Дэвид Балдаччи - Победитель

— Смею предположить, именно это первоначально и привлекло его внимание ко мне. — Лу-Энн облегченно вздохнула, увидев, как Джексон молча кивнул; по всей видимости, сам он пришел к такому же заключению. — Думаю, Донован полагал, что я созна́юсь в какой-нибудь крупной махинации.

— Донован не выдвигал никаких других теорий? Например, о том, что выигрыш в лотерею был подстроен? — зловеще сверкнул глазами Джексон.

Лу-Энн поняла, что колебание здесь будет равносильно катастрофе, поэтому ответила без запинки:

— Нет. Хотя ему казалось, что у него на руках сенсационный материал. Я предложила ему обратиться напрямую к инвестиционной фирме и сказала, что мне нечего скрывать. Похоже, это его смутило. Также я сказала, что, если хочет, он может связаться с полицией Джорджии. Возможно, пришло время во всем разобраться.

— Ты это серьезно?

— Я хотела убедить в этом Донована. Я рассудила, что если подниму шум, стараясь что-либо скрыть, его подозрения только усилятся. А так весь его материал развалился.

— На чем вы расстались?

— Донован поблагодарил за встречу с ним и даже извинился за то, что преследовал меня. Он сказал, что, возможно, в будущем еще свяжется со мной, однако в его словах прозвучало сомнение. — И снова Лу-Энн отметила, что Джексон слегка кивнул. Все складывалось гораздо лучше, чем она ожидала. — Он пересел из моей машины в свою. Больше я его не видела.

Помолчав немного, Джексон медленно встал и беззвучно хлопнул в ладоши.

— Мне нравится хорошая игра, и, по-моему, ты отлично справилась с ситуацией, Лу-Энн.

— У меня был хороший учитель.

— Что?

— Десять лет назад. В аэропорту, когда вы перевоплотились в перевоплощение. Вы тогда сказали, что лучший способ спрятаться — это, наоборот, выделиться, потому что так устроена человеческая натура. Я воспользовалась тем же самым принципом. Быть внешне искренней и честной, изображать готовность к сотрудничеству — и даже подозрительные люди изменят свою точку зрения.

— Я польщен тем, что ты все это помнишь.

Лу-Энн знала, что самолюбие — слабое место большинства мужчин, и Джексон, каким бы исключительным он ни был во многих отношениях, в этом не был исключением.

— Вас довольно непросто забыть. — Это было преуменьшение циклопических размеров. — Поэтому вы можете больше не беспокоиться о Доноване. Он безобиден. А теперь расскажите мне о Риггсе.

На лице Джексона появилась легкая усмешка.

— Сегодня утром мне довелось быть свидетелем твоей непредвиденной встречи с Риггсом на лужайке за домом. Зрелище было весьма живописное. Судя по состоянию твоей одежды, смею предположить, Риггс приятно провел время.

Услышав эту шпильку, Лу-Энн с трудом сдержала свою ярость. Сейчас ей нужна информация.

— Тем больше у меня причин узнать о нем всё, — сказала она.

— Что ж, начнем с его настоящего имени: Дэниел Бакмен.

— Бакмен? Зачем ему понадобилось брать другое имя?

— Странно слышать этот вопрос от тебя, Лу-Энн. Зачем человек меняет свое имя?

У нее на лбу выступили бисеринки пота.

— Потому что у него есть что скрывать.

— Совершенно верно.

— Риггс был шпионом?

— Не совсем, — рассмеялся Джексон. — На самом деле он никто.

— Что вы хотите сказать?

— Я хочу сказать, что мертвый человек не может быть никем — только мертвым, правильно?

— Мертвым? — У Лу-Энн похолодело в груди.

«Неужели Джексон убил Мэтью? Этого не может быть!» Ей потребовалось приложить все свои силы, чтобы удержаться на ногах и не рухнуть на пол. К счастью, Джексон не заметил этого.

— Я добыл отпечатки его пальцев, — продолжал он, — проверил их по базе данных, и компьютер ответил, что его больше нет в живых.

— Компьютер ошибся!

— Компьютер полагается на ту информацию, которую в него ввели. Кому-то очень хотелось представить все так, что Риггс умер — на тот случай, если его начнут искать.

— Искать? Кто?

— Например, его враги. — Убедившись в том, что Лу-Энн молчит, Джексон продолжил: — Ты что-нибудь слышала о программе защиты и переселения свидетелей?

— Нет. А что, должна была слышать?

— Ты слишком долго прожила за границей, так что, пожалуй, нет. Эту программу осуществляет федеральное правительство, точнее, Служба судебных маршалов Соединенных Штатов. Она направлена на то, чтобы защитить тех, кто давал свидетельские показания против опасных преступников и преступных организаций. Такие свидетели получают новую жизнь. Официально Риггс умер. Он появляется в новом городе, начинает новую жизнь с новыми документами. Быть может, ему также подправили внешность. Точно не могу сказать, но мое предположение — Риггс член этой группы избранных.

— Риггс… Бакмен свидетель? По какому делу?

— Кто знает… — Джексон пожал плечами. — И кому какое дело? Я хочу сказать тебе, что Риггс преступник. Или бывший преступник. Скорее всего, наркотики или что-нибудь вроде того. Быть может, осведомитель мафии… Программу защиты свидетелей не используют для карманных воришек.

Лу-Энн прислонилась к стене, чтобы удержаться на ногах. Риггс был преступником.

— Надеюсь, ты с ним не откровенничала? Нельзя сказать, какие у него планы.

— Нет, — с трудом выдавила Лу-Энн.

— Итак, что ты можешь рассказать про этого человека?

— Гораздо меньше, чем только что рассказали мне вы. Риггс не узнал ничего нового по сравнению с тем, что уже было ему известно. Он не собирается продолжать расследование. Он считает Донована потенциальным похитителем. Если учесть то, что вы сейчас сказали, он определенно не хочет привлекать к себе внимание.

— Верно, для нас это очень хорошо. И могу добавить, что ваше свидание сегодня утром также оказалось весьма кстати.

— Честное слово, вас это нисколько не касается! — с жаром ответила Лу-Энн. Поскольку обмен информацией подошел к концу, она не собиралась пропускать это замечание.

— О, вот и твоя первая ошибка в сегодняшней сессии. Ты просто никак не можешь не совершить какую-нибудь глупость, правда? — Джексон ткнул в нее пальцем. — Меня касается всё, что связано с тобой. Я тебя сотворил. Я действительно чувствую ответственность за твое благополучие. И к этой ответственности я отношусь совсем не легкомысленно.

— Послушайте, десять лет истекли! — выпалила Лу-Энн. — Вы заработали свои деньги, я заработала свои. Предлагаю расстаться, навсегда. Через тридцать шесть часов я буду в противоположном конце земного шара. Вы идите своим путем, я пойду своим, потому что я очень устала от всего этого.

— Ты нарушила мой приказ.

— Правильно, но я провела десять проклятых лет в двадцати разных странах, постоянно оглядываясь через плечо, подчиняясь вашим распоряжениям. И, наверное, теперь я до конца дней своих буду заниматься тем же самым. Так что разрешите мне перейти к делу.