Александр Самоваров - Террористка

В зорких глазах Пака мелькнуло удовлетворение. Он понял, что не ошибся, и ответил сам.

— Философия — это не научный коммунизм, не истмат и диамат. Философия — состояние души. Ближе всего к философам поэты. Их тип мышления тяготеет к абстракциям. Они видят красоту там, где другие не видят ничего.

— Я пишу плохие стихи, для себя, — сознался Валериан.

— Я тоже не Конфуций, — засмеялся Пак.

Так между корейцем и Валерианом началась дружба. Пак пригласил его к себе в гости. В маленькой квартирке не было кровати и стола. Зато одну треть ее пространства заполняли книги. На полу лежали циновки, а на окнах не было занавесок. Но квартира не казалась неуютной или заброшенной.

Если бы в корейце было что-то таинственное, то Валериан никогда бы не стал с ним дружить. Тот, однако, мало чем отличался от обычного московского интеллигента семидесятых годов. Склонность его к восточной философии и восточным единоборствам не делали его необычным.

Только гораздо позже Валериан догадался, зачем он понадобился корейцу. Тому нужен был слушатель. То, чего он не мог прочесть на лекциях, не мог поведать своим ученикам-каратистам, он мог сказать Валериану. Пак был застенчивым и ранимым. Ему причиняла боль любая критика. Поэтому он и выбрал для своих своеобразных лекций закомплексованного, но неглупого и одинокого юношу.

— Заметьте, Валериан, — говорил Пак, — самые несчастные люди те, кто во всем пытаются найти смысл. Несчастнее же людей, которые ищут смысл жизни, вообще нет. Но несчастны и те, кто ищет смысл в любви или работе, в творчестве или в разрушении. И заметьте, комфортнее всего себя чувствуют те, кто просто живет. Замечательными бывают некоторые ответы на экзаменах. Я наслаждаюсь ими. Вот спрашиваю студентов: «Для чего была совершена Октябрьская революция?» Отвечают: «Для того, чтобы построить социализм». Чувствуете, какая замечательная ошибка-неошибка? Правильный ответ какой? Эта революция совершена для построения общества социального равенства, в котором человек был бы счастлив. Но так вам ответит тот, кто ищет смысл жизни и уже для себя решил, что Октябрьская революция ни к чему хорошему не привела, ибо нет вокруг счастливых людей, ради которых она вроде бы и совершалась. А тот, кто сказал, что революция была нужна для того, чтобы социализм построить, не ищет смысла в жизни. Ну совершили эту революцию и совершили. Ему что за дело? Он знает, что после революции социализм строили. Значит затем и совершали, чтобы строить. И ведь близки к истине эти ленивцы и тупицы! Дело не в стремлении к лучшему. Дело в том, что люди устают от однообразия жизни. Подсознательно они хотят пусть более мучительного, но иного существования. Живем мы от одной революции до другой, в зависимости от того, когда всем станет смертельно скучно. Все повторяется! Все!

Вы слышали выражение: «Сила — в покое»? Самое главное — не дать себя втянуть в какое-либо глупое движение. Нужно добиться минимума, при котором тебе будет неплохо, и остановиться на этом. Думать исключительно о себе. Даже тот, кто преследует сугубо эгоистические цели, наживает деньги, например, — он движется. Ему все время мало денег. Он боится, что их у него отберут, что он прогорит. Но если он остановится и скажет: «Хватит, я буду спускать деньги на женщин и вино, на рестораны и бордели», — он все равно будет находиться в движении, только уже в обратном. Женщины будут устраивать ему истерики, а от вина он станет алкоголиком. Его начнут грызть сомнения — а следовало ли ему останавливаться. Следовало ли сорить деньгами? Еще хуже жизнь тех, кто рвется к власти. О! Каким сильнейшим наркотиком истязают себя эти люди.

Валериан слушал корейца и никогда не перебивал его. Будучи юношей наблюдательным, он понял, что того сжигает какая-то сильная страсть. Но Пак, кроме своих бесконечных лекций, давал юноше именно то, что ему требовалось. Он медленно, но неуклонно укреплял Валериана физически. Пак заставил его «качать» мышечную массу, поднимать гантели и штангу, бегать кроссы, ходить в бассейн и в баню. Хитрый кореец воздействовал на ту часть полушария головного мозга, которая отвечала за образы.

Он не просто говорил: «Возьми штангу такого-то веса и поднимай ее каждый день». Он подробнейшим образом рассказывал, как и почему растут мышцы. Что дает человеку мышечная сила. В бассейне он объяснял, как дышит плывущий человек. А дышит он почти так же, как человек дерущийся.

Когда Валериан уставал чрезмерно, то кореец воодушевлял его самыми различными способами.

Однажды в своей квартире попросил поймать его. Чего, казалось, проще? Но Валериану не удалось этого сделать. Кореец каждый раз успевал увернуться, и даже не увернуться, а неожиданно переместиться.

Или вдруг он просил бить его изо всей силы. Все удары Валериана он ловил ладонью. Даже когда Валериан бил ногой в его ступню, он успевал подставить свою ладонь.

— В этом нет никакой фантастики, — говорил Пак, — просто мы очень мало знаем о времени. Точнее, мы вообще не знаем, что такое время. Сегодня тебе мой удар кажется молниеносным, и ты не видишь его, а завтра он покажется тебе медленным, как движение черепахи. Поговори с опытными каратистами. Они тебе подтвердят мои слова. Время для них как бы растягивается в своей продолжительности, и они видят то, чего раньше видеть не успевали. И ты этому тоже научишься… Подумаешь, пройдет каких-нибудь восемь-десять лет. Тебе сейчас это кажется долго. Но время может не только растягиваться, но и сжиматься.

Через два года Валериан перестал сутулиться. Он еще был очень молод, и тело благодарно отзывалось на физические нагрузки. Там, где были кости и кожа, появились мышцы. Значительно выросла и выносливость. И тут каратэ запретили. Пак, который жить уже не мог без того, чтобы не показывать прямые и круговые удары, сосредоточил все внимание на Валериане. В своей жажде сделать поскорее из него сносного спарринг-партнера он зашел слишком далеко и перестал щадить молодого человека. Валериан тренировался по три часа ежедневно. Были забыты гантели, бассейны и кроссы. Осталась только баня два раза в неделю. Все остальное — каратэ.

Пак не хотел иметь неприятностей. Он оставил одного ученика, но вкладывал в него все, что знал. Когда Валериан доходил до предела, кореец поил его женьшенем, биостимуляторами и сам колол витамины.

Валериан сел наконец на прямой и поперечный шпагат. Он стал координированным, быстрым.

— Побеждают не кулаками, побеждают головой, — говорил Пак.

С головой у Валериана было все нормально. Соображал он быстро. И через пять лет после того, как он переступил порог подвала, где тренировал Пак, после трех лет изнуряющих тренировок на квартире у корейца, он стал бойцом.