Анна Данилова - Куклы на чердаке

— А ты не пыталась узнать, где продаются такие куклы?

— Да везде… Где продаются игрушки. Это, пожалуй, самые дешевые небольшие куклы, к ним еще можно купить одежду… словом, мечта каждой девчонки!

— Значит, тот, кто придумал весь этот кукольный маскарад, покупает куклу, надевает на нее одежду, похожую на ту, в которой появится твой очередной посетитель… Все это легко срежиссировать, ты не находишь?

— Нахожу. Просто мне страшно, что по моему дому, пока я сплю, кто-то расхаживает, забирается на чердак… А тебе разве не было бы страшно?

— Конечно, страшно. Но вы с Розой должны были осмотреть дом, проверить, хорошо ли запираются все окна, есть ли черный вход…

— Конечно, есть! Со стороны сада. Но мы запираем эту дверь…

— А может, через крышу? Может, там есть тоже окна?

— Есть, да только они плотно закрыты ночью… Думаешь, я не осматривала дом? Мы с Розой все просмотрели, проверили…

— Но если это не привидение, то как-то оно все-таки проникает в дом…

— Я уже не знаю, что и думать…

После ужина я немного отдохнула (неизвестно, от чего, возможно, от мыслей и тревоги), даже вздремнула, после чего приняла душ, оделась в удобную теплую одежду и вышла из своей комнаты. В гостиной меня уже поджидала Соня. Джинсы, свитер.

— Пойдем на кухню, Розы там сейчас нет, она в своей комнате, смотрит сериал… Я покажу тебе, где кофе, термос… Помогу тебе приготовить кофе. Ты какой любишь: арабику или якобс?

— Я делаю смесь из того кофе, что мне нравится…

— Пойдем-пойдем, я покажу тебе, как пользоваться моей кофе-машиной…

Большая кухня с красивой бледно-зеленой мебелью, зелеными с оранжевым занавесками, большим овальным столом, камином, украшенным старинной кухонной посудой — медными котелками, потрескавшимися от времени потускневшими фаянсовыми супницами и салатницами, целой коллекцией пивных кружек (от прозрачных, с железными крышечками, и керамических, расписанных в средневековом духе, до пузатых, деревянных, стянутых металлическими обручами…) Вместе со всей этой незамысловатой и приятной глазу античностью легко уживались электрические бытовые машины, среди которых примостилась ярко-синяя кофеварка с кувшинчиком-термосом. При виде этой кофеварки сердце мое забилось быстрее — в нашей московской кухне была точно такая же…

— Узнаешь? — Улыбнулась Соня.

— А ты откуда знаешь?

— Я же тебя искала… Была у твоих родителей… Они-то и рассказали мне, что ты пропала, исчезла в неизвестном направлении, причем, твое исчезновение не криминального, так сказать, характера… Что ты попросту сбежала от них, что была история с каким-то Тони…

Я смотрела на нее, совершенно сбитая с толку. Так значит, ей была нужна именно я, а не моя неизвестная тезка!!! И она искала меня в Москве, была на нашей московской квартире, встречалась с родителями…

Значит, она была когда-то в детстве знакома именно со мной, вот только почему я об этом ничего не знаю и не помню — большой вопрос. Может, у меня проблемы с памятью, о которых я не знаю? И Соня на самом деле была моей закадычной подругой?

Родители рассказали ей о Тони. Это на них похоже. Они сейчас кому угодно расскажут мою жизнь, лишь бы кто помог им найти меня. Выложат все, причем, с соответствующими комментариями. Представляя себе эту унизительную для меня сцену, я даже испытала чувство облегчения по поводу того, что им меня теперь уж точно не найти… И если в Болгарии еще меня можно вычислить, поскольку моя фамилия засветилась в связи с покупкой дома в Страхилице, то уж здесь, в Германии — это просто невозможно…

— Да, была одна история…

Удивительное дело, но теперь, когда мне стало ясно, что я нахожусь здесь не на птичьих правах и что Соня действительно хотела, чтобы к ней в трудную минуту приехала именно я, то и чувствовать я себя стала иначе. Более уверенно и спокойно. Уж теперь-то меня точно никто не разоблачит и не скажет: что же это ты, подруга, ввела меня в заблуждение,

ведь ты — это не ты, вернее, не она…

— Постой, а как же здесь оказалась наша кофеварка?

— Да это не ваша кофеварка, просто точно такая же… Я купила ее по случаю здесь, в Мюнхене, она же немецкая… Подумала, что, когда ты приедешь, тебе будет приятно увидеть здесь вещицу, напоминающую дом…

— Вот здесь ты ошиблась, — произнесла я холодновато. — И мне меньше всего хотелось бы вспоминать и свой дом, и родителей…

Тут я запнулась, не уверенная в том, что мне хотелось бы рассказывать Соне, девушке, которую я по прежнему продолжала считать чужой, посторонней, свою историю.

Однако, ночь развязывает языки и способствует тому, чтобы люди открывали друг другу душу.

Поэтому, когда мы, прихватив с собой термос с кофе и чашки, поднялись на чердак и заняли там оборонительную позицию, я не выдержала и рассказала ей о своей любви к Тони, о том, как меня чуть не продали на органы, как Тони погиб, как мне трудно было находиться рядом со своими родителями, и как я приняла решение сбежать от них…

— Да, приблизительно так они мне и рассказывали, — говорила приглушенным голосом Соня. — Конечно, не обошлось без оценки твоих поступков. Они вообще считают тебя девушкой с тяжелым характером, неуживчивой… Да и с молодыми людьми у тебя отношения как-то не складывались, это правда?

— Да просто не с кем было их складывать, понимаешь? Когда мне начинал кто-то нравиться еще в школе, то оказывалось, что этот парень влюблен в мою одноклассницу… А те, кто не нравился мне, ходили за мной по пятам, оказывали знаки внимания, дарили цветы… Конечно, девчонке это всегда приятно, это повышает самооценку, но я-то всегда считала их аутсайдерами, понимаешь?

— И что же это были за парни?

— В основном, как это принято сейчас говорить, скучные «ботаники». Отличники. Мальчики робкие, но страстные… — здесь я улыбнулась, вспомнив Фиму, парня, который однажды, провожая меня домой после кино, не выдержал и набросился на меня, хотел поцеловать… Я еле от него отбилась. Хорошо, что он не обиделся, и мы до последнего дня поддерживали с ним приятельские отношения. Он надежный парень и всегда поможет… К тому же, у него почему-то не стыдно было просить денег в долг… Он знал, что я всегда отдаю…

— «Ботаники» — это я понимаю. Возможно, они и скучные, зато перспективные. Сейчас мозги знаешь, как ценятся!

— Вероятно, у меня проблемы с мозгами, раз я этого не понимаю.

— К тому же, такой мальчик, когда вырастет, будет хорошим семьянином, порядочным. Не будет гулять на стороне… Понимаешь, у таких людей порядок не только в тетрадках, документах и мозгах. У них порядок в душе. Он знают, как правильно жить, чтобы проблемы в семье не отвлекали от основной работы. Но мы же — дуры. И всегда выбираем мальчиков с криминальным душком, красивых разгильдяев… Вот у меня, Эрвин… Красивый был парень, я влюбилась в него без памяти…