Наталья Александрова - Крест княгини Ольги

Слегка смутившись, она уточнила:

– Рома – это Роман? Можно вас так называть?

– Нет, – Сергей улыбнулся, отвечая вместо друга. – Рома – это Рома. Полное его имя никто не может выговорить, и не пытайся.

– Меня, значит, Серега позвал, – проговорил Рома немного косноязычно, – для Сереги я, значит, на все, что угодно, готов. С Серегой мы через такое прошли – мама не горюй…

– Мы втроем поедем? – спросила Лена, быстро взглянув на Сергея.

Он понял подтекст этого вопроса.

– Нет, с нами поедут еще двое ребят, Том и Кутузов. Отличные парни, наши с Ромой однополчане. Том – классный подрывник, а Кутузов – он вообще классный. Но они отдельно поедут, на другой машине. Не хочу, чтобы нас вместе видели.

– Отлично. – Лена улыбнулась, хотя в душе она трепетала от страха – с такими малыми силами ей предстояло вступить в бой с невидимым чудовищем, с многоголовой гидрой…

– Все, поехали! – Сергей сел за руль, и они отправились в путь.

Едва они тронулись, Рома на заднем сиденье задремал. Да не то что задремал – крепко заснул, время от времени всхрапывая.

– Это у него такая способность. – Сергей покосился на однополчанина. – Перед операцией непременно спит. Причем может заснуть в любых условиях: в танке, в БМП, в транспортном самолете. И так крепко спит – из пушки не разбудишь. Буквально под артиллерийскую канонаду может спать как ребенок. А как подходит время действовать – мгновенно просыпается и готов к труду и обороне.

– Удобная способность! – Лена с завистью взглянула на Рому, но вскоре и сама задремала и проснулась, когда они уже подъезжали к Заборску.

Сергей проехал по знакомым улицам. Немного не доезжая до гостиницы, он притормозил. Рома, который только что проснулся, переглянулся с ним и выскользнул из машины.

Вскоре Сергей остановился перед хорошо знакомой гостиницей «Старый Заборск».

Не ресепшен дежурила знакомая – та, что похожа на старую жабу, Тамара Петровна, кажется. Увидев Лену, она явно испугалась, но постаралась не показать виду, изобразила на лице радушие:

– Здравствуйте, Елена Павловна! Вы опять к нам! Уж как мы рады, как рады…

– Что это вы о себе говорите во множественном лице? – спросила Лена. – Впрочем, какая разница… мой прежний номер свободен?

– Восемнадцатый? Свободен, конечно, свободен. Вы его хотите? Пожалуйста!

– Хорошо. И спутнику моему дайте номер поблизости.

Через несколько минут Лена была в знакомом номере. Она разобрала сумку, наскоро приняла душ – и тут зазвонил ее телефон.

Звонил майор Мелентьев.

– Елена Павловна! – проговорил он жизнерадостным голосом. – Вы снова к нам? Понравилось вам у нас?

– Уже доложили? – усмехнулась Лена. – Быстро! Да, мне у вас понравилось. Красивый город, хороший климат. Правда, кое-что здесь нужно привести в порядок…

– Кстати, насчет климата… – перебил ее майор. – Он, может, и хороший, только не для всех. Вам он явно не подходит, так что не советую у нас задерживаться.

– Вы мне угрожаете?

– Нет, что вы, Елена Павловна, упаси бог! Я вас только по-дружески предупреждаю.

– Что ж, хоть мы с вами друзьями никогда не были, я ваше предупреждение услышала и приняла к сведению, – Лена нажала на кнопку отбоя.

Сергей, оставшись в своем номере, закрыл дверь и открыл окно.

Тут же через это окно в номер пробрался Рома.

Однополчане коротко переговорили. Сергей принял душ, чтобы снять дорожную усталость, и вышел из номера.

Рома тоже вошел в ванную комнату, но не успел раздеться: дверь номера едва слышно скрипнула.

Рома беззвучно перебрался через край ванны и задернул за собой шторку.

Из комнаты доносились негромкие шаги, приглушенные звуки открывающихся шкафов и выдвигающихся ящиков. Затем открылась дверь ванной, и в нее вошел рослый парень в черной кожаной куртке. Он достал из шкафчика фен, включил его в розетку.

Все понятно, хочет положить включенный в сеть фен в душевую кабинку – Сергей вернется, захочет принять душ, и как только включит воду, будет убит электрическим током.

Парень в черной куртке, подтверждая Ромину догадку, протянул руку, чтобы отдернуть шторку.

Из-за шторки на него смотрело плоское, невыразительное лицо Ромы.

Незнакомец не успел никак отреагировать на его появление – Рома выбросил вперед левую руку и нанес сложенными пальцами страшный удар в гортань.

Парень захрипел, выпучил глаза и начал заваливаться на пол.

Но Рома успел подхватить его и осторожно, беззвучно уложил на кафельный пол ванной.

Затем перешагнул через труп и бесшумно подкрался к двери.

– Что ты так долго? – донесся из комнаты недовольный голос напарника.

– Помоги! – проговорил Рома хриплым, полузадушенным голосом. – Мне одному не справиться!

– Да что там у тебя? Фен не нашел или в розетку включить не можешь? – Дверь ванной приоткрылась, внутрь заглянул рослый бритоголовый детина. Глаза его удивленно округлились… но в ту же секунду Рома нанес короткий удар в точку за правым ухом.

Принял базилевс княгиню.

Долго вели ее по дворцу – из комнаты в комнату, из зала в зал, из палаты в палату, и все залы да палаты богато изукрашены, разноцветным мрамором отделаны, парчовыми завесами завешаны, драгоценные каменья повсюду так сверкают, что глазам больно. И всюду люди стоят в дорогих одеждах, серебром да золотом расшитых, стоят, переговариваются, на княгиню смотрят. Поначалу княгиня на каждого дивилась, спрашивала – не базилевс ли это?

– Что ты! – отвечал толмач. – Это – чиновник, ответственный за царскую чернильницу. А рядом с ним – тот, что ведает маслом для царской лампады. А за ними – хранитель пергамента, на котором базилевс, да продлятся дни его, изволит свои записки записывать…

– Для чего же это столько народу нужно? – удивляется княгиня. – Сдается мне, что и половина бы управилась!

– А как же ты думала? Истинному величию нужно соответствующее обрамление!

Тут толмач голос понизил, даже ростом меньше стал:

– Приготовься, княгиня, сейчас мы войдем в Хрисотриклиний, золотой тронный зал, где мы удостоимся лицезреть базилевса, да продлит Господь его дни!

Они прошли через высокую полукруглую арку и оказались в большой круглой палате, ярко освещенной многими проделанными в куполе окнами. На стене палаты напротив входа был изображен грозный и красивый лик. Брови нахмурены, глаза строго глядят на вошедших, княгине показалось, что прямо на нее.

– Это – царь небесный, – тихо сообщил княгине толмач.

Под этим изображением было круглое возвышение из розового мрамора, закрытое золотой завесой.

– За этой завесой – царь земной, великий базилевс, да продлит Господь его дни! Когда скрывающую его завесу отдернут – всем надлежит пасть ниц!