Николай Леонов - Шоу не должно продолжаться

— А-а… — глубокомысленно протянул Петрович. — Понимаю. Конспирация.

— Вроде того, — улыбнулся Лев. — Пока расследование не закончено, не стоит о нем широко распространяться.

— Понимаю.

Петрович объяснил, как лучше добраться до каждого из участков, потом, все с тем же глубокомысленным выражением лица, пожал Гурову руку и, пожелав удачи в нелегком и важном труде, удалился.

— Ну как, удалось вам получить нужные сведения? — спросил Кирилл, возвращаясь в вестибюль.

— Да, спасибо. Ваш прораб оказался на редкость толковым парнем.

— Других не держим, — улыбнулся Кирилл.

— Вас, Кирилл, я тоже хотел бы попросить по возможности не распространяться о моем визите. Я ведь уже упоминал: действия свои я стараюсь не афишировать, поэтому чем меньше народу будет обо всем этом знать, тем успешнее пойдет мое расследование.

— Да, конечно. Я понимаю. Да и зачем мне болтать о ваших делах? У меня и своих хватает.

Попрощавшись с Кириллом, Гуров вышел на улицу и, сев в машину, отправился к коттеджу Изюмова. Он был более чем уверен, что бывший террорист вовсе не случайно оказался на стройке, наиболее отдаленной от людных мест. Хотя у тех, кто устраивался в «Зодчий», были и другие варианты, ведь, если верить Кириллу, он возводил дома и в городской зоне. Но Юсуф попал именно в ту бригаду, которая работала в пригороде, и теперь Лев намеревался в мельчайших подробностях разузнать все нюансы и режим этой работы.

Выехав за город, он без особых проблем добрался до места. По сравнению со столицей Новомосковск был не таким уж громадным образованием, и в маршрутах здесь сложно было запутаться.

Участок Изюмова находился в пригородном поселке, границы которого начинались практически сразу же за городской чертой. Но у этих границ пока располагались в основном пустыри да лесная поросль. Основная часть строящихся и уже построенных домов находилась в глубине поселка, и, немного поколесив по его улицам, полковник понял почему.

В дальней части поселка находилось живописное озеро, и все, кто планировал приобрести здесь участок для жительства, конечно же, искали что-то поближе к этому красивому месту.

Ориентируясь по номерам, которые имелись далеко не на всех домах, Гуров вскоре выяснил, что коттедж Изюмова стоит на участке, граничащем с озером непосредственно. Одна его часть представляла собой так называемый свой берег, и, чтобы покататься на лодке, достаточно было просто дойти до края участка.

Все остальные части были наглухо закрыты от посторонних глаз двухметровой изгородью из профнастила.

На малой скорости объезжая участок по периметру, Гуров видел, что для организации захвата преступника это место крайне неудобное.

Во-первых, невозможно организовать наблюдение и контролировать, что происходит внутри. Во-вторых, негде разместить группу. Караулить за забором не было никакого смысла, а если бы кто-то из бойцов появился внутри участка, его наверняка сразу заметили бы.

Над третьим этажом коттеджа, возвышавшегося над забором, уже начинали возводить крышу, и Лев предложил, что этот дом — пока единственное место на участке, где можно было укрыться от посторонних глаз. А в доме работал Юсуф.

Но это было еще полбеды. Главную проблему он видел в том, что Юсуф работал здесь не один, а позволить ему еще раз взять заложника значило бы проявить полный непрофессионализм.

Теперь Гуров уже знал, что нож, которым так ловко орудует Юсуф, постоянно находится при нем, закрепленный на лодыжке. Чем бы тот ни занимался, выпасом ли скота или укладыванием кирпича, он никогда не расстается с верным товарищем.

Брать Юсуфа на участке в то время, когда он находился в постоянном контакте с другими людьми, было очень рискованно. В то же время найти способ изолировать его от этих других, не вызывая подозрений, тоже не так-то просто. Хотя Юсуф уже довольно долго находится здесь и, возможно, уже успел увериться, что под другим именем его не обнаружат, но малейшая странность или отклонение от обычного распорядка заставят его насторожиться, и это может в очередной раз сорвать все планы, чего допустить никак нельзя.

Медленно проезжая вдоль изгороди и раздумывая над возможной схемой задержания, Гуров обратил внимание на озеро.

Это был узкий и длинный водоем, перерезавший территорию поселка поперек. В озеро упирались несколько параллельных улиц, что давало владельцам крайних коттеджей, наподобие Изюмова, преимущество «своего берега».

На противоположном берегу озера ни улиц, ни коттеджей не было, и природа там сохраняла всю свою первозданную красоту. Этот берег представлял собой прекраснейший некошеный луг с высоченной, почти в пояс, травой. Открытые пространства перемежались островками леса, и, пробираясь по этой первозданной прерии, Лев видел, что спрятаться здесь от посторонних глаз не составит большого труда. Это обстоятельство его очень вдохновило.

Дойдя до места, находившегося прямо напротив открытой части участка Изюмова, Гуров, как гигантский кузнечик, спрятался в траве и начал наблюдение.

Как он и предполагал, кроме недостроенного коттеджа, на участке сейчас не было практически ничего. Сложенные штабелями стройматериалы да сияющий белизной свежих досок «скворечник» — вот практически и все, что разнообразило пейзаж.

Берег тоже пока не был оборудован. В зарослях камышей виднелся лишь небольшой деревянный мостик, по совместительству, видимо, выполнявший роль причала, и «припаркованные» к нему две весельные лодки.

При первом же взгляде на этот причал в голове полковника появилась идея задержания. Но прежде чем обдумывать детали и нюансы этой идеи, он решил понаблюдать за происходящим и по возможности выделить среди рабочих Юсуфа.

Лев хорошо помнил, что у Заура Губашева, тело которого лежало в прихожей съемной квартиры в Ново-Переделкино, была борода. Юсуф же бороду не носил, и было любопытно посмотреть, как смог он подогнать свою внешность под фотографию на паспорте.

«Теперь его, наверное, и не узнаешь, — думал Гуров. — Сколько удобств, однако. И имя новое, и внешность. Ведь на наших ориентировках физиономия без бороды. А в этом новом имидже ему, пожалуй, даже и на вокзале появиться не страшно. На бородатого и внимания не обратят».

Между тем на участке кипела работа. Три человека выкладывали веранду, еще двое работали на крыше, а возле дома прохаживался туда-сюда, наблюдая за ними, бригадир. Он время от времени говорил что-то, делая указующие жесты рукой, и рабочие тут же принимались выполнять эти указания.

Из-за расстояния лица были видны плохо, но, присматриваясь к фигурам, Гуров сразу выделил одного из каменщиков, работавших на веранде. Приземистый и плотный, он отличался от своих худощавых и высоких товарищей, и, внимательнее всмотревшись, Лев почти не сомневался, что это — Юсуф.