать. И вот… попутешествовал.

— Сообщите, пожалуйста, свое полное имя. — За неимением папки с листками для протоколов Гуров приготовился записывать показания в блокнот.

— Акимов. Акимов Анатолий Егорович, — с готовностью откликнулся пациент.

— Каким образом попал к вам Юсуф?

— Как попал? — почему-то смутившись, переспросил он. — Да так… в целом… обыкновенно попал.

Эти невнятные ответы сразу дали понять, что на новую работу Юсуф устроился нелегально. По-видимому, именно этим объяснялось смущение Акимова.

— Послушайте, Анатолий Егорович, — проговорил Гуров. — Со мной вы можете говорить абсолютно откровенно. Я не работаю ни в миграционной службе, ни в налоговой инспекции. И у меня нет ни возможности, ни желания брать на себя функции этих служб. Я работаю в уголовном розыске, и сейчас мне нужно поймать преступника, совершившего несколько… злодеяний. Чем достовернее будет информация, которую я от вас получу, тем больше у меня шансов это сделать. А для вашей семьи это — гарантия безопасности. Поэтому, надеюсь, вы понимаете, что рассказать все как есть в ваших интересах. Юсуф не был официально оформлен у вас как работник?