Альбина Нурисламова - Очарованная мраком

– Как я оказалась здесь, у тебя? Почему?

Татьяна не знала, что ответить. Боялась сказать что-нибудь не то, навредить неосторожным словом. Вдруг девочка снова провалится туда, откуда ей с таким трудом удалось вернуться?

– Я тебе все расскажу. Ты мне только ответь сначала: у тебя ничего не болит?

– Ничего. Нормально себя чувствую. Не волнуйся, пожалуйста. Скажи, почему я здесь, у тебя? – снова попросила Дина. – Ты давно вернулась из командировки? Я хотела… Мне нужно было поговорить с тобой, но тебя не было.

Девушка нахмурила брови, словно вспоминая о чем-то неприятном.

– Ты здесь, потому что я забрала тебя у Азалии. Нам с тобой надо о многом поговорить. Но ты, может, поесть сначала хочешь?

– Нет-нет, потом поем. Как это – «забрала»?

Татьяна подробно пересказала ей все, начиная с того дня, когда встретила в лифте Жана. Дина слушала, не перебивая.

– Вот, собственно, и все. Ты пришла в себя! Все хорошо, что хорошо кончается, так? – Она улыбнулась, но Дина не стала возвращать ей улыбку.

Вместо этого молча взяла Татьянину руку, надолго прижалась к ней лицом, а потом поцеловала. Когда подняла лицо, оно было мокрым: девушка тихо плакала, не делая попытки вытереть слезы.

Татьяна растерялась, не зная, как на это реагировать. Открыла рот, чтобы произнести что-то ободряющее, но не успела.

– Если бы не ты… Никто не поверил, все отвернулись, – задыхаясь, сбивчиво бормотала Дина, – а ты… Я тебе всем обязана. Все думали, что я сумасшедшая, никто и пальцем не пошевелил бы!

Она рыдала, продолжая благодарить старшую подругу, снова и снова повторяя, что обязана ей спасением. Татьяна гладила ее по волосам, но намеренно не пыталась успокоить: пусть поревет, это только на пользу. Да, ситуация отдает мелодрамой, но что ж поделать? Выплачет девочка все плохое, темное – легче будет. Она терпеливо дождалась, когда Дина успокоится. Потом отправила умываться и оставила одну.

Выключила телевизор, разложила по тарелкам пюре и мясо, достала вилки и хлеб. Ее гостья пришла через несколько минут. Волосы возле лба были влажные, лицо покрылось красными пятнами, но его выражение Татьяне понравилось. Дина смущенно улыбнулась и сказала:

– Устроила тут истерику. Как настоящая психопатка. – Она подошла к подруге и крепко обняла ее. – Но это правда. Я тебе на всю жизнь обязана.

Татьяна смутилась, но, постаравшись не показать этого, легонько отстранила от себя Дину и грубовато парировала:

– Вот уж что ты правда обязана, так это съесть все, что у тебя в тарелке! Зря, что ли, я весь вечер у плиты прыгала?

Дина тихонько засмеялась и послушно уселась за стол. Она смотрела на Татьяну и вспоминала, как впервые увидела ее давным-давно. Она показалась Дине похожей на львицу из мультика. Густые волосы песочного цвета, широко расставленные большие светло-карие глаза, широкая переносица, четко прорисованная линия рта. Возможно, это лицо не было красивым в общепринятом смысле, зато оно было… значительным. Человек с таким лицом не может быть пошлым, глупым и пустым.

Дине пришло в голову, что в глубине души она всегда знала: эта женщина не просто так вошла когда-то в их с папой жизнь.

Еда была вкусная, но отдать ей должное не получилось. Картофельное пюре остывало, гуляш покрывался пленкой, но Дина и Татьяна не обращали на это внимания, проглотив всего по паре ложек.

Теперь была очередь Дины рассказывать, и Татьяна услышала такое, во что раньше никогда бы не поверила. То, о чем говорила девушка, звучало чудовищно и казалось почти фантастическим, но Татьяна ни на секунду не усомнилась, что это правда, какой бы дикой она ни выглядела.

– Значит, последнее, что помнишь, – это укол в руку?

– Угу.

– И после – ничего.

– Ничего. Какое сегодня число?

– Четырнадцатое апреля.

– Почти месяц! – ужаснулась Дина.

Они помолчали. Татьяна включила лампу над столом, погасив верхний свет.

«Как в тот раз, на новоселье. Только Наиля уже нет».

– Что ж, теперь ясно, что ты делала на кладбище, – сказала она, отгоняя грустные тоскливые мысли. – Все встало на свои места. Азалия и Жан сговорились и подставили тебя. И как только она его отыскала?

– Это-то как раз понятно, – рассеянно, продолжая думать о чем-то своем, произнесла Дина. – Я уверена, что Азалия просто пришла к нему в театр. Папа много раз говорил, что они с Аличкой ничего друг от друга не скрывают. Он ей все сам рассказал – и про маму, и про меня, и про Жана, и про себя. Облегчил задачу. – Дина горько усмехнулась. – Азалия поняла, что Пожидаев – это тот, кто ей нужен. Он ведь и в самом деле классный актер.

– Я заметила.

– Вот и я тоже. Только не сразу. Даже там, в кафе, у меня возникла мысль, что… – Не договорив, она оборвала фразу и хлопнула ладонью по столу. – Ладно, это к делу не относится.

Татьяна поняла, что тема слишком болезненная, и поспешила перевести разговор в другое русло:

– Хотелось бы узнать, как Азалия ухитрялась вызывать у тебя галлюцинации? Тут у кого угодно крыша поедет с перепугу. Но ведь Катерина сказала, что никто тебя не травил. Анализы ничего такого не показали.

Дина глянула исподлобья.

– Жанна предельно ясно изложила.

– Кто? – изумленно переспросила Татьяна. – Жанна? Неужели ты веришь, что она экстрасенс? Понятно же…

– Конечно, понятно! – досадливо перебила девушка. – Эта Жанна как пить дать актриса из их театра. С которой Жан, ясное дело, спит. Или спал. И бедолага теперь на все готова, чтобы он трахнул ее еще разок.

Татьяна подумала, что Дина никогда раньше не употребляла таких вульгарных выражений. Бедная, бедная девочка. Еще и не так заговоришь…

– Разумеется, они подробно проинструктировали эту Жанну или как там ее… Сказали, что и как нужно говорить, – возбужденно продолжала Дина, – но кто тебе сказал, что все это не может быть правдой?

– То есть ты всерьез считаешь, – с расстановкой произнесла Татьяна, – что Азалия – ведьма? Ты это хочешь сказать?

– Уверена, что да! Уверена! – выкрикнула Дина. – Сама подумай! Ты же узнала, что она нарочно осталась в нашем доме. Зачем? Она ненавидит меня, и ей есть где жить. Но, видимо, только так она могла внушать мне эти видения. Азалии надо, чтобы я была поблизости – иначе она не сможет сводить меня с ума! А как она сумела погрузить меня в то состояние, в каком я оказалась? Скажи! Каким образом это можно сделать? Ты же и сама подозреваешь!

– Что-то тут нечисто, – вынуждена была признать Татьяна. – Но колдовство…

– Да что я! Вспомни папу… Бедный папа! А другие мужья? Все умирали, оставив Азалию в шоколаде! А карьера ее! Тебе тоже это показалось странным!

– Но я никак не связывала это с магией или чем-то таким, – сказала Татьяна и тут же поняла, что лукавит.