Дэвид Балдаччи - Победитель

На лице у Чарли отразилось полное недоумение. Похоже, он не подумал об этом.

— Тут ты права.

— И я не думаю, что этот тип нуждается в деньгах. Одевается он хорошо. Две машины, взятые напрокат, аренда домика — думаю, все это обошлось недешево. Добавим все это оборудование… Нет, этот человек не роется по мусорным бакам, зарабатывая себе на ужин.

— Верно, но если только он уже не миллионер, знакомство с тобой существенно увеличит его банковский счет, — сказал Чарли.

— Но он не сделал ничего подобного. Ничего не попросил. И я хотела бы знать, почему. — Какое-то время Лу-Энн была погружена в размышления, затем снова подняла взгляд. — Как давно, по словам Пембертона, арендован домик?

— Около месяца.

— Значит, тем менее вероятно, что этот тип собирается нас шантажировать. К чему ждать? К чему заявляться сюда и предупреждать меня о том, что ему все известно? А что, если я просто бесследно исчезну? В этом случае он не пополнит свой счет в банке из моих средств.

— Так что же мы будем делать? — глубоко вздохнул Чарли.

— Ждать, — наконец сорвался с уст Лу-Энн ответ. — Но при этом быть готовыми в любой момент покинуть страну. На частном самолете. И поскольку этому человеку известно про Кэтрин Сэведж, мне будут нужны новые документы. Ты можешь их достать?

— Надо будет оживить кое-какие старые связи, но я смогу это устроить. Мне понадобится несколько дней.

Лу-Энн встала.

— Что насчет Риггса? — спросил Чарли. — Теперь он уже не отступится.

— Тут мы ничего не можем поделать. Риггс нам не доверяет, и я его в этом не виню.

— Ну, я сомневаюсь, что он захочет сделать тебе больно.

— Почему ты так думаешь? — пристально посмотрела на него Лу-Энн.

— Послушай, Лу-Энн, не нужно большого ума, чтобы заметить, что Риггс на тебя запал. — В ответе Чарли прозвучала едва уловимая обида. Однако, когда он продолжил, его тон смягчился: — Вроде бы неплохой парень. При других обстоятельствах — как знать… Лу-Энн, ты не можешь всю жизнь прожить одна.

Ее лицо залила краска.

— Я не одна. У меня есть Лиза, и у меня есть ты. Больше мне никто не нужен. Больше я никого не выдержу.

Лу-Энн отвела взгляд. Ну как она сможет впустить в свою жизнь какого-то постороннего человека? Это просто невозможно! Полуправда вперемешку с откровенной ложью… Она уже давно перестала быть реальным человеком. От нее осталась лишь внешняя оболочка, имеющая возраст тридцать лет. Все остальное распродано. Все остальное отобрал Джексон. Он и его предложение. Что, если б она тогда не позвонила ему? Если б не запаниковала? Она не потратила бы десять лет на то, чтобы стать тем, кем всегда хотела быть. Она не жила бы в особняке стоимостью в миллионы долларов. Но, как бы иронично это ни звучало, у нее была бы более полноценная жизнь, чем то, чем приходилось довольствоваться сейчас. Если б ей даже пришлось ютиться в другом убогом фургоне, зарабатывая крохи в придорожном кафе, Лу-Энн, нищая, была бы, вероятно, более счастлива, чем смела мечтать Кэтрин Сэведж, принцесса. Но если б она тогда не приняла предложение Джексона, он убил бы ее. У нее не было выхода… Повернувшись к Чарли, Лу-Энн развела руками.

— Это сделка, Чарли. Вот за это. За все это. Ты, я и Лиза.

— Три мушкетера, — попытался изобразить улыбку Чарли.

— Будем надеяться на счастливый конец.

Открыв дверь, Лу-Энн скрылась в коридоре, отправившись на поиски своей дочери.

— Спасибо за то, мистер Пембертон, что выкроили время для встречи со мной.

— Джон; пожалуйста, мистер Конклин, зовите меня Джоном.

Пембертон пожал посетителю руку, и они сели за стол в кабинете риелтора в его агентстве недвижимости.

— А меня зовут Гарри, — сказал посетитель.

— Итак, по телефону вы упомянули о том, что вас интересует дом, но не уточнили район и ценовой диапазон.

Не показывая этого, Пембертон внимательно изучил Гарри Конклина. Лет под шестьдесят, дорогая одежда, уверенный в себе, несомненно, в жизни предпочитает все самое хорошее. Пембертон быстро прикинул свои возможные комиссионные.

— Мне рекомендовали вас с самой лучшей стороны, — сказал Конклин. — Насколько я понимаю, вы в здешних краях специализируетесь на элитной недвижимости.

— Совершенно верно. Родился и вырос здесь. Знаю всех и всю недвижимость, какую только нужно знать. Итак, какой ценовой диапазон вас интересует? Верхний сегмент?

Конклин уселся поудобнее.

— Позвольте рассказать вам кое-что о себе. Я зарабатываю на жизнь на Уолл-стрит, и чертовски хорошо зарабатываю, скажу без лишней скромности. Но это игра для молодых, а я уже далеко не молод. Я сколотил себе состояние, и мне этого достаточно. У меня квартира на мансардном этаже на Манхэттене, местечко в Рио-де-Жанейро, дом на Фишер-Айленд во Флориде, сельский дом неподалеку от Лондона. Но я намереваюсь выбраться из Нью-Йорка и радикально упростить свою жизнь. И здешние края меня вполне устраивают.

— Вы совершенно правы, — поддакнул Пембертон.

— Далее, у меня часто бывают гости, так что это должно быть что-то просторное. Но в то же время я хочу уединения. Что-нибудь старое, элегантное, но приведенное в современный вид. Я люблю старую мебель, но не старую сантехнику, вы меня понимаете?

— Прекрасно.

— Так вот, насколько я понимаю, здесь есть несколько мест, удовлетворяющих моим требованиям.

— Есть! — возбужденно произнес Пембертон. — Совершенно верно!

— Но, видите ли, есть у меня на примете одно местечко. На самом деле я слышал о нем еще от своего отца. Он тоже занимался фондовым рынком. Еще в двадцатые годы. Заработал кучу денег и успел выйти из игры перед самым крахом. Отец — упокой, Господи, его душу — приезжал сюда и останавливался у своего друга, также работавшего на рынке. Ему здесь очень нравилось, и я подумал, что будет очень правильно, если его сын купит это место и поселится здесь.

— Воистину вдохновляющая мысль. Определенно это упростит мне работу. — Улыбка Пембертона растянулась еще шире. — Вы знаете, как называется это место?

— «Куст боярышника».

Улыбка Пембертона быстро погасла.

— О! — Облизнув губы, он прищелкнул языком. — «Куст боярышника», — разочарованным голосом повторил он.

— В чем дело? Особняк сгорел или что?

— Нет, нет. Дом очень красивый, недавно полностью отреставрирован. — Пембертон глубоко вздохнул. — К сожалению, он уже снят с продажи.

— Вы уверены? — недоверчиво спросил Конклин.

— Уверен. Эта сделка проходила через меня.

— Проклятье… Давно?

— Года два назад, хотя новые хозяева перебрались сюда всего несколько месяцев назад. Предварительных работ было очень много.

— Как вы думаете, они не захотят продать дом? — хитро поднял брови Конклин.